Наукоград:авария

Шабалин Евгений

– Люба, во-первых, не я тебя пригласил, а Пьер, а во-вторых, об этом поговорим позднее.

Сергей подошел к двери и открыл ее - никто не подслушивал. Он заткнул дверную скважину скомканным носовым платком.

– Не хотите, чтобы подсматривали?
– лукаво съязвила Люба.

Сергей промолчал. Обед подходил к концу, бутылка французского почти опустела. Люба слегка опьянела.

– Вы, Сергей Павлович, на девчонку Любашу, меня на самом деле тогда так звали, не обращали внимания, а ведь я, я тогда всё засматривалась на вас, завидовала жене вашей. Вы казались таким ...

сильным, мужественным. Наверное, это была моя первая любовь...

– Девочкам часто нравятся взрослые мужчины, это известно.

– И вот сейчас, после стольких лет, я с Вами пью вино, и ....

– И больше ничего, Люба. У меня только одна просьба к тебе.

– Значит, мы ...трахаться не будем?

– Сколько раз, Люба, ты ходила в этот дом?

– Какое это имеет значение?

– Для меня никакого. А вот для тебя...

– Они хорошо платят.

– Они - подлые люди, Люба.
– Сергей понизил голос до шепота.
– Преступники. Ты думаешь, я по доброй воле здесь? Я - пленник, самый настоящий.

– Как? Вы не можете выйти отсюда?

– Смогу, если ты мне поможешь, Люба.

– Зовите меня Любаша - так лучше.

– Хорошо, Любаша. Тогда зови меня Сергей. Так вот, Любаша, у меня к тебе просьба - помоги мне отсюда выбраться.

– Только скажите - как, и я все сделаю.

– Слушай и запоминай, Любаша. Позвони по номеру... У тебя есть мобильник?

– Конечно, Сергей Пав... конечно есть, Сергей, но они его у меня отобрали ... на время... этого....

– Ладно, это не важно - сейчас запоминай телефон моего друга Тенгиза.

При упоминания имени Тенгиза девушка отвела взгляд в сторону, но Сергей этого не заметил.

– Только не храни его в памяти мобильника - держи в голове. Слушай....

Сергей продиктовал номер и хотел повторить его несколько раз, но Люба сказала, что запомнила с первого раза:

– У меня хорошая память. Не бойся, Сергей, ни за что не забуду.

– Хорошо. Скажешь ему, где я, и назовешь три слова: "Альфа, французы, паук". Скажешь только ему - больше никому, поняла?

– А вашей... твоей жене?

– Не надо, Люба, лучше не надо. Тенгиз сообразит, как меня выручить.

– Я обязательно все сделаю, как ты сказал. Я все запомнила. Ну, я ухожу? Только...

Сергей было испугался - не намекает ли опять девушка на постель, но Любаша имела ввиду другое:

– Мы ведь должны были провести время в постели, так? А я выгляжу (она посмотрела на себя в зеркале) как будто только что пришла на свидание - вся накрашенная, волосы причесаны. Где у тебя умывальник?

Умывальник был за низкой перегородкой в углу. "Да она прямо конспиратор!", - с удовлетворением констатировал Сергей. Люба вышла из-за перегородки совсем другим человеком - лицо юной привлекательной девушки, неловко уложенная, но гармоничная прическа, милая, немного кокетливая улыбка на губах естественного розового цвета. Сергею пришла в голову неуместная, крамольная мысль - если бы Люба вошла в эту комнату в таком естественном виде, ему было бы трудно удержаться.

– До свидания, Любаша.

– До свидания.

Люба вдруг смутилась:

– Сергей, можно я попрошу тебя об одном?

– Проси.

– Поцелуй меня на прощание. По-настоящему...

Сергей сумел оценить этот неожиданно наивный и трогательный жест молодой проститутки - она хотела представить себя хоть на мгновение той 12-летней девчонкой, что была влюблена во взрослого женатого мужчину. Это был действительно "прощальный" поцелуй - прощание с молодостью, невинностью, прощание с первой тайной любовью. Они взглянули друг другу в глаза - у Любаши они были мокрые....

– ------------------------------------------------------------

В ночь на понедельник Сергей не стал раздеваться и старался не заснуть - он боялся пропустить момент, когда Тенгиз начнет действия по его освобождению. Он знал характер друга - тот способен на быстрые и неожиданные поступки. И почему-то он верил Любаше. Эта продажная девка имела неожиданно правильные понятия о справедливости. Лежа на нераскрытой постели, Сергей строил умозрительно различные варианты планов Тенгиза. Здесь были и вероломные нападения на коттедж с привлечением отчаянных парней (авантюрный Гелиани частенько попадал в самые подозрительные компании и имел немало таких неординарных "друзей"), и хитроумные легальные проникания в дом с помощью Любаши, и совсем фантастические картины в духе Жюль Верна как высадка на крышу с воздушного шара с последующим разрезанием роль-ставней лазерным лучом. Последнее было уже частью его сна, который все-таки одолел Сергея...

Утро прошло без происшествий. Подходило время ожидаемого завтрака. С улицы вдруг донеслась бравурная мелодия марша духового оркестра. "Официантом" в это утро был один из русских "французов", и Сергей спросил его, откуда эта музыка. К третьему дню плена тюремщики уже привыкли к узнику, и иногда не отказывались, как было сначала, отвечать на его вопросы (разумеется, не связанные с установкой и их деятельностью на резервном пульте). Тот напомнил Сергею, что сегодня, в понедельник, начинается Международная конференция, и маршем приветствуют собирающихся на первое заседание иностранных участников. "Если они решили проводить конференцию, значит, аварии не было? Как же так? Не может быть".

Завтрак был королевский. Наверное, Пьер решил порадовать своего "друга-бабника" в честь открытия Конференции. Но аппетита не было - сказывалось волнение ожидаемых событий. И в тот момент, когда Сергей положил обратно на поднос недоеденный бутерброд с семгой и взял молочник, чтобы добавить в еще горячий кофе сливки, во дворе коттеджа залаяла сторожевая собака. Одновременно Сергей услышал хлопанье дверей авто, и решил, что приехал Пьер. "Может быть, он в этот раз пожелает распить со мной бутылку "Наполеона"? В честь...успешного окончания операции по укрытию следов их преступной деятельности!?" Если так, то это означает освобождение, чего Сергею теперь уже не хотелось - хотелось бы быть участником и свидетелем наказания преступников.