Наваждение
Шрифт:
— Большая Советская Энциклопедия… Ихневмоны, мангусты, латинское название Herpestes, род млекопитающих семейства виверровых. Тело вытянутое, приземистое… Охотятся как днём, так и ночью, чаще в одиночку, но могут объединяться по несколько зверьков. Живут в норах или щелях в земле. Питаются мелкими грызунами, птицами, пресмыкающимися… насекомыми. Некоторые виды известны способностью убивать и поедать крупных ядовитых змей. С целью уничтожения крыс и змей были завезены на Вест-Индские и Гавайские острова, где сильно размножились и стали вредителями птицеводства. Типичный представитель рода — ихневмон, или африканский мангуст, — закончил ГРОБ.
— Мимо кассы, — сказал Вольфрам. — Разве что их так называли люди по аналогии с этими крысами. Ведь магнусты похожи на крыс, а? Могли их так в честь инопланетных гостей назвать?
—
— Известны так же под названиями «египетский мангуст» или «фараонова крыса», — продолжил докладывать ГРОБ. — Согласно Геродоту, у египтян ихневмоны, как кошки и собаки, относятся к священным животным, их хоронят в особых гробницах. Бог солнца Ра однажды превратился в ихневмона, чтобы победить извечного своего врага — живущего в глубине земли огромного змея Апопа, олицетворяющего собой мрак и зло, — произнес каким-то замогильным голосом робот, и тут же, сменив голос на бодрый, перешел к другой части своего доклада: — Известны так же ихневмоны-наездники, род наездников из семейства Ichneumoninae, подсемейство весьма распространенных по всему свету паразитических наездников, подотряд стебельчатобрюхие, отряд перепончатокрылые. Более подробно можно ознакомиться в книге Каспаряна Д. Р. Семейство Ихневмониды, Определитель вредных и полезных насекомых и клещей зерновых культур в СССР. Издательство «Колос», 1980 год.
— Все это интересно, но как-то сумбурно, — заключил Вольфрам. — Где Египет, а где Афганистан. Где наездники, а где крысы. С одной стороны — ихневмоны паразиты, с другой стороны — ихневмоны охотники. Паразитами бы я назвал этих! — он показал над точки, нимбом поселившиеся над головами неизвестного паренька.
— Это еще не все, простите! Замечу, что с древнегреческого «ихневмон» наиболее правильно будет перевести как «находящий по следам», «следопыт» или, говоря современным языком — «сыщик»! — добавил ГРОБ. — А где Древняя Греция, там и Египет рядом. И не забывайте, что даже в древние эпохи народы тесно общались меж собой, и можно учесть взаимопроникновение культур. И, кстати, лазурит для гробниц фараонов добывали в районе Бадахшана. А это, извините, Памир, часть Афганистана и Таджикистана. Еще замечу, что животные по типу мангустов-охотников, известны в зороастрийской традиции, в Видевдате, законе против дэвов. Например, мангуст, или «фараонова мышь», упоминаются среди созданий Святого Духа, которые с полуночи и до того, как взойдет Солнце, выходят убивать тысячами создания Злого Духа! По святости эти создания приравнены к собакам, а это, как следует из проповедей Заратуштры, второе по святости существо после человека.
— Собака? Это уже теплее, — сказал Анисимов. — А что значит — Нивграх?
— Этого я не знаю. В моих словарях такого слова нет.
— Значит, говоришь, сыщик? — уточнил Вольфрам.
— «Мало-помалу весь крокодил исчез в его тучных недрах, так что он собирался даже приняться за ихневмона, постоянного спутника крокодилова, вероятно, полагая, что и тот будет так же вкусен…» — снова забормотал ГРОБ, но тут же опомнился: — Простите, друзья. Немного увлекся классикой. Федор Михайлович Достоевский. Справедливая повесть о том, как один господин, известных лет и известной наружности, пассажным крокодилом был проглочен живьем, весь без остатка, и что из этого вышло…
На этом приступ словоохотливости ГРОБа не закончился. Он вдруг зашумел, завибрировал, заморгал всеми огнями.
— Друзья мои! У меня появился целый ряд добавочных соображений, допустимость которых столь высока, что я могу сделать подробный анализ столь невероятных детских рисунков!
Анисимов и Вольфрам с улыбками переглянулись.
— Ну, давай, выкладывай, говорливый ты наш! — сказал шеф.
— Я внимательно слушал ваши соображения насчет рисунков, и должен сообщить, что основная часть их выглядит очень убедительно! Подумать только, какие выводы можно сделать, изучив эти, с позволения сказать, выполненные рукой неумелого художника творения. Вы и далее будете называть меня говорливым? Я должен оправдывать это звание?
