Наследство Карны
Шрифт:
Дина села, но с выпивкой, сказала она, лучше повременить. Ей надо поговорить о Рейнснесе. О деньгах и бухгалтерии.
Андерс надел очки и нашел договоры и счета, чтобы она посмотрела сама. С этим было быстро покончено, не то что в прежние дни.
Дина не жаловалась. Они вообще почти не говорили, пока она, заложив карандаш за ухо, читала холодные цифры. Он видел, что она считает в уме, проверяя его. Покончив с этим, Дина сказала почти весело:
— Выглядит жутковато!
Андерс
— Могла бы найти себе управляющего получше, чем Андерс Бернхофт, — ядовито сказал он.
— Я с тобой не согласна.
— Вот как?
— Ты сделал все, что было в твоих силах. С новыми временами шутки плохи. Страндстедет в любом случае задушил бы Рейнснес. После того как у нас отняли пароходную экспедицию и почту, конец был неизбежен.
— Ты говоришь, как Олаисен. Но «Лебедя» мне пришлось продать, потому что мне были нужны деньги.
— Если тебе были нужны деньги, то только для Рейнснеса, — сказала Дина.
— Ты считаешь, что такие усадьбы, как наша, обречены?
— Похоже на то. Ведь у нас нет удобной бухты, а дорога через горы слишком крута и опасна.
— Черт бы побрал этого Олаисена вместе со Страндстедетом и всеми его потрохами! С телеграфом и почтой! Хоть бы молния спалила его дотла!
Дина оперлась на локти, прищуренные щелочки глаз весело смотрели на Андерса:
— Давай, давай!
Его гнев как рукой сняло, он даже улыбнулся:
— А теперь я должен сделать глоток, чтобы запить эти неприятности. Ты будешь?
Она кивнула и сложила последний договор.
Андерс наливал без очков и не сразу попал в маленькую рюмку, но Дина отвернулась и ничего не сказала.
Заметив свою оплошность, он смутился.
— Я плохо вижу вблизи, — признался он и смахнул пролитое на пол.
— Не ты один.
— Уж рюмку-то с ромом мужик мимо рта не должен проносить.
Они подняли рюмки и кивнули друг другу.
— Я хотела не только узнать, насколько плохи наши дела, — сказала она, глядя ему в глаза.
— А что еще?
— Хочу попытаться спасти то, что еще можно.
— Объясни!
— Видишь ли, этой весной мое положение изменилось. Я получила деньги, на которые никак не рассчитывала.
Он внимательно смотрел на нее.
— И я решила выплатить наши долги и привести Рейнснес в порядок.
Он молчал, словно услышанная новость его не касалась.
— Неплохо придумано, — сказал он наконец.
— Ты не удивлен?
Он наклонил голову, словно хотел припомнить что-то важное, и ответил не сразу:
— Во-первых, это для меня неожиданность… Во-вторых, ты живешь дома уже две недели и до сих пор молчала об этом. И в-третьих, Рейнснес принадлежит тебе, хотя столько лет заботился о нем я один.
Закончив свою короткую речь, Андерс начал рыться в карманах.
— Это упрек, Андерс?
— Упрекать тебя бесполезно. Ведь я знаю, почему ты уехала… Но, честно говоря, не понимал, почему ты вернулась… после восемнадцати лет. Теперь-то мне ясно: ты вернулась, чтобы выплатить долги и, может быть, покрасить лодочный сарай.
— Деньги можно было просто перевести.
— И то верно, — устало согласился он.
Она смотрела на него в упор.
— Мои долги пусть тебя не беспокоят, шхуну я уже продал Олаисену. А кроме нее, мне здесь больше ничего не принадлежало.
— Я делаю это ради себя. И ради Карны.
Он кивнул:
— Разумно ли вкладывать деньги в Рейнснес? Ведь ты сама говоришь, что его песенка спета. Ты могла бы с пользой употребить эти деньги в Берлине.
— Возвращать долги — дело чести.
— Истинная правда! Золотые слова! — Он наконец встретился с ней глазами.
— Должна сказать тебе еще кое-что, — спокойно продолжала она.
— Я так и думал…
Он покачивал головой, словно слушал музыку. Загрубелые ладони лежали на подлокотниках. Большие пальцы были похожи на крюки. Остальные — изогнулись в могучей хватке. Эти руки привыкли держать не только подлокотники.
— У меня есть две неплохие фирмы — строительная и по продаже недвижимости. В Берлине и в Гамбурге. Там работают люди, на которых я могу положиться. Фирмы приносят солидный доход.
Трудно было понять, о чем думает Андерс, но челюсть у него так и ходила.
— Просто невероятно, как это у тебя получилось!
— Нет! — чуть ли не сердито возразила она и потянулась к карандашу, заложенному за ухо, но промахнулась, потянула себя за волосы, и карандаш, царапнув бумагу, упал на стол. — Я получила наследство от одного человека. Много лет я помогала ему вести дела и бухгалтерию. И из вежливости купила в его фирме несколько акций.
— Ясно… чем могла, тем и помогла.
Трудно было не заметить скрытую в этих словах горечь.
— Одно время я с ним жила!
Приподнявшись, Андерс подался вперед. Последними от подлокотников оторвались руки.
— Избавь меня от подробностей, Дина! Что было, то было. Меня не интересует твоя жизнь, я уже слишком стар, чтобы возмущаться тем, как иногда ведут себя люди! С твоего позволения, я бы предпочел, чтобы ты оставила это при себе.
Он выпрямился и смотрел на нее до тех пор, пока она не опустила глаза.