НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА - ОСОБЫЙ РОД ИСКУССТВА
Шрифт:
Антикоммунистическая фантастика получила название антиутопии [188] (термин, впрочем, употребляется и в другом значении - вне связи с идеологией антикоммунизма). В таком духе извращал социализм еще Д.М.Пэрри в романе "Багровое царство" (в 1908г. издан на русском языке), поздней О.Хаксли и др.
"Страна счастливых" Ларри, по-видимому, одна из первых контрантиутопий. Дело не только в том, что книга объективно противостояла антиутопической концепции, она сознательно нацелена в роман "Мы". Ларри переосмыслил некоторые элементы замятинской фабулы (эпизоды с астропланом и др.). В повести есть такие строки: "В памяти его... встали страницы старинного романа, в котором герой считал, что жизнь в социалистическом обществе
188
Об антиутопии см.: А.Мортон - Английская утопия. // М.: 1956. 278с.; Какое будущее ожидает человечество? (Материалы международного обмена мнениями, организованного редакцией журнала "Проблемы мира и социализма" и французским Центром марксистских исследований (СЕРМ) в мае 1961г.) // Прага: 1964, 502с.; Е.Брандис, В.Дмитревский. 1) "Мир будущего в НФ". // М.: Знание, 1965, 48с.; 2) "Тема предупреждения в НФ". / Сб.: Вахта "Арамиса". // Лениздат, 1967, с.440-471.
Жанр "Страны счастливых" обозначен как "публицистическая повесть". Повествование в самом деле отчасти построено на журналистски-публицистических интонациях. Но суть публицистичности в другом - в злободневной социальной заостренности фантастических мотивов, в том числе тех, об актуальности которых утопический роман совсем недавно еще не догадывался. Ларри, кажется, впервые после К.Циолковского напомнил о главной, великой цели освоения космоса: это не только познание, но прежде всего насущные жизненные нужды человечества, которому рано или поздно станет тесно на Земле. Именно эта, социальная идея - исходная точка всех ракетных, биологических и прочих теорий патриарха звездоплавания.
Предшественники Ларри не видели угрозы перенаселения планеты. У Окунева в "Грядущем мире" и "Завтрашнем дне" земля покрыта всепланетным городом. В романе Никольского "Через тысячу лет" между гигантскими населенными пунктами оставлены клочки лесов-парков и декоративных нив (пища синтезируется промышленным способом). Писатели либо не понимали, что крайняя урбанизация жизни опасна, либо пренебрегали чересчур дальней перспективой. "Мы слишком счастливы, каждый в отдельности и все вместе, чтобы беспокоиться о том, что будет еще не скоро", [189]– говорят герои коммунистической утопии Морриса "Вести ниоткуда".
189
В.Моррис - Вести ниоткуда. // М.: Гослитиздат, 1962, с. 163.
Для повести о коммунизме небезразлично, на каком "пейзаже" развертывается мечта. В третьем десятилетии нашего века буколика "Праздника Весны" Олигера была бы смешной. В "Стране счастливых" есть и гигантские города и стратопланы, и светомузыка и телевиденье, и роботы-официанты и скоростной реактивный вагон. Но автор не стремится поразить нас технической феерией. Научно-индустриальная культура нужна будущему постольку, поскольку она способна умножить человеческое счастье.
Западная фантастика лишь после второй мировой войны почувствовала в предупреждении о демографическом взрыве большую тему (см., например, статья А.Азимова "Будущее? Напряженное!" в "Fantasy and Seiens Fiction", 1965, №6). Угроза перенаселения представляется ей источником крайнего обострения социальных противоречий (романы А.Азимова "Стальные пещеры", Ф.Пола и С.Корнблата "Торговцы космосом") вплоть до периодического уничтожения "лишнего" населения (в рассказах Г.Гаррисона "Преступление" и Ф.Пола "Переписчики"). Азимов называет подобные произведения "шоковым средством": они должны заставить людей задуматься над проблемой.
В "Стране счастливых" развернута разносторонняя картина быта, культуры, техники, морали, искусства. Автор предугадал даже проблему избытка информации - как хранить и осваивать эту нарастающую лавину? (Жизненно актуальным этот вопрос стал много поздней, а в научно-фантастический роман вошел лишь в последнее время). Как изменится лицо города, как будут одеваться люди, какие будут воспитание и образование, общественное питание, медицина, средства связи, транспорт, сельское хозяйство, энергетика, наука, автоматика в быту и на производстве, как будет централизовано управление экономикой (Совет ста) и децентрализована общественная и профессиональная жизнь (клуб журналистов, звездный клуб и т.д.)? В сравнительно небольшую вещь вложено емкое содержание и главное - хорошо продумана система будущего.
Повесть Ларри лишена грубых просчетов и наивного вымысла, которые характерны, например, для проявившегося годом раньше романа Э.Зеликовича "Следующий мир". В этой по-своему интересной, но путаной книге можно прочесть, что граждане "сверхкоммунистического (!) общества превзошли идеал нравственного удовлетворения трудом и работают уже из "любви и искусству". [190] Искусство труда запечатлено в следующей картинке: "Рабочие праздно разгуливали" по заводу, "поворачивая изредка рычаги на распределительных досках". [191] Сохранилось, оказывается, разделение труда: "Для существования" и "ради искусства". Чтобы найти приложение второму, граждане, не занятые в смене, тоже прогуливаются по цехам "и выдумывают, что бы такое изобрести". [192] "Это - безработные", [193] не без юмора поясняет гид.
190
Э.Зеликович - Следующий мир. // Борьба миров, 1930, №5, с.75.
191
Там же, с.67.
192
Там же.
193
Там же.
Порядок без организации, как сказал бы персонаж романа Уэллса "Люди как боги", под сильным влиянием которого написан "Следующий мир". Там есть такая мысль: наше образование - наше правительство. Герои Зеликовича могли бы сказать, что их сознание и есть их организация Но в сложной структуре индустриального общества это немыслимо. Тем более что сознание героев Зеликовича довольно странное. Скажем, тот, кто голоден, может зайти к соседу и, не спросясь (?!), взять "что и сколько угодно". [194] В школе заложена именно такая мораль. Диалог с ученииками:
194
Там же, с. 78.
"- Что такое личность?
– Часть общества.
..................................
– Что такое частная собственность?
– Общественное зло.
.....................................
– Что такое... скука?
– Один из тупиков буржуазного строя". [195]
Повесть Ларри далека от этого механического понимания личности и общества, собственности и человеческой психологии. В становлении советской социальной фантастики "Страна счастливых" была заметным шагом вперед и отчасти намечала дальнейшее развитие. Мир будущего у Ларри не в "четвертом измерении", как у Зеликовича, но здесь, в Советской стране, и поэтому - конкретней. Ларри удалась проекция этой конкретности в будущее, к чему стремился Беляев.
195
Там же, с.72-73.
Несмотря на то что чуткость к духовному миру не сочетается в "Стране счастливых" с индивидуализацией лиц и пластичностью изображения, Ларри удалось наметить в своих героях черты человека будущего. Простота, с какой Павел поступается мечтой о космосе и вместо себя отпускает Киру, - это унаследованное от борцов революции высокое сознание общественного долга, помноженное на природный коллективизм и эмоциональную уравновешенность коммунистического человека. Цельностью натур персонажи "Страны счастливых" напоминают героев "Туманности Андромеды".