Наука и психическое здоровье (книга 2)
Шрифт:
Со структурной точки зрения, постулаты, определения или предположения должны рассматриваться как те устанавливающие отношения или многомерные порядковые структурные предположения, которые определяют, вместе с неопределяемыми терминами, структуру данного языка. Очевидно, для выявления структуры языка нужно проработать данный язык до получения системы постулатов и обнаружения минимального набора его (не являющихся уникальными) неопределяемых терминов. Сделав это, мы должны увидеть перед собой полностью раскрытую систему; далее, обладая тщательным знанием структуры данного языка, мы обретаем крайне ценный инструмент для исследования эмпирической структуры через словесное предсказание и последующую эмпирическую проверку.
Чтобы успокоить неспециалистов, позвольте мне сразу сказать, что такая работа является очень трудоемкой и нелегкой, хоть и представляет собой насущную необходимость; тем не менее, она может быть выполнена одним индивидуумом. Однако по причине характера данной проблемы, когда такая работа сделана, семантические
Следует отметить один важный момент. С того момента, как язык был впервые использован человеческим родом, структурные и связанные с этим семантические условия, разобранные в данном анализе, не менялись, поскольку они встроены в структуру «человеческого знания» и языка. Исторически, мы всегда интересовались больше всего нашими непосредственными проблемами. Мы начали строить язык с ворчаний, которые обозначали эти непосредственные вещи, и до сих пор, даже сейчас, не осознали, что эти исторически первые ворчания были наиболее трудными из всего остального. Кроме ворчания, мы также развили другие способы, которые мы назвали математикой, языком и наукой о числах, или (как я это определяю семантически) языком двух симметричных и бесконечного количества асимметричных уникальных и конкретных отношений, для исследования структуры мира, которая на данный момент представляется наиболее эффективным и простейшим языком изо всех известных. Только в 1933 году, после многих сотен тысяч лет, эти самые вышеупомянутые ворчания стали достаточно проработанными для того, чтобы позволить нам посмотреть на эту структуру снаружи. Нам нужно пересмотреть всю лингвистическую процедуру и структуру, и получить средства, которые позволят раскрыть структуру «человеческого знания». Такие семантические средства дадут возможность правильно обращаться с нашей нейрологической структурой, что, в свою очередь, станет основанием для структурно надлежащего использования человеческой нервной системы, и даст в результате адаптацию человеческой нервной системы, адекватные с.р и, следовательно, психическое здоровье.
Люди вполне знакомы с тем фактом, что у слов могут быть разные значения, и даже применили его, создав кое-какие весьма губительные теории, но, насколько я могу судить, структурное открытие многопорядковости терминов и психофизиологической важности осознания порядков абстракций, которое приводит к отказу от отождествляющего «есть» – как это сформулировано в настоящей системе – это новшество. В лице этого механизма многопорядковости мы обнаруживаем необыкновенно важную структурную проблему человеческой психо-логики, которая порождает великое множество фундаментальных, желательных, нежелательных и даже ужасающих человеческих характеристик. Полное овладение данным механизмом становится возможным только при условии, что он сформулирован, и это автоматически приводит к возможности полной психофизиологической адаптации. Эта адаптация часто обращает психологический процесс, который преобладает в конкретный момент; и это является фундаментом, среди прочего, того, что мы именуем «культурой» и «сублимацией» в психиатрии.
Позвольте мне напомнить, что одним из наиболее фундаментальных функциональных различий между животным и человеком состоит в том факте, что независимо от того, на какое количество порядков может абстрагировать животное, его абстракции рано или поздно на каком-то уровне останавливаются, и животное не может работать выше данного уровня. С человеком это не так. Структурно и потенциально человек может абстрагировать на неопределенное количество порядков, и никто не может обоснованно заявить, что он добрался до «последнего» порядка абстракций, за пределы которого не может выйти никто. В прежние времена, когда этот семантический механизм не был столь структурно очевиден, большинство из нас копировало животных, и прекращало абстрагировать на некоем уровне, словно это был «конечный» уровень. В семантическом обучении в языке и отождествляющем «есть», которое предоставлялось нам нашими родителями или учителями в школе, многопорядковость терминов вообще никогда и никак не учитывалась, и, несмотря на то, что человеческий физиологический аппарат продолжал действовать независимо от этого, мы использовали его на сознательном уровне животным образом, то есть прекращали абстрагировать на определенном уровне. Вместо обучения в отношении этого механизма и тренировки в сознательном приобретении гибких и динамичных с.р посредством перехода на все более и более высокие абстракции, как нормы, мы устраивали Иванову субнормальную, анималистическую блокировку, и «эмоционально» прекращали абстрагировать на некоем уровне.
