Натюрморт с живой белкой
Шрифт:
Она не договорила, но Денис понял, что ее интересует вовсе не адрес цветочной лавки, и легко выдал шифр кодового замка. На то и рассчитано, чтобы жильцы с первого раза запомнили — два, четыре, шесть, восемь.
— Можно войти?
Букет она уже держала в руках. Денис отпустил его. Надо было поймать — цветы ни в чем не виноваты.
— Зачем?
От душного аромата роз кружилась голова. Или от голода? Она съела только йогурт, одиноко стоявший на полке в холодильнике. Или все же от наглости гостя…
Денис поднял руку. В ней оказался
— Я принес ужин. И… шампанское. Мы собирались отметить и так и не отметили…
— Что? — голову у Белки вновь стянуло ледяным обручем.
— Сделку, — Денис пытался не улыбнуться. — Больше нам отмечать, кажется, нечего.
Он оставался за порогом, а пакет в квартире, и Белка подхватила и его. Только слишком резво, а бутылка оказалась довольно увесистой. Пришлось даже согнуть руку в локте, и Денис расценил это движение как приглашение, перешагнул через порог, скинул кеды и, выхватив у Белки пакет, прошел в кухню.
— Можно я положу шампанское в морозилку?
Можно? Белка развела руками, чуть не выронив цветы. Ему, кажется, ни на что не нужно разрешение. Она уже услышала, как хлопнула дверца холодильника.
— Я взял салат «Цезарь», чтобы не промахнуться, — он вернулся с изрядно похудевшим пакетом к столу в гостиной и принялся выкладывать все на Белкино обозрение. — Багет, сыр, виноград… Он уже в раковине. Вымой, пожалуйста. А для салата тарелки не нужны. Меньше геморроя с мытьем посуды. Ты тут, вижу, уже напахалась.
Белка не сделала и шага в кухню. Босые ноги будто приклеились к напольной плитке. Шок служил прекрасным супер-клеем.
— Торт в холодильнике. Шоколадный. Я купил каву. Так что это на случай, если вдруг ты любишь сладкое шампанское. Будешь заедать тортом.
Денис улыбался уже довольно широко, а Белка так и стояла с цветами. Тогда он схватил с полки вазу. Теперь Белка продолжала стоять уже просто молча, вытянув руки по швам, потому что кулаки вдруг сделались тяжелее гантелей.
— Кстати, у вас есть подсвечник? — Денис вернулся из кухни и водрузил цветы по центру стола. — Я купил свечи.
Он смотрел на нее в упор. Все ждал хоть какой-то реакции, но Белка как воды в рот набрала. Вернее — слюней, и готова была захлебнуться то ли от злости, то ли от смеха.
— Ви-ар-хэвин-романтик-динер, хани? — проворковала Белка, умело копирую тяжелый русский акцент.
Денис помедлил с ответом, но потом выдал согласное:
— Экзактли.
Белка подняла свои «гантели» к груди, точно боксер на ринге.
— Вообще-то я уже ложилась спать.
Он глядел прямо ей в глаза, и Белка не понимала, краснеет она или наоборот белеет.
— С этим мы повременим. У нас шампанское на льду.
Белка выдохнула. Но вся злость не ушла вместе с горячим воздухом. Ее осталось довольно для взрыва.
— Денис, ты дурак?
Он покачал головой.
— Просто упрямый. И считаю, что мы оба психанули. Бывает. И собственно это не повод портить друг другу отпуск, когда можно отлично провести его вдвоем. Втроем, — его усы немного дрогнули в улыбке. — Втроем, ага. В компании с хорошим настроением.
— И ты целых три часа просто психовал? — Белка скривила губы и почувствовала, как на лице напряглась каждая жилка.
Тут Денис заулыбался во весь рот и уперся руками в стол, чтобы удобнее было глядеть на хозяйку исподлобья.
— Ты еще не знаешь, как я психовал. Провод я купил, а эта чертова симка с пин-кодом оказывается. Я перерыл весь номер, но, конечно же, выкинул упаковку. Эта дура грозится, что залокнется совсем. Ну? Что молчишь?
Белка все равно не улыбнулась. Она не тянула с ответом — тон монолога вовсе не был вопросительным. И все же она дала совет:
— У тебя, небось, Водафон? Езжай к ним в офис.
— Утром так и сделаю, — ответил он, на взгляд Белки, слишком довольно. — А сейчас я без телефона, никому недоступен, никаких соцсетей. Только реал, только хардкор. И мне это, как никогда, нравится. Ну, подсвечники есть?
Белка намертво приклеилась к полу.
— Выгонишь меня после ужина, окей? Я голодный, а тебе одной все равно столько не съесть. Разумно? Где подсвечники?
Денис вытащил из пакета длинные белые свечи, чтобы наглядно объяснить иностранной мамзели значение элементарного слова. Белка наконец удосужилась ткнуть пальцем в нижний ящик, и Денис поставил свечи рядом с вазой.
— А спички найдутся? — он улыбался в надежде наконец заразить Белку улыбкой.
— Странно, что ты не куришь, — Белка оставалась предельно серьезной. — В России все курят. Даже моя мать курила, — Белка осеклась. — До знакомства с отцом…
Сейчас она точно пылала — как же тяжело вариться во лжи. Одно спасало, Денису было не до ее откровений. Он был всецело поглощен собой.
— А во мне, Беллочка, очень много положительных качеств. Только все смотрят не туда — на машину и счет, но, — он поднял ладонь в предупреждающем жесте, — я прекрасно помню, что от них следует избавиться. Где спички?
Белка махнула рукой в сторону кухни, а потом пошла первой, ведь где-то там до сих пор лежит немытый виноград. Она сунула в руку Дениса зажигалку, и легкое прикосновение, будто огнем, опалило пальцы. Под холодной водой они закипели, как и мысли, и Белка принялась намывать темную гроздь виноградинку за виноградинкой, страшась своей свежезастеленной кровати. Денис не уйдет. Он никуда не собирается.
Живот крутило и от мыслей, и от голода. Белка еле донесла до стола тарелку с виноградом и ткнула пальцем в стеклянную дверцу, за которой сверкали бокалы. Денис нашел длинные для шампанского и вернулся в кухню за бутылкой. Белка уселась на стул и поняла, что подол сарафана оттягивай, не оттягивай, не поможет. Поможет сейчас только бокал шампанского, а может и не один, чтобы стало абсолютно плевать на то, каким образом они отправятся спать.