Настоящая любовь и прочее вранье
Шрифт:
– Он рассматривал эту картинку каждый раз, когда бывал у меня. Постоянно рассуждал, что хочет видеть лицо за всеми этими е-мейлами, которые ты посылала. Неужели так ничего тебе и не сказал? Не сказал, что я читала ему твои электронные письма? Он все восхищался твоим остроумием.
Мадди поднесла фото к глазам, словно изучая. Интересно, помнит ли она те каникулы так же хорошо, как я? Мы отправились в Канкун всего через несколько месяцев после того, как она потеряла отца, и именно в этой поездке тяжелое бремя скорби стало потихоньку
Но тут моя подруга театральным жестом разорвала снимок надвое, разделив нас, и бросила клочки на пол.
– Полагаю, это мне больше ни к чему, – холодно обронила она.
Я не знала, что думать. Неужели она сказала правду и Джек действительно знал меня в лицо? Намеренно искал моего общества в самолете? Но если так, почему сразу не признался, кто он? Какой был смысл скрывать все от меня? Или Мадди просто старалась назло мне оболгать Джека? Способна ли она на такое?
Хотя мне сигарету она не предложила, я потянулась к пачке и закурила.
– Могу понять твой гнев, – медленно выговорила я, затягиваясь сигаретой – моей новой лучшей подругой – и пытаясь сообразить, как лучше объясниться с Мадди. – Но мы не хотели тебя ранить. И я уверена, если даже Джек и видел этот снимок, все равно меня не узнал. Теперь у меня волосы длинные и прямые, а на фото короче и волнистые.
– Значит, до тебя так и не дошло?! О, погоди-ка! – снова рассмеялась Мадди. – Воображаешь, будто он влюблен в тебя? Как же, как же! Прекрасный принц на белом коне! И ты жалела меня и мое разбитое сердце, когда вы оба уезжали навстречу рассвету. Ах ты, самодовольная дрянь!
Я снова поморщилась. Кем бы ни была эта женщина, она не та Мадди, которую я знала, как себя. Эта враждебная, холодная оболочка моей прежней подруги не имела с ней почти ничего общего. Кроме внешности. Я ожидала, что она будет обижена, рассержена, но в жизни не представляла такой ядовитой ненависти.
– Я не жалела тебя, – солгала я. – Просто жутко было видеть, как ты расстроена. Хотела все рассказать, но боялась причинить новую боль. Понимаю, только трусы так поступают, но…
– А жаль, что не сказала. Потому что я бы сразу все объяснила и избавила тебя от лишних переживаний, – издевательски перебила Мадди. – Солнышко, Харрисон гонялся за тобой вовсе не потому, что втрескался с первого взгляда. Не хочу показаться жестокой, но ты не в его вкусе. Его больше интересуют модели, женщины чуть более… скажем, более высокого уровня.
Этот удар наотмашь, с намеренно выпущенными когтями, достиг цели. Как она и рассчитывала. Я сознавала, что Мадди вне себя, но никогда не замечала за ней сознательной жестокости. И все же, хотя можно было сообразить, что она, скорее всего, пытается ранить меня, в словах была неприятная правда. В недавнем прошлом Джек действительно встречался с моделями, а я… четырнадцатый размер, бедра кормящей матери и средненькая внешность… почему вдруг тот, кто встречался с Мадди или Катринкой, вдруг обратил внимание на меня?
– Харрисон узнал о моих отношениях с Алексом как раз перед поездкой в Нью-Йорк. Я призналась ему накануне отлета в Лондон, и он был буквально раздавлен. Я понимала, что Харрисон подумывает о разрыве, но в жизни не догадалась бы, что он решит мстить. Поразмысли об этом, Клер. Я разбила ему сердце. И тут он случайно знакомится в самолете с моей лучшей подругой и влюбляется в нее? Неужели не видишь, что все это подстроено? – Мадди покачала головой и потушила сигарету.
У меня голова шла кругом Я перестала воспринимать то, что она говорила. Возможно ли, чтобы Джек действительно знал, кто я, и весь наш роман – тонкая игра?
Я вспомнила, как он утверждал, будто понятия не имел, что я – та самая Клер, которая была лучшей подругой Мадди, какими логичными казались его объяснения, как уверенно он держался. Но почему? Зачем лгать мне? К чему добиваться встреч после моего возвращения в Нью-Йорк?
– Мадди, конечно, ты расстроена, но все, что ты сказала, просто не имеет смысла. Тебе тяжело видеть нас вместе, Господи, представить невозможно, какая это боль, но, клянусь, мы вовсе не собирались намеренно ранить тебя.
– Да неужели? Харрисон солгал, будто не узнал тебя. Почему ты так уверена, что знаешь его истинные мотивы? – усмехнулась Мадди.
– Потому что, если бы он действительно хотел отомстить, достаточно было в тот день признаться, что переспал со мной, – выпалила я резче, чем намеревалась.
На Мадди, очевидно, это сильно подействовало, она постаралась скрыть потрясение холодным лающим смехом.
– Ну и ну, Клер! Трахаться после первого же свидания? Несколько безрассудно даже для тебя, не находишь?
Я упрямо качнула головой, отказываясь поддаться на подначку.
– Мне действительно ужасно жаль. Прости. Я готова на многое, лишь бы между нами все было по-прежнему. Сейчас ты на меня зла и, вероятно, уверена, что никогда не сможешь простить, но…
– Харрисон тоже считал, что вы должны скрывать от меня ваши отношения? – перебила Мадди.
Неожиданный вопрос застал меня врасплох. Я даже растерялась.
– Он… он считал, что не должны. Хотел, чтобы я рассказала тебе. Твердил, что нечестно встречаться у тебя за спиной, – призналась я, наивно считая, что это убедит ее в порядочности Джека.
– Он сказал это однажды, мимоходом? – продолжала допрашивать Мадди.
– Нет… нет. То и дело заговаривал об этом, все время настаивал, чтобы я с тобой поговорила, – заверила я, с ужасом сознавая, что она к чему-то клонит. В этот момент я чувствовала себя Красной Шапочкой, послушно бредущей в логово большого злого Волка.
– И тебе это не показалось странным? Не дошло, что если бы он действительно влюбился в тебя и забыл меня, то предоставил бы тебе самой разбираться с нашей дружбой?