Наступающая Тьма
Шрифт:
Джодах резко произнес слово, без подготовки закачивая туда немного энергии, и лампа зажглась. Перед ним был оборванец, одетый в свой рваный плащ, из-под лохмотьев торчали лишь его длинные костяные пальцы. Его вид чем-то отличался, но для понимания Джодаху потребовалось лишь мгновение – на поясе у оборванца висел меч. Это был тот самый меч с вырезанными на клинке рунами, которым Барл снабдил Джодаха в первый день.
Это угроза, подумал Джодах, или предупреждение?
Или послание. Оборванец может оказаться в любом месте Цитадели и взять что угодно.
Оборванец
В коридоре никого не было. Было ли слишком поздно, или это было какой-то другой возможностью оборванца? Существо в лохмотьях уже двигалось по коридору прочь от лестницы. Джодах последовал за ним.
– Чего ты хочешь на этот раз? – прошипел Джодах, догнав высокую фигуру.
Оборванец повернулся к нему и поднес палец к скрытым губам. Джодах тихо выругался и пошел за ним.
Проводник привел Джодаха в тупик или туда, что Джодах посчитал тупиком. Он заканчивался громадным альковом, в котором доминировал огромный витраж, изображавший, как Майрсил героически побеждает совершавший набег отряд гоблинов. Насколько Джодах мог вспомнить, он никогда никого в этом алькове не видел, несмотря на скамьи под витражом. Оборванец повернулся к левой стене алькова и дотронулся до камня. Камень был частью стены и не должен был шевелиться, но он сдвинулся, и при прикосновении существа вся стена открылась внутрь.
Оборванец вытащил оружие, и Джодах отступил назад, его разум на всякий случай машинально начал собирать воспоминания о земле. Но существо держало меч перед собой, руны зажглись сверкающим светом. Меч засиял синим, и оборванец бросился во тьму.
Джодах последовал за ним. Он вызвал небольшой огонек, белый шар в ладони, отбрасывавший на стены резкие тени.
Они стояли наверху узкой лестницы, которая была немногим шире плеч Джодаха и уходила вниз. Использовавшийся в стенах камень, как и строительный раствор и планировка, изменялись по мере их движения вниз. Проход часто выравнивался, затем изменял направление и снова спускался вниз. Джодах не заметил ни других дверей, ни боковых проходов, один раз он уловил запах соленых брызг, а в другой раз он почувствовал, как пол задрожал от каких-то далеких механизмов. Проход по спирали спускался вниз к сердцу Цитадели.
Джодах подумал о шаннановской истории о белых магах-картографах и ее морали. Майрсил и Барл не позволяют нанести на карту свои владения.
Джодах вспомнил его рассказ о Падших, скрывающихся в глубинах под Цитаделью. От этого он не стал чувствовать себя спокойнее.
Проход стал уже, на стенах выступила влага. На мгновение воздух стал более спертым, затем оборванец дотянулся до глухой стены. Он на мгновение остановился, затем открылась новая дверь, которая вела в большее пространство. Наполненный пылью и древними запахами воздух проносился над Джодахом. Оборванец выбрался на более широкое
Это место было похоже на башню, если только кто-нибудь мог представить себе башню в виде трубы сквозь землю. Потолок терялся в темноте над ними, а сами они оказались на краю огромного колодца. От изогнутых стен до его края было десять футов, но это пространство казалось узким, словно бы бездна внизу дергала Джодаха, пытаясь утащить его вниз. Из глубин этого колодца вверх поднимался теплый, пыльный ветерок. Справа от Джодаха в темноту против часовой стрелки поднималась спиральная лестница.
В центре комнаты перед ними на серебряных цепях была подвешена огромная клетка. Сама она была сделана из тонкого, почти прозрачного, серебра, и казалось, будто она создана изо льда. Джодах подумал об ожерельях на шеях слуг и рисунке на наручниках церкви. Внутри клетки царила темнота.
Темнота двигалась и перемещалась, грязные руки схватились за украшенные прутья клетки. Из тени появилось обветренное, худое лицо землистого цвета. Его борода была спутанной и нечесаной. На лице были глаза – но они были широко раскрыты, в них жило безумие.
Когда пленник изменил свое положение, клетка закачалась. Джодах снова подумал о Павших и проверил, открыта ли до сих пор дверь в тайный проход. Все оставалось по-прежнему.
Из клетки раздался слабый голос. – Скажи мне, – прошипел он, – что лучше, безумие или темнота?
На мгновение наступила тишина, затем голос фыркнул и заговорил снова, на этот раз яснее. – Оборванец, ты принес мне что-нибудь?
Это был почти шепот, но он отражался от стен вокруг Джодаха и давил ему на уши. Человек в лохмотьях – Оборванец – медленно поклонился и убрал меч в ножны. Свет погас.
Снова наступила тишина, на этот раз гнетущая и нависающая над юношей. Джодах посмотрел на человека в клетке.
– Что, – горло Джодаха было заполнено пылью, поэтому он его прочистил и начал снова. – Что это?
– Это? – спросил человек. – Это клетка Барла. Да, вот это что.
– Барл – умелец, – сказал Джодах. – А ты кто?
– Не Барл, – ответил человек и засмеялся. Смех был ужасен, он повышался и понижался в странном ритме. Он замедлялся, затем снова повышался, потом замедлялся до хихиканья. – Я хочу, чтобы ты знал, что я в своем уме. Да, безумие было моим убежищем от темноты, но я все еще в здравом уме. Но до этого, ясное дело, недалеко.
Джодах не сказал ничего из того, о чем думал, и просто кивнул.
Грязно, небритое лицо в темноте пыталось изобразить некоторое подобие величия. Оно выставило подбородок и провело рукой по грязным волосам. – Меня зовут Ит, – в конце концов произнесло оно.
Снова долгая тишина.
Джодах рискнул: – И кто же ты, друг Ит?
– Друг? – закричала пойманная в клетку фигура. – Друг? Я не друг никому из здешних волшебников. Я – Ит, основатель, учитель, властитель! Я – глава, но ни один из друзей Ита не поднял руку на Обманщика!