Наследство Ушедших
Шрифт:
— С юга привозят немного, говорят, его в море добывают. Ещё есть северный, мелкий. Мало его. Бабы булгарские жемчуг любят, на торг сколько ни выставь — всё сметут.
Вложение денег, на мой вкус, специфическое, зато окупается быстро.
Имея под боком переводчика, дело пошло быстрее, и мы потратили время с толком. Иными словами, бродили не наобум, а целенаправленно. Торговцы в силу деятельности являются людьми общительными и готовыми, при правильном подходе, поделиться сведениями, поэтому мы вскоре знали, с кем имеет смысл встречаться, кто может купить наш товар, насколько попытается обмануть. Так что к концу дня часть нашего товара удалось
Похоже, следует уточнить приоритеты. В первую очередь надо учить чагай, и только потом булгарский.
Глава 23
Отец не загадывал, сколько времени мы проведем в Биляре. Изначально поездка рассматривалась как наполовину туристическая — учитывая, что туризма здесь нет. Мир слишком опасен, чтобы ездить куда-то просто так, поэтому люди всегда путешествуют с определенной целью. Другое дело, что иногда эта цель лежит в сфере духовного, например, существуют паломнические маршруты от Обители к Обители или каким-либо связанным с богами местам. Наша поездка тоже задумывалась как частично развлекательная. Потом о планах Ратибора узнал дед, вызвал к себе и нарезал задач, превратив намечавшийся отпуск в работу. И всё же первоначальный настрой частично сохранился, поэтому напрягались мы не слишком.
Следующие три дня мы ходили по городу и болтали с аборигенами. Вернее, болтали отец и Худяш, я маячил рядом, демонстрируя послушание старшему и создавая свиту. Тоже, кстати, важный момент. Бездетный мужчина воспринимается ущербным, присутствие сына сразу показывало купцам, что перед ними состоявшийся человек, а не щегол какой. Отсюда и отношение другое, более уважительное. Мелочь, конечно, но впечатление складывается именно из мелочей. Поэтому мы везде появлялись вместе, тем самым придавая отцу определенную долю респектабельности. Не очень большую, однако ж переводчик — есть, помощник — тоже присутствует, сам глава одет небедно и с оружием на поясе, причем не обычным ножиком, а с мечом с украшенных ножнах. Вряд ли Ратибор о подобных нюансах задумывался, что не умаляло их действенности.
Ещё надо понимать, что мы вызывали интерес. О новой дороге в Суваре слышали, её обсуждали, даже строили на расчищенный торговый путь какие-то планы. Слухов ходило много. А вот людей, готовых поделиться реальной информацией, было мало. Купцы из Березова или иных словенских земель в основном ехали в Сувар, до Биляра добирались единицы. Нельзя сказать, что гости из-за темного леса были нарасхват, просто народ испытывал любопытство и желал его утолить, охотно вступая в беседы. Кроме того, определенный элемент моды присутствовал. Ну а мы всем этим пользовались.
Больше всего в поездке лично меня удивляло отсутствие серьёзных инцидентов. Даже не учитывая способность значительной доли населения пуляться огнем или прошибать кулаками деревянные брусья, жить опасно. Человек существует в мире, готовом убить его в любой момент, умереть можно от сотни разных причин. Находиться в обществе опаснее вдвойне, потому что насилие является нормой, разрешение конфликта через драку или убийство происходит повсеместно. А уж если общество чужое, с отличными традициями и обычаями… И, тем не менее, обходилось. Никто нас не задирал, к нам не приставали горячие джигиты, желающие испытать «удаль молодецкую», нас ни в чем не обвиняли чиновники или вымогающие взятку стражники, купцы и то почти не пытались втюхать залежалый товар по завышенным
До определенного момента.
— Лучшими сапфирами считаются индийские, добываемые высоко в горах, — рассказывал Шерзод, торговец ювелирными изделиями. — Воистину, это камень царей! Почти все «поднебесные» сапфиры остаются местным правителям либо продаются в богатые страны востока и запада, сюда они попадают крайне редко. В наших краях мало покупателей, способных дать за них настоящую цену.
Пристроившийся у отцова плеча Худяш синхронно переводил. На чагае он говорил хорошо, всё-таки почти два года только на нём общался. Поэтому, как ценному специалисту, ему купили приличную одежду и хорошо кормили, чтобы на встречах он на стол голодными глазами не смотрел и слюну не глотал.
— Самые дорогие камни нам и не нужны, — откликнулся отец. — Златарь, с которым мой род дело ведет, в княжий дом или к вятшим боярам не вхож. У него женки из семей попроще украшения покупают.
— Точно ли он согласится брать мой товар? У мастеров обычно есть свои, надежные поставщики, менять которых они не любят.
— Точно-точно, он сам не раз говорил, что материала для работы не хватает. У нас пай в его лавке, отец лет двадцать назад вложился.
— Мудрый поступок. Осторожный человек ищет разные пути преумножить богатство, ведь судьба переменчива.
— Мы живём мечом, — мгновенно отреагировал Ратибор на слабенькую попытку отнести нас в торговое сословие. — Деньги всяко добудем — не в бою, так в лесу. Однако лучше добытое сдавать своему, чем чужому!
Собственно, знакомство деда с ювелиром началось с необходимости продать хабар. Он тогда участвовал в походе на кого-то из соседей, свою долю получил то ли чашей, то ли серебряным кувшином, везти который домой не захотел. В следующий раз пошел к тому же мастеру. А лет через пять у ювелира возникли сложности с деньгами, и Пересвет выкупил у того пай в мастерской. Столицу мы посещаем часто, разные диковинки привозим постоянно… Удобно иметь надежную точку сбыта, приносящую стабильный доход.
Мы, конечно, в первую очередь порубежники. Но от иного заработка не отказываемся. Если он не умаляет родовую честь.
Отец пытался понять, сколько и по каким ценам он (или кто-то из наших родичей, кто захочет регулярно мотаться в Биляр) сможет в будущем брать у Шерзода товара. В идеале ему хотелось бы получить образцы бесплатно. Купец, в свою очередь, надеялся на новых партнеров и в то же время опасался обмана. Жуликов, не держащих слово, мало, репутацией очень дорожат, но они есть. Поэтому парочка осторожно прощупывала друг друга, общаясь на отвлеченные темы и стараясь вызнать побольше подробностей о собеседнике. Причем выказать явное недоверие оба не могли, опасаясь оскорбить потенциального партнера. Они бы долго ходили кругами, не вмешайся случай.
Переговоры, если можно их так назвать, проходили во внутренних помещениях большой лавки. Снаружи находился зал с продавцами и витринами, а мы сидели в небольшой гостиной, распивали чаи. Мы — это я, отец, Худяш, хозяин дома, его телохранитель и музыкант с расстроенным инструментом наподобие мандолины. Честное слово, без звукового сопровождения можно было бы обойтись. Издаваемое псевдобалалайкой фальшивое треньканье ввинчивалось в мозг, мешая слушать и отвлекая от разговора. Остальные в сторону игруна с ненавистью не смотрели, ибо народ изысками не избалован и любое подобие мелодии принимает за милую душу.