— Ладно, беру свои слова обратно, — шеф подмигнул Вольфраму.
— Тогда переходим к делу. Я буду излагать только выводы, не докучая подробностями их построения. Годится вам такой вариант? Конечно, если будет нужно, я покажу цепь своих рассуждений. Я всегда об этом честно предупреждаю. Вы
— Давай, выкладывай как есть, — согласился Анисимов. — Рассуждать потом будем.
— Хорошо. Итак, изучив рисунки, я пришел к выводу, что все их условно можно разделить на событийные группы. К первой я бы отнес рисунки с развалинами. Этот своего рода небольшой комикс безусловно демонстрирует нам хронологический порядок, как это верно заметил агент Вольфрам. Мои выводы аналогичны — какие-то существа в древности находились под землей. Вот вам, пожалуйста, аналогии со змеем Апопом, который откладывает в норе свои яйца — вполне себе так можно назвать эти пресловутые кругляшки или точки над головами людей. Причем они были заперты — в данном случае штриховка мне более напоминает символическую решетку. Сижу за решеткой в темнице сырой… Кхм! Простите. Продолжаю!.. После того, как некий архитектурный объект, наверняка являвшийся храмом поклонения некоему божеству, был разрушен, тоннель ведущий под землю, оказался засыпан. В итоге мы видим, что его откопали, и этих существ, которые символически изображены в виде точек, уже там нет. А где же они теперь? Безусловно, в тех людях, которые показаны в виде палочек. С одной такой палочкой вы и встретились в парке.
— Он не палочка. Он человек, — сурово поправил Вольфрам.
— А я что сказал? Разве я сказал — ноль? Вот если бы я сказал — ноль. Тогда… А палочка — это ого-го!..
Вольфрам стиснул зубы. Почти ничего нового этот железный болван не сказал. Они с шефом и сами обо всем этом додумались. Но надо же как-то продемонстрировать свою полезность — вот и старается, готов из кожи вон вылезти. Из своей металлической обшивки, — поправил себя Вольфрам.
Он все же предпочел смолчать. Замолчал и ГРОБ. Словно затаился до следующего раза.
— Итак, получается, что место, откуда взялись эти существа, находится на территории Афганистана, — подытожил шеф.
— Нужно каким-то образом прошерстить территорию в районе этих координат, — предложил Вольфрам.
— Там сейчас идет война, — напомнил Анисимов. — Но это сделаем. Нужно узнать, кто контролирует данный район, чтобы не создавать лишних сложностей для наших агентов. Может, придется обратиться к иранской группе. И если там действительно что-то есть, мы об этом очень скоро узнаем. ГРОБ, ты сможешь все это организовать?
— Разумеется, мой босс!
— Ну, дружок, давай, выкладывай, есть ли у тебя еще что-нибудь?
— Есть и это очень важно!
Вольфрам и тут заставил себя сдержаться — не хмыкнул, хотя очень хотелось.
— Мое следующее предположение! — объявил ГРОБ. — Прошу вас обратить внимание на портрет того самого молодого человека, который оставил нам сообщение. Он нарисован ближе всех к последнему рисунку из нашего исторического комикса. Из чего мы можем заключить, что это наш герой — та самая палочка — сразу после освобождения существ из темницы. Очевидно, что часть из них теперь находится в нем. Теперь давайте посмотрим на его изображение возле колеса обозрения. Если вы обратите внимание, то не можете не заметить, что точки над его головой кажутся меньше в размерах, чем на предыдущих двух рисунках. Есть еще несколько моментов, из которых я могу заключить, что послание это рассказывает нам не только о прошлом, но и о настоящем (событие у колеса обозрения), и о будущем тоже. В будущее направлена та часть рисунков, которые вы ошибочно считаете признанием в содеянном. Не знаю, он ли участвовал в охоте на ученых из нашего списка, однако я считаю, что в этих рисунках он передал нам, что собирается навестить эти места. Снова или не снова — не знаю. Может быть, у него яркий дар предвидения. И если мы хотим познакомиться с ним поближе, мы должны поспешить. А что касается уменьшения размеров точек, то нельзя ли связать с ним и уменьшение размеров его сердца? Смотрите, какая умница эта девочка — она даже нарисовала ему сердце. Только скоро оно станет совсем крохотным.
— Что это может означать?
— Если мы не успеем его найти, он погибнет.
— А существа?
— Вероятно, тоже.
— И все это ты определил только по количеству и размерам точек?
— Я во всем полагаюсь на точность, агент Вольфрам! Вы сами сказали, что девочка — чемпион по рисованию. Но она еще очень точный чемпион!
— Так, где мы должны его искать? — с нетерпением спросил Анисимов.
— Знамо, где. Сначала у Мясоедова. Затем у других. Потом у Кулагина.