Наставник
Шрифт:
Однако то, что я почувствовал, приближаясь к кораблю, заставило меня остановиться. Это не было угрозой и вообще не представляло опасности, но злость уже начинала закипать во мне.
Оскар спустился в воду. Он плавал метрах в пятнадцати от корабля - просто плавал, без какой-либо цели. Но ведь я приказал ему оставаться возле людей, когда меня нет рядом! Меня взбесило не то, что он нарушил мой приказ - я не из тех, кто самоутверждается за счет навязывания своего мнения. Но этот придурок оставил двух смотрительниц без охраны! Вот что вывело меня из себя.
Я налетел
Оскар был настолько удивлен, что несколько секунд не мог даже двигаться. Я же не собирался раскаиваться в своих действиях, я продолжал нападать - не для того, чтобы ранить его, а просто чтобы прижать ко дну. Зверь первой серии, к моему немалому удивлению, почти не сопротивлялся, я почувствовал нарастающее в нем чувство вины. Он все ждал, пока я заговорю, но я не спешил.
Лишь когда Оскар лежал на дне, а мой хвостовой шип вплотную прижимался к его горлу, я сказал:
– Ты ведь знаешь, что не должен был покидать их.
– Не был близко опасности!
– он отвечал осторожно, зная, что я без труда пробью его броню.
– Мне надо было... разминка...
– Ты должен был дождаться меня! Ты понятия не имеешь, что водится в этих водах. То, что ты не чувствуешь хищников, не значит, что их нет.
– Я... извини...
– Только на первый раз. Оскар, мне не доставляет это удовольствия, но ты должен подчиняться мне. Иначе ты становишься угрозой, а угрозы надо устранять.
Он выслушивал мои слова спокойно, даже пристыжено, полностью принимая свою вину. Впрочем, если бы я попытался пригрозить, что причиню вред Юлии, он бы тут же воспользовался своим преимуществом в силе и разорвал меня на куски... ну, или хотя бы попытался. С Оскаром надо было внимательно следить за своими словами, чтобы не нарваться. И почему мне не могли дать в помощники Алтая?
– Пока можешь поплавать, я буду на корабле. Но больше не повторяй подобных ошибок.
– Хорошо...
Естественно, ему нужно разминаться - он переносит нахождение вне воды гораздо хуже, чем я. Но это не повод рисковать чужими жизнями!
Подплывая к кораблю, я сразу же проверил, все ли в порядке. Риск, что за время отсутствия Оскара что-то пробралось на борт, был невелик, но все же!
Быстрая проверка успокоила меня: люди живы и спокойны, все на своих местах, двигаются медленно. Уж я-то знаю, что при малейшей опасности они начинают с визгами и криками носиться по коридорам. Следовательно, поблизости нет и малейшей опасности. Лита и Юлия сидят вместе...
Этот небольшой факт заставил меня насторожиться. Смотрительницы не были подругами, но и не враждовали. Разговоры их, как правило, сводились к обсуждению зверей - первой и второй серии. А еще чаще - к обсуждению меня.
В принципе, мне следовало бы плыть своей дорогой, то есть, в показанную Литой душевую комнату. Но любопытство возобладало над здравым смыслом, и не первый раз, надо сказать. Так что я подплыл под корабль, чтобы оказаться ровно под той каютой, где сидели смотрительницы. А слышимость в воде очень хорошая, по крайней мере, для меня. Так что я прижался к металлическому дну корабля и замер.
– ...Не имеет смысла, - это голос Литы.
– Каждый раз одно и то же. Все равно я не смогу убедить тебя в своей правоте, и наоборот. Но ты почему-то не оставляешь попыток!
– Потому что ты мыслишь стереотипами!
– рассмеялась Юлия.
– Они звери, а мы люди, вот и все!
А, ясно... Они завели свой старый спор относительно моральных ценностей Юлии.
– Именно так, - подтвердила моя смотрительница.
– И если уж ты спишь с Оскаром, то вполне можешь позариться на собаку, коня или гориллу!
– Не самое удачное сравнение.
– Может быть... Допустим, Оскар больше напоминает человека. Но ключевое слово здесь "напоминает"!
– Я же говорю - стереотипы. У него практически человеческое тело, и очень хорошее тело! Ты считаешь, что мне лучше было бы делить постель с пузатым дяденькой лет сорока, который не мылся уже две недели, потому что не уверен, как вода повлияет на бородавки у него на спине! С вполне человеческим самцом, которому, впрочем, придется приподнимать жировые складки каждый раз, когда он захочет что-то сделать. А сделает он это быстро, отвернется, удовлетворенно пустит газы и захрапит! Если это норма, то я лучше приму то извращение, которое имею!
– Ты утрируешь. Далеко не все люди такие, и ты это знаешь. С твоей внешностью ты могла бы найти себе...
– Уже здесь ты допускаешь ошибку. Чтобы найти, нужно искать. А есть ли у меня на это время? Есть ли на это время у тебя? Я очень люблю свою работу, но при этом я здоровая молодая женщина. Я не хочу отказываться ни от карьеры, ни от собственных желаний. Семью я завести не могу, и ты это знаешь. Так что мне делать? В выходные дни посещать бары и отдаваться первому встречному?
– Или ждать.
– Чего ждать, принца?
– фыркнула Юлия.
– Время проходит, я хоть и молода, но уже не девочка. Ты, кстати, тоже. Сколько тебе лет, Лита? Двадцать семь? Двадцать девять? Это немало. Это треть века почти, черт побери! И это твое лучшее время. Карьера смотрительницы будет у тебя и потом, а к ней прибавится и горечь от понимания того, чего у тебя не было. Поэтому среди смотрительниц так мало женщин. Даже те девочки, что пришли теперь, долго не продержатся, я тебя уверяю. У нас с личной жизнью туго - недостаток профессии! Выбор невелик: менять партнеров или принять то, что ты называешь извращением.
– Или не быть ни с кем, - грустно добавила Лита.
– Ага, и остаться старой девой! Уж поверь мне, то, что когда-то ты спьяну порезвилась с каким-то прыщавым студентиком, не избавляет тебя от сей возможности. Старая дева - состояние души, а не тела.
– Уж лучше так, чем спать с животным!
– А Кароль животное?
Я чуть не выпустил когти в металл, но вовремя сдержал себя - такими темпами и корабль потопить можно. Только... уж очень резко прозвучал этот вопрос. И уж слишком важен был для меня ответ.