Научная фантастика. Возрождение

Холдеман Джо

9

Из прутьев, вьюнов, кожаных ремней и разорванной на полосы одежды Брэннок смастерил для своего спутника что-то вроде люльки. Тот помогал как мог. Он был возбужден, но к делу подходил не без практической смекалки. Брэнноку, тоже ходившему когда-то в море, нравилось смотреть, как искусные пальцы вяжут сложные узлы.

В конце концов Калава смог закрепиться у него на спине. Ядерный реактор у Брэннока в горбу почти не излучал радиации — процессы в нем шли на квантовом уровне. Итак, они

двинулись вниз по склону холма и стали пересекать равнину.

Получалось не намного быстрее, чем мог бы бежать человек: трудно было продираться сквозь заросли. Идти напролом Брэннок не хотел, чтобы не оставлять за собой четкого следа. Поэтому он осторожно раздвигал кустарник, а самые густые места обходил. Основное его преимущество состояло в выносливости. Он не нуждался ни в пище, ни в воде, ни в отдыхе. В далеких пока горах могло оказаться тяжелее. Но Дом Мысли поднимался не выше границы леса — ведь Земля превратилась в огромную духовку, — с высотой растительность становилась лишь реже и суше. Ни снег, ни лед не ожидали там Брэннока, а большинство склонов скорее всего должны были прочно держаться корнями деревьев.

Да, мир был чужой. Брэннок вспоминал кедры, ели, озеро, где в воде отражалось чистое голубое небо, по которому плыли облака, а по берегам объедали мох и морошку олени-карибу. А здесь он не знал ни одного дерева, ни одного куста или цветка, ни одного жужжащего насекомого; вместо травы торчали какие-то острые побеги, крылатые существа, парившие в высоте, были не птицами, а голоса зверей, доносившиеся из чащи, Брэннок никогда прежде не слышал.

Но он шел вперед. Стемнело. Вскоре по густой листве деревьев застучал дождь. Капли, попадавшие время от времени на корпус Брэннока, были большие и теплые. Чувство направления, подтвержденное магнитным полем и вращением планеты, помогало не сбиться с курса. Внутренний интегратор вел счет оставшимся позади километрам.

Чем больше — тем лучше. Мобильные сенсоры Геи наверняка следили за экспедицией улонаи, представлявшей собой новый и потенциально опасный фактор. Подсматривая и подслушивая, она наверняка узнала об отряде, двинувшемся вверх по реке, и поспешила наперехват. Скорее всего, считал Брэннок, если бы Гея не находилась в постоянном контакте со Странником, она все время держала бы под наблюдением лагерь, а за Калавой отправила бы одно-го-двух небольших роботов. Но эмиссар Альфы вполне мог заметить, что ее внимание привлечено чем-то близким и важным, и поинтересоваться, чем именно.

Однако существовал и вариант с невидимыми разведчиками, которые время от времени пролетают мимо и в сжатой форме рапортуют об увиденном периферическому сегменту Геи. Хорошо бы, ни один из них не оказался рядом, когда матросы станут обсуждать чудовище, унесшее их капитана.

В течение какого-то времени Гея могла отвлекать Странника, высвободив одновременно достаточную долю своего разума, чтобы направлять машины, способные найти Брэннока и покончить с ним. Едва ли ему еще раз удастся выйти победителем из схватки. Да, Гея не осмеливалась посылать на поиски свои самые грозные аппараты и давать им прямые инструкции, так что можно было ожидать от них слабости и ошибок. Но все же они окажутся решительны, безжалостны и готовы противостоять возможностям Брэннока, проявленным им на борту самолета. Несомненно, Гея решила скрыть сам факт того, что на Земле вновь живут люди.

Причин тому Брэннок не знал и не хотел тратить умственную энергию на догадки. Наверняка они были крайне важны, а следствия еще важнее — отпадение Геи от галактического мозга. Но в его задачи входило лишь

доставить информацию. Страннику.

Может быть, ему удалось бы подойти достаточно близко, чтобы передать сообщение по радио. Эмиссар не ожидал сигнала, и его приемник не был настроен на чувствительность, а станция Брэннока обладала лишь малым радиусом действия — ведь подобная ситуация не прогнозировалась. Если он не доберется до вершины, последней его надеждой останется Калава.

И в этом случае…

— Ты не устал? — спросил он.

До сих пор они обменялись лишь парой слов.

— Я изнурен и весь одеревенел, — признался капитан. И во рту у него пересохло, судя по голосу.

— Так не пойдет. Надо, чтобы ты был в состоянии быстро двигаться, если придется. Продержись еще немного, мы скоро отдохнем.

Может быть, подумал Брэннок, при слове «мы» Калава почувствует себя веселее. Мало кто из людей бывал так одинок, как он.

Край был влажный, и то и дело попадались источники. Химические сенсоры Брэннока указали, где находится ближайший. Дождь уже кончился. Калава спешился, на ощупь — ведь была уже ночь — пробрался к воде, упал и стал пить. Тем временем Брэннок, все четко видевший, расчистил на земле место ему под постель. Тот повалился и почти немедля захрапел.

Брэннок оставил его. Сильный мужчина может несколько дней провести без пищи, пока не начнет слабеть, но в этом не было нужды. Так что Брэннок собрал питательных плодов, а потом выследил и убил животное размером со свинью, отнес в лагерь и освежевал руками-инструментами.

По пути ему пришла в голову идея. Он отыскал дерево с подходящей корой, слишком ясно напоминавшей березу, только красно-коричневого оттенка и остро пахнувшей, оторвал клок и, вернувшись, долго царапал острым, как шило, пальцем.

Занялась серая заря. Калава проснулся, вскочил на ноги и, поклонившись спутнику, стал то потягиваться, как пантера, то прыгать по-козлиному — разминаться.

— Вот славно, — сказал он. — Благодарю моего господина. — Тут его взгляд упал на продовольствие. — Ты и еду заготовил? Воистину ты добрый бог.

— Я не бог и не добрый, — ответил Брэннок. — Бери что хочешь и давай поговорим.

Калава сперва занялся работой по лагерю. Похоже, он растерял остатки религиозного трепета и теперь смотрел на Брэннока просто как на часть мира — разумеется, вызывающую уважение, но такое, какого достоин сильный, загадочный и высокопоставленный мужчина. Что за бездуховность, подумал Брэннок. Или, может быть, просто у них в культуре нет границы между естественным и сверхъестественным? Для примитивного человека все на свете содержит долю магии, так что, когда волшебство проявляет себя, его принимают так же, как повседневные события.

Если, конечно, Калава относится к примитивным людям. В этом Брэннок не испытывал уверенности.

Радостно было видеть, как умело он все делает, — в лесу капитан чувствовал себя столь же уверенно, как и в море. Собрав сухих палок и сложив их шалашиком, Калава запалил костер. Для этого он достал из мешочка на поясе небольшую ступку с притертым поршнем из твердого дерева, трут и лучину с шариком серы на конце. Если приложить усилие, поршень разогревал сжатый воздух, трут в ступке вспыхивал, Калава зажигал от него лучину и подносил к дровам. Изобретательный народ. А та женщина, Ильянди, великолепно знает астрономию, доступную невооруженному глазу. Учитывая, как редко расчищалось небо, это значило, что в течение многих поколений люди вели терпеливые наблюдения, делали записи и овладевали логикой, включающей математику на уровне, сравнимом с евклидовым.