Научите меня стрелять
Шрифт:
– Куда ангелу-хранителю против такого беса, – мрачно бросил Егоров.
– Или психа.
– Одно другому не мешает.
– Может, его все-таки убили? – с надеждой спросила я.
– Добрая девочка.
– Мне кажется, хоронить иллюзии страшней, чем человека.
– Вот ты, значит, как? То есть ты скорее меня похоронишь, чем свои иллюзии?
– Именно.
Егоров бросил руль, наклонился ко мне и поцеловал. Я рассыпалась на мелкие части, а он уже смотрел на дорогу и скалился во весь рот.
– Паш, надо найти водителя автобуса, вдруг он знаком
– Сейчас заедем на вокзал, узнаем расписание и имя водителя.
– Да, давай заедем.
Мы не поленились и еще час потратили на то, чтобы заехать на автовокзал в диспетчерскую. Пашка показал удостоверение, и сонная женщина средних лет сказала, что Степаныч у них только один, это Анатолий Степанович Исаков, и я обрадовалась, потому что это был первый результат в деле поиска брачного афериста или покойного – смотря по обстоятельствам.
Утром, едва открыв глаза, я вспомнила об Эле, и настроение сразу испортилось. Пашка уютно сопел, положив на меня ногу. Стоило мне пошевелиться, как нога напрягалась. Минут двадцать я терпела, потом позвала:
– Паш, а Паш?
Он замычал в ответ:
– У?
– Давай Элю пустим к тебе в дом. Пусть с девочкой поживут, пока не найдут подходящее недорогое жилье.
– Дело говоришь, пусть поживут, – сонно отозвался Егоров и теснее прижался ко мне. Я благодарно поцеловала его в заросшую щетиной щеку.
– И все?
– Хватит, хорошего понемножку.
Я попыталась выбраться из постели, Пашка обнял еще крепче. Бильбо завозился в своем углу.
– Егоров, – предупредила я, – не отпустишь, сам за Бильбо будешь убирать.
– Мою собаку зовут Рой. Я буду за своей собакой убирать, а ты – за своей.
– Вставай, потому что твой Рой сейчас нагадит.
– Рой не гадит, это Бильбо гадит, – трамбуя меня под себя, известил Пашка.
Я хихикнула и пожаловалась:
– Мне так неудобно.
– Чтобы получить удовольствие, удобства не нужны.
– Извращенец.
Когда мы поднялись, на полу растеклась лужа и лежала куча.
Бильбо с Роем постарались.
– Ого, – изумился Пашка, глядя на пол.
– Я тебя предупреждала.
– Я уберу за Роем, а ты за Бильбо, – решил проблему Пашка, сходил за тряпкой, промокнул лужу и подался из спальни.
– Егоров, – заорала я, – ты же мужчина, ты же герой, что ж ты кучи испугался? А если дети у тебя появятся? Тоже будешь делать вид, что это к тебе не имеет отношения?
Я тут же пожалела о сказанном и прикусила язык, но Пашка вернулся, бросил тряпку, присел передо мной на корточки и заинтересованно спросил:
– А дети появятся?
Пришлось выкручиваться:
– Это я теоретически.
Спас меня телефон.
Егоров понесся к трубке, и мы узнали следующее: по оперативным данным, Георгий Петрович Никифоров был известным аферистом. Список его гражданских и официальных жен сделал бы честь любому
– Вот тебе и Приднестровье. Как об этом сказать Элеоноре?
– Прямо так и сказать. Шоковая терапия.
– Она слабая, я за нее боюсь.
– Не бойся, у нее ребенок маленький, не может она быть такой дурищей, чтобы руки на себя наложить. Девочка же попадет в приют.
Зацепив мою «Оку», Егоров оттащил ее в автосервис, а я поехала на работу на маршрутке. Приехав в агентство, я позвонила Эле. Она была в салоне. Перекрикивая шум фенов, я сказала, что нашла, где она может пожить, пока что-то себе подберет.
– Спасибо, Катя, – поблагодарила Элеонора.
Я продиктовала адрес и предложила свою помощь в переезде:
– Если нужно будет, позвони, не стесняйся. Мы с Егоровым приедем и поможем собраться. Может, ты все вещи заберешь с собой?
– Это уже не мои вещи, – чужим голосом ответила Эля, и я пожалела, что напомнила ей об этом.
Взгляд мой упал на стажера Ивана, который стоял у моего стола и чего-то ждал.
– Да, Ванюша, вот тебе список застройщиков, изучай, сравнивай. Лучше на местности.
– Как это? – не понял Иван.
– Как? Садишься в свой «фольксваген» и едешь на стройку. Смотришь, на какой она стадии, интересуешься технологией, спрашиваешь, заводишь знакомство с прорабом, в общем, волка ноги кормят.
– А где брать клиентов? – задал он мне вопрос.
– А у тебя есть на продажу какой-нибудь эксклюзив?
– Чего?
– Проехали. Делай что говорю.
И со спокойной совестью я поехала на встречу с клиентами.
Клиенты были приезжими, я выступала в двух ипостасях одновременно: как гид и как работник жилищно-коммунального хозяйства. Как гид я рассказывала историю города, районов, улиц и даже некоторых домов, а как сантехник – историю водопровода в этих районах и улицах. Я знала, в каких домах плохо с водой, в каких – с канализацией, а в каких – и с тем, и с другим. Я знала, где протекает крыша, а где сделали ремонт. В каких домах затапливает подвалы, и где идет тяжба с управляющей компанией.
Да и вообще, я знала и любила свой город и категорически не хотела мириться с тем, что какой-то заезжий гастролер разбил сердце и испортил жизнь моей землячке.
Поэтому я не стала ждать Пашку, а, освободившись, поехала на вокзал, чтобы встретиться с водителем автобуса, который отвозил деньги для Никифорова.
Водитель оказался солидным дядькой неопределенного возраста. Такому можно было дать и сорок, и шестьдесят. Густая копна седых волос, пропахших машинным маслом, грубые большие ладони с черными ногтями, сигарета за ухом. Разговаривал он простуженным басом.