Наследство Ушедших
Шрифт:
Понимаю, что суеверие, только всё равно меч я в ножны не вкладывал.
В нашей усадьбе «чистая» комната и малая детская общие, одни на весь род, а вот большие детские есть в каждом доме. Старшее поколение поговаривает, что надо бы построить ещё одну малую, потому что иногда в ней оказываются сразу две матери с грудничками. Мы с Завидом, например, лежали вместе, он всего на неделю младше меня. Вроде бы, наши матери именно тогда сдружились. Что у тяжело сходящейся с людьми Вьюги появилась подружка, это хорошо, а вот то, что маме пришлось лишнюю неделю провести взаперти — плохо.
Нас сейчас, считая вместе с отроками, человек тридцать. Я учитываю отроков, потому что они достаточно взрослые, чтобы выполнять тяжелую физическую работу и ходить дозором в ближний лес. Плюс ещё детишек десяток бегает, значит, будущее у рода есть. Молодые девушки в сторону соседских парней поглядывают, к нам гостьи из других родов приезжают, иногда до свадеб дело доходит. Кстати, о девушках.
— Чего-то Любавы не видно.
— Она матери что-то ляпнула, ну и тетка Забава её с обеда усадила полотно ткать. Сказала, пока не закончит, со двора не выйдет.
— Хорошо.
— Надоела она тебе? — улыбнулась Чаяна. — Ну да, Любава настырная. Уже все поняли, что ей не светит, а она никак не успокоится.
— Вся в мать.
— Это точно! — захихикала сестра.
— А вторая не появлялась?
— Елица? Не, сегодня же Полевые не приезжали. Так что драки не будет, не надейся.
При взгляде на моё сморщившееся лицо она заулыбалась ещё сильнее.
Да, я популярен у девочек-подростков и, что намного страшнее, популярен у их мам.
С любовью, романтикой здесь сложно. Конечно, в песнях и сказаниях говорится о затрепетавших сердцах, вскрикнувших лебедях, добрых молодцах, похищающих красных девиц и тому подобных высоких чувствах. Не особо часто. Чаще поётся о текущей крови указанных молодцев, приходящих из темного леса чудищах и разрубленных телах, валяющихся под ракитовым кустом. Причем с такими подробностями, что мама не горюй. Жизнь тяжелая, мужчин оценивают по способности защитить себя и своих близких, определяющими ценность женщины на брачном рынке качествами являются крепкое здоровье и умение вести дом.
С данных позиций я получаюсь добычей умеренно-перспективной. С наследством, конечно, пролетаю, тут пальму первенства держит Буривой, старший сын дяди Милорада, зато пояс получил раньше всех в роду, и слава обо мне идёт добрая. Денег, опять же, заработал на стройке неплохо, в Булгарию удачно съездил. Имеет смысл рассматривать в качестве потенциального мужа. Вдобавок рассуждаю по-взрослому, с противоположным полом общаюсь нормально, без подростковых комплексов и закидонов, отчего на фоне сверстников выгляжу существом с прекрасными манерами. Ну или просто на порядок более вменяемым.
Особенно решительно в своём желании обменяться со мной свадебными дарами усердствовали моя троюродная сестра Любава и наша соседка Елица. Последняя пользовалась любым предлогом, чтобы заглянуть в гости — это, на секундочку, два часа пути в одну сторону. В один не особо прекрасный день они жестко сцепились, сначала языками, потом до выдирания волос дело дошло.
Хлопнула дверь, мы мгновенно вскочили на ноги.
— Чего сидите? — уставшая тетка Пламена неласково кивнула нам, спускаясь по лестнице. — Идите домой, закончилось всё. Жива ваша мать, девочку родила. Обе спят.
Приглушенные крики давно не доносились на улицу, но мы думали, это перерыв.
— Как она себя чувствует?
— Ты сам-то понял, что спросил? Она чувствует себя, как человек, сорвавший голос от крика и едва не разорванный пополам. Медленно. Боги Ушедшие, всё ж-таки мужчины — дураки поголовно, ни у одного ума нет…
Ворча и матерясь под нос, тетка пошла в сторону своих хором. Мы проводили её взглядами, затем Чаяна обернулась ко мне, тяжело вздохнула, поджав губки, выразительно постучала маленьким кулачком по лбу. Своему, хотя, чувствуется, хотелось стукнуть мне.
— Пошли к бабушке Новице, заберем Добрана, — предложила она, смилостивившись.
Других идей не было. Пламена сейчас устала, спрашивать её о чем-либо бесполезно, а к роженице нас пустят не скоро. Остаётся идти домой.
— Пошли.
Глава 25
Из года в год собираясь в одном месте, люди вполне естественно желали его облагородить. Хотя бы немного приспособить под собственные нужды. На Косом поле постепенно выстроили несколько маленьких изб, с десяток сараев, навесы, коновязь, тут же разместили примитивные лабазы для желающих поторговать. Всё это добро регулярно обновлялось и использовалось. Помимо обязательного смотра в начале зимы, на поле трижды в год проводились локальные ярмарки, на которые съезжались не только порубежники, но и другой народ. Да всякие поводы для встреч находились.
Торгуют разным понемногу. У нас, например, яблоки хорошие, поэтому их охотно берут. Кто-то из похода вернулся и не успел по пути добычу сдать, теперь здесь выставляет. У другого поросята лишние, третьи штуку полотна на прилавок выкладывают. Короче говоря, избавляются от излишков, пользуясь удобным поводом. Редко-редко когда заезжие купцы привозят что-то интересное.
Молодежи много. В усадьбах скучно, а тут и лица новые, и события всякие. Драки в обязательном ассортименте, девичьи разборки, слухи, сплетни, игры, возможность показать себя, понравиться симпатичной соседке. Репутация зарождается на подобных сходках. В игрища подростков взрослые обычно не влезают, но наблюдают за ними внимательно.
Прошлый год я пропустил. Оно и к лучшему — среди моих сверстников появились другие опоясанные, глазеть будут не только на меня.
— Отец говорил, дед с себя десятничество хочет снять и из списка выйти, — скосив глаз на две конные фигуры впереди, поделился Твердята. Мы с двоюродным братом сидели в повозке, одной из трех, идущих на смотр. — Он ведь теперь тоже сын боярский. Чтобы урона чести не было, ему в старшину сотенную надо войти, а его не пустят.
— Кто вместо него?
— Говорить будут. Я думаю, дед Самбор вернётся.