Наукоград:авария
Шрифт:
"Эх, врубить бы тебе хорошенько, как Кутузов Наполеону" - вслух сказал Сергей. По реакции человека было понятно, что тот понял только слово Наполеон.
" Действительно, француз", - решил Сергей.
– Здесь есть альфа изотоп?
– спросил он официанта, показывая на яичницу. Что его заставило произнести это, Сергей никак не мог потом объяснить - было какое-то наитие, подсознательный толчок. Француз вздрогнул, и уставился на Сергея:
– Non, ce nest pas lа. (Нет, этого здесь нет) И покачал головой.
– А жаль! Мерси боку!
Француз удалился, явно озадаченный.
Теперь картина представлялась более понятной: Было официально известно, что французская группа делает опыты с каким-то альфа активным изотопом то ли облучает его, то ли получает. Но место их работы на пучке, в экспериментальном зале. А похоже, что это происходит в другом месте и, вероятно, нелегально. И Сергею не следовало знать это. А потому и держат его здесь, а вовсе не как "диверсанта".
После этого открытия Сергей с аппетитом съел завтрак (впервые за два дня), и стал обдумывать свой предстоящий разговор с Пьером - он был уверен, что тот вскоре появится.
Пьер явился около полудня. Он был сосредоточен, и не шутил, как обычно. Разговор начал первым:
– Я хочу поговорить с вами откровенно, Сергей. Как вы думаете, почему вас здесь держат? Мне кажется, что вы не верите Пауку?
– Да, я не верю ему.
– Но авария действительно произошла. Сегодня, около часа назад, обнаружено выпадение радиоактивности на некоторой территории вне города. Пока не определено, какая радиоактивность, и насколько это серьезно. А вы ведь все-таки вмешивались в режим работы установки, находясь на резервном пульте - это могут подтвердить наши люди.
– Они не будут это подтверждать.
– Почему?
– Потому что они находились там вопреки действующим инструкциям.
– Это небольшой грех, их за это не накажут.
– Но накажут Вас, Пьер.
– Как это надо понимать?
– А так: я расскажу о Ваших опытах с альфа изотопом. И о том, что найденная радиоактивность - результат вашей деятельности.
– Это для меня не новость: я знал, что Вы догадаетесь, в конце концов. Вы - умный человек, Сергей. И знаете также, что вы - единственный свидетель, а потому мы будем держать вас под домашним арестом и далее. Освободить вас - значит понести очень большой убыток.
Сергей помолчал. Молчал и Пьер. Он первым нарушил молчание:
– Я готов извиниться за неудобства, которые Вы безусловно испытываете. Может быть, у вас будут какие-либо просьбы, которые мы сочтем возможными удовлетворить? Только не просите о свидании или телефонном звонке жене или другу - это исключено.
И тут инстинкт снова подсказал Сергею неожиданный ход:
– Пьер, я ценю вашу откровенность. Комплимент за комплимент: вы тоже умны, черт возьми, и не пытаетесь купить меня, чувствуя, что это бесполезно. Это так. Я готов отсидеть в этой тюрьме (здесь Пьер сделал протестующий жест), да, с хорошим питанием и без каторжных работ, но в тюрьме, неделю или две, пока вы, уверен, не ликвидируете следы вашей ... э .. научной работы (Пьер кивнул). Но я просил бы некоторой компенсации "за неудобства" . Сергей замялся, разыгрывая застенчивость.
– Говорите, Сергей, я слушаю.
– Э... вы, Пьер - почти француз. Вы должны понимать, что без женщины...
Пьер вздохнул свободно - такой поворот ему был по душе:
– "...Жить нельзя на свете, нет", так? Не смущайтесь, друг - сегодня же вечером одна прелестная девушка вас навестит, о кей? Только ночь вы проведете один.
– Тогда лучше .... пораньше.
– О! Да я вижу заключение вам на пользу! Хорошо. Ждите мадемуазель-красотку к обеду! И бутылка вина французского за мной!
Пьер покинул комнату довольный, насвистывая куплеты Бони из "Королевы чардаша".
А у Сергея сердце бешено колотилось от того, что он задумал - это была авантюра, как говорится, на грани фола...
Обед был подан в то же время как всегда, но был на две персоны и более изысканным. На столе появилась также обещанная Пьером бутылка сухого Шардонэ. Сергей нервничал - оттого, что неловко чувствовал себя перед этим странным свиданием, хотя и не собирался изменять своим близким женщинам, и оттого, что боялся коварства Пьера: тот мог подослать преданную ему женщину, и план Сергея принес бы только вред.
Дверь распахнул один из охранявших и со скабрезной улыбкой прохрипел: "К вам мадам". В комнату неспешно, но развязно вошла очень молодая женщина, по внешнему виду - скорее девушка, миловидная, но сильно накрашенная. Посмотрев на Сергея, она резко остановилась, и чисто по-женски, прижав руки к груди и невольно сделав полшага назад, воскликнула "Ой!". Охранник подтолкнул ее в комнату и закрыл дверь.
– Ой, это Вы?!
– повторила куртизанка, явно смущенная.
– Вы меня знаете?
– удивился Сергей.
– Мы, кажется, никогда не встречались - я не привык общаться с ... такими...
Он смолк, не желая обидеть пришедшую. Та на мгновение отвернулась, ничего не сказав.
– Ну, уж если вы меня знаете, назовите мое имя.
– Вас зовут Сергей Павлович, живете Вы в таунхаусе на улице имени Виталия Гинзбурга. Верно?
– Положим, так...
– А раньше вы с женой жили на Сахарова в доме 29 квартира 17 . А я жила напротив.
Тут девушка зарделась, что было заметно даже сквозь макияж.
Сергей внимательнее вгляделся в ее лицо и узнал прежнюю соседскую девчонку Любашу. Ей было, наверное, лет 12, когда семья Сергея (жена Татьяна, беременная Верочкой, и двухлетний Димка) переехала с той однокомнатной квартиры в таунхаус - награда института за пуск ЛЯР-2.
– Ты - Любаша Воскресенская?
– Я... Не похожа?
– Ну, я просто забыл, честно говоря, мало обращал внимания на маленьких девчонок. Значит, ты - Люба.... Ну, садись, Люба, пообедаем. Обед сегодня праздничный.
Глаза куртизанки заискрились радостью. Сергей налил вина ей и себе. Молча выпили по бокалу, Сергей попробовал салат, попросил Любу не церемониться. Налил еще, девушка не отказывалась.
– Вы, Сергей Павлович, сказали, что не имеет дела с такими...как я... а сами меня пригласили.