Настоящий оборотень. Одинок ли путник в краю далеком
Шрифт:
– Мошкара одна. И че так орать было? С такой теперь и сам справишься.
Ухнув, мужик будто провалился. А я содрогнулся, кое-как добираясь до своей комнаты и кровати, не в силах терпеть, разлившегося по нутру жара. И не представляя с чем его сравнить. Всё равно, что капля крови, прокатившаяся по озябшей руке, опаляя. В меня вкачали, что-то по горячее, и я извивался и бился на кровати, пока сознание не устало и не померкло…
Кабинет патриарха клана Полуночные Лисы.
Стоило очередному, отчету, а с ним и дню закончиться, как пришлось звать Литу, обещая ей долгий разговор. Чего негодница уже ждала и сразу появилась. Я же, уперевшись в склонившееся дитя, только вздохнул и сам не зная, что с ней делать. Вроде бы и оставила северянина, но каков результат. Не прост ох не прост, наш женишок:
– Ну – и, ничего мне сказать, не хочешь?
– Я не успела прейти на помощь к северянину, ослушавшись вашего распоряжения и готова понести наказание.
– Знаю я, как ты ослушалась и даже видел, тех –
– Ты мне скажи, чего с Безликим твориться.
Но ответ у девчушки был один:
– Я только заметила выброс силы.
– Его и я заметил, а ожидать, не ожидал. Как и того, что с ним будет твориться дальше, – видя, как округлились глаза у дитя, упустившего из виду и ещё, кое-что. Со вздохом отпустил Литу:
– Ладно уж иди и посмотреть не забудь, как там наш северянин, а то наша с ним встреча закончиться преждевременно.
Глядя, как вымыло из комнаты девчушку и не прозвучало не одного шороха, призадумался, а ведь хороша. Жаль будет наказывать, да и северянину отдавать жаль. Но куда ж теперь от него деваться.
Лита.
Северянин, снова северянин, мало мне того, что оберегала его всю ночь, присматривала и помогала. Так нет, меня ещё и в наместницы выбрали, не отдавать же в самом деле, человеку, да ещё и не понятно какому и куда, принцессу рода. Такому и наместницы хватит за глаза, а главное, что традиции и соглашения, будут соблюдены. Если она, конечно, не захочет сама связать с ним жизнь. А теперь что, изгнание? Нет это уже слишком, пусть и не навсегда. Но упущенного мне жалко:
– Упущенного, да, – хмыкнув, вернулась к своему, новому положению. – Ну, нечего, люди-то они не вечные или не долговечнее двухсот лет изгнания. Так что продержусь. А там кто знает, что может произойти.
Добравшись до покоев северянина, ворвалась к нему в комнату, сразу сообразив, о чем говорил патриарх. Да и как не сообразить, когда на пол комнаты разрослись эманации силы и совладать с ней у одаренного, просто не было никакой возможности. Но у него была я. А с остальным или с причинами, разберёмся по позже. Лишь слегка соприкоснувшись с разлившейся силой, не сдержав себя облизнулась, чувствуя, как оголились инстинкты. А сила все наполняла меня, и через минуту, я уже не знала, наказание мое северянин или подарок. К которому с содроганием я и прикоснулась, понимая, что обратного пути не будет. Но сомнение ушли прочь, стоило лишь надкусить шею и соприкоснуться с источником, чтобы потеряться в бушующем, урагане. С тем, что лишь со мной, был обходителен и кроток. И я выпивала его досуха, пока не ощутила недовольство, ворвавшееся в моё сознание, и хлесткий удар не вышибивший из меня дух с напутствием:
– Не наглей.
Повалившись, не понимая, что происходит, ощутила, тоже самое и от сознания, а когда оно решило взять всё в свои руки, меня поглотила тьма.