Так, к примеру, если мы в результате жизни приходим к психо-логическому состоянию ненависти или сомнения, и останавливаемся на этом уровне, то, как мы знаем по опыту, жизнь такого индивидуума и тех, кто находится с ним рядом, не бывает счастливой. Однако ненависть и сомнение более высоких порядков обращает или аннулирует семантический эффект первого
Весь этот предмет о нашей человеческой способности к высшему абстрагированию без каких-либо различимых пределов представляется крайне всеобъемлющим, новым и непроанализированным. Для того, чтобы его полностью разработать, потребуется много лет и много томов работы; так что, по необходимости, приведенные далее примеры являются лишь предположительными и будут служить для примерной иллюстрации гигантской силы A методов и структуры, и приводятся они здесь с целью сделать их как можно более работоспособными в роли мощного семантического подхода к образованию.
Давайте возьмем какие-нибудь термины, которые можно рассматривать как позитивные и представляющие структуру «культуры», науки и того, что в психиатрии известно как «сублимация»; такие как любопытство, внимание, анализ, мышление, выбор, уважение, знание, оценка, . Эффекты первого порядка тут хорошо известны, и нам не требуется их анализировать. Но если мы преобразуем их в эффекты второго порядка, то у нас получится любопытство к любопытству, внимание ко вниманию, анализ анализа, мышление о мышлении (что представляет собой науку, психо-логику, эпистемологию. ,); выбор выбора (что представляет собой свободу, отсутствие психо-логических блокировок, а также показывает семантический механизм устранения этих блокировок); уважение уважения дает нам важное культурное достижение; знание знания связано с абстрагированием и структурой, и превращается в «осознанность», по крайней мере, в некоем ограниченном ее аспекте в виде «осознанности абстрагирования»; оценка оценки становится теорией психического здоровья, .
Другая группа представляет собой патологические семантические реакции. Такими можно назвать первопорядковые беспокойство, нервозность, страх, жалость. , которые могут быть вполне обоснованными и сравнительно безвредными. Но когда они начинают приобретать высшие порядки и отождествляться при этом с первым, в виде беспокойства по поводу беспокойства, страха перед страхом. , то они становятся патологиями. Жалость о жалости опасным образом приближается к жалости к себе. Эффекты второго порядка, такие как убеждение в убеждении, создают фанатизм. Знать, что мы знаем, обладать верой в веру, невежеством в отношении невежества. , – это механизм догматизма; в то время как такие эффекты, как свободная волеизъявление свободного волеизъявления, или причина причины. , часто становятся иллюзиями или бредом.
Третья группа представлена такими эффектами первого порядка, как сдерживание, ненависть, сомнение, презрение, отвращение, гнев и подобные семантические состояния; при этом второй порядок обращает и аннулирует эффекты первого порядка. Сдерживание сдерживания
57
становится положительной активизацией или освобождением (см. Часть IV); ненависть ненависти приближается к «любви»; сомнение в отношении сомнения становится научной критикой и способствует развитию науки; прочие также, очевидно, обращают или аннулируют нежелательные с.р первого порядка.
В связи с этим становится вполне очевидным опасный эффект отождествления. Полезные эффекты в первом и втором классе были невозможны из-за отождествления порядков абстракций, таких как семантическое состояние, производимое семантической блокировкой, которая не позволяет нам переходить к абстракциям более высокого порядка; во втором случае, действительно возникали патологические проявления.
Осознанность абстрагирования, которая, среди прочего, связана с полным инстинктивным семантическим осознанием нетождественности и расслоения человеческого знания, а так же с многопорядковостью большинства важных терминов, которые мы используем, разрешает все эти весомые и сложные проблемы, поскольку дает нам в руки структурные методы для семантической оценки, ориентации и проработки этого. Через переход к более высоким порядкам те состояния, которые связаны со сдерживанием или негативной пассивизацией, обращаются. Некоторые из них на высших уровнях приобретают культурное значение; другие же становятся патологиями. Но осознанность абстрагирования во всех случаях дает нам семантическую свободу на всех уровнях и таким образом способствует оценке и отбору, устраняя тем самым возможность оставаться в состоянии животной фиксации или блокировке на каком-либо конкретном уровне. Здесь обнаруживается механизм «изменения природы человека» и помощи тем людям, которые находятся в патологических состояниях, через пересмотр своих собственных недугов посредством простого осознания того, что эти симптомы появляются из-за отождествления уровней, которые являются существенно разными, бессознательного перепрыгивания между уровнями или другого замешательства в плане порядков абстракций. Даже в настоящее время вся психотерапия бессознательно использует этот механизм, хотя, насколько я знаю, до этого момента он никогда не формулировался структурно в общем виде.