Научи меня
Шрифт:
Я подошла к трюмо и взяла расческу, наспех приглаживая волосы. Митя наконец-то заметил мою озабоченность, которую я уже и не пыталась скрыть.
– Что именно?
– Не знаю, - меня нервировало мое незнание.
– Ванька не сказал. Но он...такой серьезный, Мить. Я боюсь, - почти шепотом призналась я.
– И не знаю, что делать.
– Мне поехать с тобой?
– Митя встал из-за стола и серьезно собрался одеваться.
– Если нужно, ты только скажи.
– Нет, спасибо, - я, не удержавшись, подошла и прижалась к нему, ощущая и подпитываясь теплом его тела, которое нужно было мне, как никогда.
– Я постараюсь уладить все быстро и сразу вернуться.
Митя обхватил мое лицо ладонями, держа словно хрупкую чашу, и осторожно поцеловал. Я все еще чувствовала его и его дыхание, когда он отстранился и прижался к моему лбу своим.
– Если что, звони, и я сразу приеду. Поняла?
Я подарила ему слабую улыбку и осторожно высвободилась, отступая на шаг.
– Поняла. Спасибо тебе, - он только рукой махнул.
– И да...все равно я на улицу...купить тебе чего-нибудь?
– Лучше не задерживайся.
Я еще раз пообещала, что приеду как можно скорее, но уверенности в своих словах отнюдь не чувствовала. Перед маминым домом я заскочила в магазин, чтобы купить чего-нибудь к чаю. Привычка, выработанная и воспитанная мамой. Какой бы серьезный разговор не намечался и к кому бы я ни ехала, я всегда старалась что-то купить хозяевам, пусть это и будет сущая мелочь.
Маму я застала в нервном и напряженном состоянии, ходящей из угла в угол и нарезающей по тесному залу круги. И теперь уже мне пришлось прятать свои чувства и успокаивать ее. Для начала, я заставила ее заняться делом, например, вскипятить чайник и порезать торт, и на какое-то время мама отвлеклась.
– Ко мне Зоя Павловна приходила, - пришлось применять тяжелую артиллерию, потому что она снова начала нервно заламывать руки и поглядывать на часы.
– Когда Митька в отъезде был.
– Правда?
– мама удивленно вскинула брови, останавливаясь на полпути и поворачиваясь ко мне. Я утвердительно кивнула, откусывая кусок торта.
– Что хотела?
– Митя ей все рассказал. И она приехала поговорить со мной о сложившейся ситуации.
Я говорила спокойным, тихим голосом, как будто рассказывала о погоде или о дне рождении дальней подруги. Дурой я никогда не была, поэтому не стала распространяться относительно всего разговора. Мама знала лишь то, что Зоя Павловна выразила озабоченность моим состоянием и волнуется за наши с ее сыном отношения. Вот так, вполне нейтрально. Такая формулировка ничуть не намекает на само содержание разговора и на ту боль, которую мне пришлось испытать.
Цели своей я все-таки добилась. Мама успокоилась и расслабилась, но только до трели звонка. Как только в дверь позвонили, нас обеих буквально подкинуло на стульях. Мы переглянулись и, не сговариваясь, вышли в коридор.
Открывала мама, и уж что-что, а увидеть Ваньку с девушкой мы никак не ожидали. И это что, было настолько серьезно, чтобы трепать нервы мне и матери? За последние пару часов чего я себе только не напридумывала, вплоть до самых страшных и мрачных вещей, а он просто приводит домой девушку?
Бросив быстрый взгляд на мать, я прочла на ее лице те же эмоции, что бушевали у меня в душе. Только вот если я смогла с ними справиться и сейчас смотрела на парочку, замершую в дверях, спокойно и невозмутимо, то мама просто пылала, сузив глаза и раздувая от гнева ноздри.
Ванька подарил мне полный надежды взгляд, и мне пришлось скрипя сердцем разруливать сложившуюся ситуацию.
– Мам, отойди с прохода, пусть они пройдут и разденутся, - когда она совершенно не обратила на меня внимания, мне пришлось бедром подтолкнуть ее в сторону кухни.
– Замерзли?
– Немного, - Вано снял куртку и небрежно повесил ее на вешалку, а девушка все еще возилась с длинным шарфом.
– Но на улице противно, ужас просто. Не знаю, как Надя, а я продрог.
Надя. Надежда. Какая ирония судьбы. Я еле сдержала пренебрежительное фырканье. Но сдержала, понимая несколько вещей. Во-первых, Ванька не притащил бы малознакомую девушку к нам в дом, да еще в экстренном порядке. Во-вторых...я слишком сильно любила и уважала брата, чтобы плевать и пренебрегать его решениями, поэтому послала явно напуганной девушке ободряющую улыбку и помогла снять шубу.
И слегка...удивилась. Но это слово не могло передать всю глубину ее чувств. Судя по короткой стильной шубке, которую я сейчас держала, девочка очень...очень-очень небедная. Я со своей скромной зарплатой фармацевта должна была бы проработать больше года, чтобы купить себе такую вещь. Да и вся она выглядела совершенно не к месту в скромной маминой квартире. И я не понимала, что у такой девушки общего с моим братом.
– Ты замерзла?
– она молча кивнула, огромными глазами испуганно осматриваясь по сторонам.
– Ничего, мы только чайник вскипятили, чай горячий выпьешь и согреешься. Надя, да?
– она снова кивнула, но осталась стоять на месте, прижимаясь к боку Ваньки.
– Надя, да не бойся ты меня, я не кусаюсь.
– Надь, правда, - брат осторожно обхватил девушку за плечи и подтолкнул в мою сторону, - иди с Катей. Помнишь, я тебе про нее говорил?
– Надя неопределенно мотнула головой, переводя взгляд с меня на Ваньку. Я уже раздражалась от ее постоянной привычки молча кивать, но старалась мило улыбаться и не подавать виду.
– Она хорошая и сейчас все тебе покажет. Не бойся.
– Я не боюсь, - наконец, выдавила из себя девушка, и ее хрипловатый голос, то ли простуженный, то ли от природы такой, резко отличался от кукольной, хрупкой внешности.
– Я просто не хочу быть в тягость. Вань...поехали домой?