Проснулся я, совершенно разбитым. Тело горело и стонало будто, я и вовсе не ложился спать, а всю ночь кидал уголь или грузил вагоны, что угодно по тяжелее, но не отдыхал. И как не странно я был не одинок. Стоило поднатужиться и сеть, как рядом обнаружилась Лита, в ещё более плачевном состоянии и даже страшно было представить, чем в ночи занималось она. Так что пришлось проявить учтивость и растормошить девушку, чтобы поинтересоваться, чего она у меня забыла. Но стоило той, кое как подняться и прислушаться к происходящему, дюже похоже на свой мышиный прообраз. Как вопросы отпали сами собой, стоило увидеть кровь на подбородке девушки, что, еще пошатываясь, как-то резко засобиралась на выход, стоило мне начать себя ощупывать. Но услышать она еще должна была, когда я таки нашёл пару не планомерных, царапин на шее:
– Наркоманы проклятые!!!
Но ответа мне не последовало. Да и вообще, никакого шума. Сегодня народ отдыхал, и я поддался их примеру, не ожидая, что стоит мне закрыть дверь и подпереть её затвором, как та с возвращением Литы слетит с петель. Но не успел я испугаться, как присмотрелся к извинению. Весомому, такому извинению. А именно, девушка приволокла ко мне, копченый, телячий окорок, кило так на десять – двадцать и бочонок с вином литров на пять. От щедрот, плюхнув мне все это на стол. И не успел я подивиться сервису, как выудила ковш и ножик. А нарезав мяса и выбив крышку у бочонка, она зачерпнула белого вина и пододвинула всё это мне. Сама же вампирша, села напротив, сказав просто страшную для любого мужика вещь:
– Ну что ж, давай знакомиться.
Но поговорить нам так и не удалось, стоило мне обомлеть и невинно поинтересоваться:
– Я что-то это не понял. А кто на ком после этой ночи, теперь жениться должен? – как в комнату ворвался тесть.
– О я смотрю у вас дела на лад пошли. Правильно говорил, один мой дорогой друг, что все болезни от полнокровия.
И уже обращаясь ко мне, стоило тому вогнать в краску мою соседку, чего от выбившей дверь вампирши, я совсем не ожидал. Как-то даже засмотревшись на девчонку, наверное, такое явление в этом мире, не чаще радуги:
– Ты то, как сам, болезный. Голова не кружиться кости не ломит, может где мышцу потянул.
С трудом оторвавшись от Литы, машинально перепроверил все, о чем спрашивал тесть, пожал плечами и декламировал:
– Всего понемногу, но жить буду.
– Жить это хорошо. Жить это все, что я хочу от тебя. И нам с тобой придется постараться, так как через бои на клинках проходят все, а магией на прямую пользоваться нельзя. Или по-другому, такого, как недавно повториться не должно. Оно, конечно, одного, двух прихлопнуть и удастся, но остальные смотреть не буду. И не все, так просто, как кажется. Так что будем с тобой учиться.
