Наваждение генерала драконов
Шрифт:
— То есть ты считала, что по приезде я сразу соскочу с кареты и побегу искать ту единственную, не зная ни сна, ни отдыха?! — уперевшись кулаком в косяк, брат навис на меня аки вулкан, а судя по тому, как раздувались его ноздри, еще и действующий. Того и гляди — рванет.
— Да что не так? Говори как есть, — проворчав, я затащила брата в комнату.
Свидетели нам ни к чему. Ульви нужна исключительно положительная репутация.
Развернувшись, снова натолкнулась на гневного брата, униматься тот
— А в чем мне ходить днем? А? В чем спать? Айла! В этом? — Брат покрутился на месте и нервно дернул за жабо. — Ты о чем думала, собирая мне чемодан?
— Хм… — пожав плечами, натужно вспоминала — сложила ли я ему хоть какой-нибудь домашний костюм и пижаму.
И ничего такого на ум не приходило.
— За что? — простонал он. — Ни книг, ни нормальной одежды.
— Ладно тебе, чего киснешь, — как можно веселее произнесла я, чувствую за собой вину. — К братцу в гости зайди, наверняка у него что-нибудь для тебя найдется.
— Не хочу, — его передернуло.
— А что так? — Мое любопытство вмиг навострило уши.
— Ходил тут злой, рявкает на всех. Здоровый такой… — Ульви устало растер затылок. — В детстве он был куда веселее и проще. Сейчас как сыч.
— Да и ты не мелкий, Ульви, — отмахнулась я. — Ну, к папе обратись...
— Он у дяди Сэтта в кабинете до сих пор, — простонал брат. — А я не могу переодеться, потому что просто не во что!
— Они отмечают, — я легонько ударила тыльной стороной ладони по шее, жирно намекая, что там в ход идет молодое вино. — Прости, родной, но свою ночную рубашку я тебе не дам. Разгуливай по комнате в подштанниках.
— Неудобно, — фыркнул он, — служанки ходят...
—Так и хорошо! — воодушевилась я. — Пусть смотрят. Мускулы разглядывают. Оценят тебя, с дамами поделятся, что там о-го-го какой жених...
— Ну почему у тебя все сводится к одному? — зарычал он, заметно психуя.
— Потому что мама к стене прижала! — гневно выдала я.
— Ладно-ладно, — мгновенно успокоился он и, одним движением содрав с ворота рубашки жабо, расстегнул ее на все пуговицы. Вздохнул с облегчением и вновь взглянул на меня. — Рассказывай, что у вас там в кабинете дяди случилось?
— Ничего...
— Не обманывай, от тебя дымом пахнет за версту. Делись с братом что спалила? — Он поднялся на пуфик и нагло завалился на мою кровать. — Ой.... Ай... Ого! Ого-го!!! — раздалось сверху. — Откуда у тебя это?
Поднялась рука и продемонстрировала мне трофей, утащенный из библиотеки дядюшки.
Гневно засопев, я подскочила к братцу и стянула с его ног сапоги.
Грязные! Неряха на мою голову!
— Айла! — Ульви сел. — Откуда? Их же всего...
— ... три! — Я важно прошла к столу. — Две в какой-то там академии, а третья теперь моя.
— "Наша" ты хотела сказать! — Ульви с любовью
— Нет, брат мой любимый, пока она моя. Но… — Я сделала многозначительную паузу. — Она может стать и твоей.
— Что тебе нужно, вымогательница? — повелся он. — Я за нее душу продать готов!
— Далась она мне, душа твоя. — Я достала из корзины виноград и закинула в рот сразу три ягодки. — Пять желаний.
— Три, — отозвался он, поглаживая корешок книги.
— Шесть!
— Боги! — заныли на кровати. — С кем я спорить собрался?! Ладно, пять желаний. Перечисляй.
— Э-э-э, нет. Желания будут выдвигаться по обстоятельствам. После пятого — книга целиком и полностью твоя. В чемодан и домой ее. В сокровищницу!
— Айла, ты представляешь, сколько она стоит? Да боги с ценой... Ее же достать невозможно!
— Ну я же достала. Добрый дядя Сэтт странно на меня взглянул и выдал: "Все здесь твое!"
— Чего?! — Брат книжку-то положил. — Что за странное заявление? Как взглянул?
— Не знаю, — я пожала плечами и продолжила. — Но книгу отдал, даже не просила толком...
— Стоп! — Ульви жестом заставил меня замолчать. — У дяди жена уже была избранной...
— Не-не-не, — я замотала головой. — Даже не намекай. Он же мне в отцы годится!
— Тут что-то другое. Как отец среагировал?
— Ну-у-у, его это по меньшей мере удивило.
— Хм… Все равно держись от него подальше… Но если что-то понравится — забирай! — хмыкнул он и снова пригладил талмуд.
— Ты там руки не распускай! — шикнула я на него. — Это пока мое.
Взяв вазу с фруктами, я вскочила на пуфик и приземлилась рядом с братом. Его слегка подкинуло на перине.
— Ульви, почему у нас дома не такие постели?
— Не знаю. — Он откинулся на подушку и сграбастал самый большой персик. — Но это нужно исправить! Такая прелесть — эти балдахины. Лежишь как в императорских покоях...
— Ага, — блаженно протянула я, — и комары не жужжат.
Ульви доел персик и метко запустил косточку в грязную тарелку на столе. Я рассмеялась и снова взяла виноград.
— Сладкий? — Брат покосился на мою прелесть.
— А то! Поэтому я тебе его не дам.
— Ну одну, не будь жадиной...
— Самую маленькую, — нехотя уступила я.
— Айла, ты меня не любишь...
— Я люблю тебя больше всех, — с этими словами я сорвала с веточки самую большую виноградину и впихнула ее брату в рот.
Странный шум привлек наше внимание. Не сговариваясь, привстав, мы взглянули на приоткрытую дверь на террасу. Там было уже темно, только неясные силуэты деревьев, но я была уверена, что видела тень. Кто-то за нами наблюдал.
— И что это было? — прошептала я.
— Спокойно, Айла, дом полон людей.