Научи меня
Шрифт:
– Ясно. Они ругались, кстати, - пояснила Катерина.
– И я поспешила убраться оттуда.
– Ну и правильно, - поддержала Наташа.
– Нечего тебе их грызню слушать. Мне эта последняя его вообще не нравится.
– Господи.
– А что не так?
– Ну, звучит немного цинично, тебе не кажется?
– едко заметила Катя.
– Как будто она вещь.
– Нет, а как я должна реагировать, когда эта корова приходит к нам в офис и начинает банально устраивать скандалы?
– возмущенно всплеснула руками соседка.
– Хорошо, что еще Мишка тогда пришел почти сразу, а то я бы не выдержала. Честное слово, Кать, я бы ей все патлы, вымытые перекисью, выдрала.
– Какая ненависть.
– Это не ненависть. Просто Юля зарывается, - Наташа рассказывала о циничных вещах спокойным, милым голосом. Таким голосом обычно о погоде говорят, и то вскользь.
– Слишком наглая она. Как еще Мишка ее так долго терпит...
– Позволь уточнить, а долго - это сколько?
Наташа наморщила лоб и беззвучно зашевелила губами, вычисляя только ей известную дату.
– Не знаю, - сдалась, наконец, она.
– Но несколько месяцев точно.
– Целая вечность, - иронично отозвалась Катя.
Но от этого знания стало совсем невесело. Хотя...чего можно было ждать от таких людей?
– Вечность не вечность, но Юля подзадержалась. Это факт.
– Ладно, закрыли тему, - ставя точку, Катя отхлебнула чай и прислушалась к происходящему в комнате.
– Кирилл что-то притих.
– А что ты ему купила?
– По мелочи. Раскраску, диск и кофту.
– А себе?
– лукаво прищурилась Куцова.
– Почти ничего, - соврала Катя, даже не поморщившись.
– Тоже мелочь разную.
Не хотелось рассказывать Наташе о предполагаемых экспериментах, о которых теперь Катя думала без особого энтузиазма. Не то что пару часов назад. У Куцовой фантазия - дай бог каждому, она напридумывает себе чего-то, а ей, Кате, потом оправдывайся.
Через полчаса ничего незначащей болтовни Наташа скомкано попрощалась и засобиралась домой. Видно было, что ей совсем не сидится и чувствует она себя не в своей тарелке. Катя ее выпроводила, пакеты с покупками в угол гостиной поставила и задумчиво посмотрела на рисующего племянника.
– Надо тебя подстричь, - сказала Катя.
– Кирилл, я к кому обращаюсь?
Он неохотно оторвался от раскраски и поглядел на нее исподлобья.
– Что?
– Говорю, подстригаться сейчас пойдем.
Судя по всему, неумолимо приближающаяся стрижка в планы ребенка не ходила. Кирилл вскочил с паласа и упер руки в бока, сильно задрав голову, чтобы смотреть Кате в лицо.
– Я не хочу!
– Ты оброс уже жутко. Посмотри.
– Не оброс!
– упрямо заспорил Кирилл.
– Хватит спорить, Кирь. Пойдем подстригаться. Я тоже вместе с тобой подстригусь. Перестань капризничать.
Все ее доводы улетели в молоко, но Кириллу пришлось неохотно одеваться. И всю дорогу до парикмахерской он ворчал и дулся.
– Ну что, как стричь будем?
– уточнила парикмахерша, разглядывая в зеркало присмиревшего Кирилла.
– Покороче?
– Покороче. И что-нибудь...симпатичное.
– Сделаем.
Сама Катя уселась в соседнее кресло и стала терпеливо дожидаться своего мастера.
– И что вы хотите?
– спросила девушка, доставая из широкого кармашка фартука расческу и ножницы.
– Подровнять? Челку короче сделать?
– А давайте...давайте что-то на ваш вкус, - увидев, как загорелись глаза девушки, Катя поспешно добавила: - Но не сильно...креативьте. Что-нибудь красивое, интересное, но не слишком вызывающее.
– Хорошо.
Через полтора часа они выходили из теплого помещения парикмахерской, с улыбкой до ушей и со светящимися от удовольствия глазами.
– Ты видела, какая у меня теперь "молния"?
– потянув шапку, Кирилл пятый раз за последние пару минут продемонстрировал тонкую выбритую "молнию".
– Мне все теперь завидовать будут. У Сашки такой нету. А у меня есть.
– Модник, - беззлобно усмехнулась Катя, обратно натягивая ему на голову шапку.
– Не простудись, а то твою молнию никто не увидит.
Сама она шла и раз за разом дотрагивалась до легких, мягко обрамляющих лицо прядей разной длины. Стрижка действительно была достаточно креативной и стильной. А еще удивительно ей шла. Проходя мимо блестящей витрины, Катя не смогла не взглянуть на себя. Ей загадочно улыбалась милая симпатичная девушка, крепко держащая за руку суетившегося ребенка. У нее была красивая стрижка, короткая, а пряди, уложенные в творческом, небрежном беспорядке, привлекали внимание к тонким чертам лица.
И это она. Даже не верилось.
– А у меня как, Кирь?
– не удержалась от вопроса Катя.
Хотелось, чтобы кто-то заметил и что-то сказал. Приятное, очень важное. Пусть это и будет Кирилл - в конце концов, он у нее тоже мужчина, хоть и маленький.
– Криво, - честно сказал мальчик после минутного разглядывания.
Девушка в сторону усмехнулась и покачала головой. Ну, что спросила - то и ответили.
***
– Кирюш, родной, просыпайся, мы опаздываем уже, - в сотый раз Катя затеребила племянника, но тот лишь с глухим ворчанием поглубже зарывался в теплое одеяло.
– Мы и так сегодня позже встаем, чем всегда. Кирилл!
Пришлось еще минут пятнадцать, перемежая угрозы с обещаниями, потратить на его побудку. Наконец, хмурый и недовольный ребенок отправился умываться, а Катя побежала на кухню, по дороге суетливо хватаясь за какие-то вещи и предметы, пытаясь сделать все и непонятно что.
Сегодня приезжают немцы. И через час, плюс-минус минут двадцать, она должна быть в офисе Михаила, подготовленная, собранная и уверенная в себе. Для этого Катя очень рано встала. Очень рано. А если честно, то вообще не спала, беспокойно ворочаясь на раскладном диване и жутко сминая постельное белье. Аж голова разболелась.