Не успел я согласиться или вообще чего-либо сказать, как ходивший кругами вампир, положил руку ко мне на плече и посмотрел в глаза. И уж не знаю, что видели остальные, но я заглянул в душу повелителя вампиров и самому опасному хищнику этих мест, с которым сам Каа, не потягался бы в гляделки. Но завораживало не только это, меня закрутило или мир, в котором я находился. И не прошло и минуты, как с давлением, прилившей крови к голове, из меня вышло всё, от недавно проглоченного глотка вина, до желчи и желудочного сока. Но миру было все равно, а самого меня не завертело, лишь по тому, что я свернулся калачиком, упершись в стену. И прислушивался к собственному надтреснутому дыханию и заверению вампира, что вскоре все пройдет. А после меня оставили в покое все кроме Литы, так и сидевшей, ожидая, когда я приду в себя или разговора, но сомкнув веки, я лишил её этого удовольствия. Тем более, что было уже не до шуток. Но взять себя в руки и сообразить, хоть чего-нибудь мне так и не позволили. Стоило закрыть глаза, как меня подняли на ноги и Лита сообщила, что прошёл день с последнего разговора. И пора бы уже взяться за дело, за какое она же и объяснила, а именно сунула мне в руки две палки и попросила следовать за ней. Что я, собственно, и сделал, потихоньку очухиваясь и с сожалением признавая, что прошлое её появление было намного приятнее и буркнувший живот со мной согласился. Но стоило нам выбраться на полянку за домом главы, как об этом перезабылось. Встав в стойку, Лита попросила наблюдать и было зачем. Девушка право слова была мастерица или заправская воительница, что посвятила себя не одному и даже не двум стилям боя. Что мне и показала, переходя от рваных, колющих движений, к боевому столкновению с ножами, с мечами или к руко-машеству. И уж не знаю, что мне хотели показать, но заметил я только то, что вампирша избегала, долгого и продолжительного столкновения. Все её или их народа, атаки или подходы, работали исключительно, на силе и скорости вампирского рода. И они не утруждали себя, чем-то большим чем пара связок перед отходом и следующим рывков. Конечно, связки били разные и все-таки, что-то коробило. Но стоило той остановиться и спросить," знакомо ли что?", и получить соответствующий ответ, как началась настоящая фантастика, с удивления девушки и её же обострившихся клыков. За которыми и последовало боевое искусство вампиров или рода, в который я попал. Но разобрать в этом, пока не было возможности, ибо все что заполнило следующие пол часа – это страх. Отбросив клинки, Лита закружилась вокруг, и поведение её больше не напоминало людей, как и аура происходящего. Ибо находиться в окружении вампирши, довлевшей над пространством и мной жаждой крови, по-звериному, отсеивая и истребляя мой воображаемый отряд. Не то что было не уютно, а пробирало до дрожи. Но как не странно в памяти всплывали образы, как противостоять той или иной ситуации, отпрыгивала ли вампирша с жертвой или задирала её, я просто знал, как и почему она должно делать одно или другое. А вместе с тем, составлялся и общий принцип действий, с учётом моих сил скатывающийся к бегству. Но больше всего поразило то, что моя клыкастая учительница и сама допускала ошибки, на которые я и указал стоило той умаяться. Вот уж когда почувствовал ужас, к как-то по другому глянувшей на меня подруги, кроваво что ли? Или это налившиеся кровью глаза, так подействовали, что припустил с площадки. Но убежать не успел, стоило обернуться, как меня уже сбили с ног:
– Куда!? Щас будем смотреть на что способен ты. И пока хоть раз не увернешься от сюда ты не уйдешь.
Признаться Лита не обманула и вправду не выпустила меня с поляны и такие мелочи, как нужда её вовсе не смущали. Разве что к вечеру, истерзанному и побитому, у не стеснявшейся с захватами, тычками или подсечками, удалось снискать милости, и даже проще чем ожидалось. Стоило намекнуть, что я не особо еще оправился после потери крови и не могу так долго скакать, как вампирша исчезла, а появилась уже со знакомым ковшиком и мясом, как оказалось дожидавшихся меня целы день или второй. Но вкуса они не потеряли, и я просто завалился на траву, осилив поднос и тару. И не волновала Лита, вампиры и завтрашние соревнования. Ну не будут же они в самом деле или прилюдно, разрывать участников, как не посмотри тут выступали не одиночки, а кланы. Разве ж они не вступятся, терять воинов за союз никому не охота. Или может я чего-то не знаю в происходящем? Прикрыв веки собираясь с мыслями, не заметил, как уснул. А очнулся от того, как меня волокли в комнату. Удивительное я скажу чувство. Никогда не думал, что меня утащит на руках девушка или вообще кто-нибудь покатает на себе. А уж, как она материлась – вообще сказка, слушал бы и слушал, тем более что и ехали так неплохо. Но стоило ей заметить, как я оглядываюсь, радио – единое или народное, умолкло. А на смену ему пришёл будничный вопрос, любого уважаемого таксиста или коммунальщика: