Незадолго до полуночи Хуан протянул «своего святого Христа» одному из рядом стоящих, скорее всего, Франсиско Диасу. Он хотел освободить обе руки, чтобы перед уходом привести свое тело в надлежащее положение. Но вскоре снова забрал его и в нежных словах попрощался с Распятым, как до этого со Спасителем в Евхаристии.
С колокольни прозвучали двенадцать ударов. Умирающий сказал: «Брат Диего, дайте знак, чтобы звонили ко всенощной, ибо время пришло». Франсиско Гарсиа, звонарь недели, вышел. Хуан услышал звон колокола и провозгласил с крестом в руке: «In manus tuas, Domine, commendo spiritum meum» («Отче! В руки Твои предаю дух Мой»; Лк 23, 46). Прощальный взгляд на присутствующих, последний поцелуй Распятого – и вот он уже стоит перед престолом Бога, чтобы служить всенощную с небесными хорами.
Разве эта смерть не имеет в себе нечто от Божественной свободы, с которой Иисус Христос склонил главу на Кресте? И как тогда, в первую Страстную пятницу, знаки и чудеса сообщали о том, что это истинно Сын Божий, Который умер на Кресте, так и теперь небо свидетельствовало о том, что хороший и верный слуга вошел в радость Господа.
Между 9 и 10 часами вечера, когда по желанию святого многие ушли отдыхать, брат Франсиско Гарсиа подошел к его изголовью и опустился на колени между кроватью и стеной, чтобы прочесть Розарий. При этом он подумал, что может насладиться радостью видеть хотя бы что-то из того, что видит святой. Во время чтения отцами псалмов он вдруг увидел сияющее облако света между потолком кельи и изголовьем кровати. Оно сияло так ярко, что перед ним померкли 14 или 15 светильников монахов и 15 свечей на алтаре. Когда святой незаметно ушел, брат Диего обнял его. И вдруг он увидел яркое сияние вокруг постели. «Сияло, как солнце и луна, и казалось, что светильники на алтаре и обе свечи, которые были в келье, окутаны облаком и больше не излучают света».
И только тогда Диего заметил, что святой в его объятиях был безжизнен. «Наш отец ушел в этом свете на небеса», – сказал он присутствующим. Когда вместе с о. Франсиско и братом Матфеем они готовили святое тело
к погребению, от него исходил нежнейший аромат.
Приложение
Св. Хуан де ла Крус
Младой пастух
Младой пастух скорбит в тоске безгласной.Он устремился, чуждый развлеченьям,к своей пастушке каждым помышленьем,и грудь его больна любовью страстной.Не потому он плачет, что напраснойсвоей любовью уязвлен глубоко,но оттого страдает он жестоко,что позабыт пастушкою прекрасной.И, позабыт пастушкою прекрасной,он терпит эти тяжкие мученья,чужой земли приемлет поношенья,и грудь его больна любовью страстной.И говорит пастух: «О я, несчастный!Ведь ей теперь любовь моя постыла!Она меня навеки позабыла,и я томлюсь любовью этой страстной!»И вот, истерзан мукой ежечасной,однажды он на дерево поднялсяи за руки повешенным остался,и грудь его больна любовью страстной.
Источник
Как сладостно мне знать источник, бегущийво тьме этой ночи!Сей вечный источник от взора таится,но знаю я дол, где он тихо струитсяво тьме этой ночи.В ночи этой темной, что жизнью зовется,блажен тот, кто с верой сей влаги коснется,во тьме этой ночи.Начало берут в нем все сущие реки,его же начала не сыщешь вовекиво тьме этой ночи.Собой красоту затмевая любую,он поит небесную твердь и земнуюво тьме этой ночи.Текут его воды, исполнясь прохлады,и нет им предела, и нет им преградыво тьме этой ночи.Хрусталь этих вод никогда не затмится,но свет всей земле в них от века родитсяво тьме этой ночи.Чисты и светлы, орошают те водыи землю, и ад, и небесные сводыво тьме этой ночи.Великий поток сей источник рождает,и он, всемогущий, препоны сметаетво тьме этой ночи.В нем облик троих, воедино слиянный,и каждый сияет, другим осиянныйво тьме этой ночи.Cей вечный источник от взора таится,но в хлеб животворный для нас превратитсяво тьме этой ночи.Тот хлеб вечносущий питает созданья,их глад утоляя во мраке страданья,во тьме этой ночи.И вечный источник, без коего стражду,сим хлебом живым утолит мою жаждуво тьме этой ночи.
Темная ночь души
В ночи неизреченной,сжигаема любовью и тоскою —о жребий мой блаженный! —я вышла стороною,когда мой дом исполнился покоя.В ночи благословеннойя лестницей спешила потайною —о жребий мой блаженный! —плененная тобою,когда мой дом исполнился покоя.Ночною тьмой хранима,таясь, я никого не повстречала,и я была незрима,а путь мне освещалалюбовь, что в сердце у меня пылала.Любовь сия – светлее,чем солнце в полдень, – путь мне озаряла.Я шла, ведома ею,к тому, кого я знала,в безлюдный край, где встречи ожидала.О ночь, нежней рассвета!О ночь, что провожатой мне служила!О ночь благая эта,что с Милым обручила,Невесту в Жениха преобразила!И в сердце, что незримолишь для него цветенье сберегало,лежал он недвижимо,и я его ласкала.Нам кедра ветвь прохладу даровала.Там, под зубчатой сенью,его волос касалась я несмело,а ветра дуновеньекрылом меня заделои чувствам всем умолкнуть повелело.В тиши, в самозабвеньея над своим Возлюбленным склонилась,и все ушло. Мученье,которым я томилась,средь лилий белоснежных растворилось.
Огонь живой любови
Огонь живой любови,как сладостно ты ранишьменя до глуби сердца сокровенной!Ты не угаснешь боле,сиять ты не устанешь —сожги преграду к встрече вожделенной!О счастие ожога!О раны той отрада!О ласковой руки прикосновенье —ты к вечности дорога,и всех долгов уплата,и смерть, и смерти в жизнь преображенье!О светочи живые!Безмерное сиянье,что чувств глубины темные омыло,до той поры слепые;и радостною данью —своим теплом и светом одарило!Так нежно и смиреннозажегшийся в сознанье,лишь ты, огонь, в нем тайно обитаешь…В душе моей блаженнойживет твое дыханье,и ты меня любовью наполняешь!
НЕВЕСТА:– Где скрылся ты, Желанный,куда спешить вослед за исцеленьем?Ты, нанеся мне рану,прочь убежал оленем:ищу, зову – и нет ответа пеням.Вы, пастухи, пасетестада по этим травам – заклинаю:быть может, вы найдететого, кого желаю —скажите, что я стражду, умираю!Пойду любви навстречудолинами речными и холмами —цветов я не замечу,не дрогну пред зверями,не встану пред высокими стенами!(ВОПРОШАЕТ ТВОРЕНЬЯ):– О, чащи и дубравы —Возлюбленного руки вас сажали;о луговые травы,цветочные эмали —по вам ли его ноги не ступали?ТВОРЕНЬЯ:– Сиянье расточая,он шел по травам легкою стопоюи, взором их лаская,их облекал собою,и оставлял их полными красою.НЕВЕСТА:– Кто исцелит ту рану?Так стань моим, избавь от этой доли!Я вестникам не станувнимать – не шли их боле:поведать то, что жду я, не в их воле.Все странники на свететвою красу стократ мне восхваляют,лишь множат муки эти,и гибнуть оставляют,те, что лепечут что-то, что – не знают.Но где брала ты силы?Ты, жизнь моя, без жизни жить умела!Побеги ты губила,что всходят там, где в теловонзаются Возлюбленного стрелы!Так исцели же рану,что сам нанес; коль сердце ты похитил,зачем забыл нежданноразоренной обитель,зачем не взял добычи похититель?Так угаси же пламя —другие б мою боль не утолили;предстань же пред очами,их ясный свет – не ты ли?Лишь для тебя даны они мне были!Явись, избавь от муки,убей меня своею красотою;не сможет боль разлукиунять ничто иное —лишь облик твой и взор, коль ты со мною!О ты, источник чистый, —когда б явил в мерцающих обманахводы своей сребристойты взор очей желанных,внутри меня навеки начертанных!Их уклони, Любимый, —боюсь взлететь…ЖЕНИХ:– Вернись же, голубица:олень, стрелой язвимый,с холма к тебе стремится,прохладой твоих крыльев насладиться!НЕВЕСТА:– Возлюбленный мой, горы,безлюдный край лесных долин безбрежных,ручьев певучих споры,даль островов нездешних,и ветер, ароматов сладость вешних,и ночь, что, замирая,затихла в ожидании рассвета,и музыка немая,и песнь, пустыней спета,и трапеза влюбляющая эта…Ловите лис, покудалозу над нами роза оплетает,такая, что – о чудо —бутоны в гроздь свивает,и тишь холмов никто не нарушает!Утихни, ветер снежный,а ветер с юга, помнящий отрады,повей на сад мой нежный —польются ароматы,и Милый пусть пасет меж лилий сада!О нимфы Иудеи,цветов и роз не трогайте до срока!Их аромат лелея,замрите у порогаи не тревожьте нашего чертога.Смотри, прижавшись ближе,мой Суженый, на горы с их красою;в безмолвии смотри же,кто дань несет с собою,с нездешних островов спеша тропою!О птиц беспечных стая,львы, серны, быстроногие олени,холмы и гладь речная,ветра, огни, теченья,и страхов полуночных наважденья:я песнею сиреныи звуком нежной лиры заклинаю —не троньте наши стены,шум игр своих смиряя,Супруги не будя и не смущая.Любимая вступаетв желанный сад, исполненный покоя,где Милый обнимаетее своей рукою,и левая рука – под головою…ЖЕНИХ:– Под яблоневой сеньюлюбовь тебя навек мне обручила,и ныне исцеленьерука моя свершилау древа, где праматерь согрешила.Нас ложе ожидаетв пещерах львиных, убрано цветами;их пурпур устилает,а мир его над нами,ста золотыми огражден щитами.По меркнущему следуотыщут девы путь сией тропою,отведав каплю этунебесного настоя,хмельные пряной влагой золотою…НЕВЕСТА:– Он ввел меня в дом пира,где я пила вино, и, выйдя в поле,уж не узнала мира,знакомого дотоле,и прежних стад не стерегла я боле.Науку – слаще нету —там на его груди я изучала,и за науку этусама я платой стала,и стать его женою обещала.Душа моя все силыотныне на служенье полагала —за стадом не ходила,других забот не знала —одна любовь ее заботой стала.Ни голосом, ни взоромуж не достичь влюбленной – что с ней сталось.Вы скажете с укором:пропала, потерялась,в плену и победителю досталась!Цветы и адамантымы в утренней прохладе собираем,сплетаем их в гирлянды,любовью омываеми волосом моим перевиваем.Тот волосок проворный,который над моею шеей вился,узрел ты – и, покорный,навеки мной пленился,и взор твой, раня, в очи мне вонзился.Глаза твои, взирая,свою красу во мне запечатлели,и, нежность разливая,моим очам велелис восторгом зреть то, что в тебе узрели!Ты презирать не станешьза то, что я черна, – коль я с тобою,лишь на меня ты взглянешь,и стану я иною:твой взор меня наделит красотою.ЖЕНИХ:– Голубка, белокрыла,вернулась с веткой к узникам ковчега,и с нею спутник милыйспешит с речного брега —желанный спутник, что белее снега.Одна она париланад кручами; одна гнездо свивала,ее одну звал Милый,что был один сначала,и одиноко страсть его сжигала.НЕВЕСТА:– Возлюбленный, с весельемузрим, на красоту твою взирая,холмы и дол весенний,где бьет вода живая,в лесную чащу глубже зазывая.Поднимемся же в горыи в каменных пещерах потаенныхсокроемся от взораотведать в недрах темныхнектар гранатов, солнцем напоенных.Там, жизнь моя, ты явишьмне то, чего душа моя искала,и мне навек оставишьвсе то, о чем узналав заветный день, когда невестой стала.Вздыхает ветер сонный,и песня Филомелы не смолкает,и этот луг зеленыйв ночи благоухает,и твой огонь не больно убивает.Ни облика, ни взора.Аминадава смолкла колесница…В тиши поля и горы,и конных пятерица,узрев родник, спешит к нему спуститься.