Наваждение
Шрифт:
Ей было тридцать или около того. Бледная, с квадратными плечами, черными глазами, вполне приличным бюстом и лицом, которое лишили красоты слишком крупный нос и острый подбородок.
— Полиция? Я не понимать…
— Мы пришли насчет Катрины Шонски, — объяснил Майло.
— Ой-ой! — У нее получилось «оу-оу» — легкий акцент, с трудом различимый в общем гвалте.
— Не могли бы мы поговорить в более тихом месте?
Рианна похлопала по плечу другую распылительницу духов.
— Прикрой меня, ладно?
Мы вышли из магазина через центральную дверь на Уилшир, свернули за угол на Кэмден-драйв и прошли мимо въезда на парковочную стоянку.
Майло сказал:
— Иджанович? Чешка?
— Из Хорватии. У меня все документы в порядке.
— Даже если бы это было не так, меня это не касается. Мы пришли из-за Катрины Шонски, вот и все.
— Я знать Катрину только через другую девушку.
— Бет Холлоуэй?
— Мы заезжали к Бет, но она сегодня не работает, а ее домашнего адреса мы не знаем.
— Вы ее и дома не найдете, — покачала головой Рианна.
— Где же она?
— У Торренса. Познакомилась с мужчиной. — Она высунула язык.
— Не одобряете? — поинтересовался Майло.
— У нее свое мнение, у меня свое.
— Мы говорим о том парне, с которым она познакомилась в ту ночь, когда вы отправились в клуб вместе с Катриной?
— Да.
— Я слышал, вы там тоже подцепили парня, — заметил мой друг.
Черные глаза Рианны сузились.
— Кто вам сказать?
— Мать Катрины. А ей — Бет.
— Бет здорова болтать. — Девушка изобразила на пальцах уточку и похлопала большим пальцем об указательный. — Бла-бла-бла.
Майло подождал.
— Если Катрина прячется где-то от своей матери, нам на это глубоко наплевать. Если бы мы установили это, то сразу же избавились от многих хлопот.
— Я ничего такого не знать.
— Что вы имели в виду, когда сказали, что Бет слишком много болтает?
— Я держаться сама по себе, — сказала Рианна. — Бет же — типичная американка. Не хочу никого обидеть, но она делиться всем и со всеми.
— Есть ли у нее повод не откровенничать с матерью Катрины?
— Может быть, — сказала она, глядя мимо нас.
— Какой?
— Катрина ненавидеть свою мать.
— Катрина сама так сказала?
— Много раз.
— Рианна, вы имеете представление, где сейчас может быть Катрина?
— Увы. Простите, нет.
— И в последний раз вы ее видели…
— В ту ночь.
— В клубе «Зажигай!»?
— Да.
— Расскажите нам об этой ночи.
— Мы поехать в тот клуб, я быть за водителя и не должна была пить. Бет встретить Шона. У Шона есть брат, Мэтт. Бет хотела быть с Шоном, а я должна была быть с Мэттом.
— Должна?
— Она же моя подруга…
— Откуда они, эти Шон и Мэтт?
— От Торренса, — ответила девушка. — Они братья. Говорят, у них бизнес по серфингу, только это свист. Шон делать доски на фабрике, а Мэтт мечтать о карьере. — Она показала пальцем на магазин. — Все здесь хочут стать звездами кино или моделями.
— Вы тоже?
— Нет, нет, нет. Я хочу работать.
— Чем вы занимались в Хорватии?
— Изучала архитектуру.
— Значит, вы с Бет ушли с Шоном и Мэттом. И пошли…
— К Торренсу. — Снова высунутый язык. — Петом мне пришлось взять такси, чтобы доехать домой. Столько денег потратить.
— Сколько тогда было времени?
— Четыре утра.
— А Бет?
— Она остаться там, — пожала плечами Рианна. — Она и сейчас чаще там.
— С Шоном?
— Да.
— Настоящая любовь, — заметил Майло.
— Американская любовь.
— Как отнеслась Катрина к изменению в планах?
— Кричать не стала.
— Но не обрадовалась?
— Я тоже не обрадовалась. Только она больше.
— Как она выразила свое недовольство?
— Простите?
— Что она сказала, Рианна?
— Ничего. Повернулась и ушла.
— И куда она ушла?
— На танцплощадку.
— Вы не заметили, не танцевала ли она с кем-нибудь чаще, чем с другими?
— Я не видеть.
— Она в тот вечер ни на ком не концентрировалась?
— Я не видеть, нет.
— Ни на ком, за всю ночь?
— Много народу, — сказала Рианна. — И я была занята.
— Мэттом?
— Мэттом. Здесь, и здесь, и здесь, и здесь, — поморщилась она и хлопнула себя по шее, плечу, груди и заду.
— Деловой парень, этот Мэтт, — заметил Майло.
— Точно, деловой. Мистер Придурок-на-доске.
— В какое время вы с Бет сказали Катрине, что уходите с Шоном и Мэттом?
— Хотите честно? Я не знать.
— Примерно.
— Может быть, в половине второго. Они хотели оттуда убраться.
— Бет и Шон?
— Американская любовь, — повторила девушка.
— Что вы можете сказать нам о Катрине? Что она за человек?
— Кэт, мы звали ее Кэт. После всех этих разрушений никогда не звать ее Катрина.