Наваждение
Шрифт:
– Уютно! – оглядевшись, заметила Хелен.
– Нсефу – самый старый лагерь в стране, – объяснил Пендергаст. – Его построил охотник по имени Норман Карр в пятидесятых годах, еще когда Замбия входила в состав Северной Родезии. Карр первый понял, что фотосъемка животных заинтересует людей не меньше, чем охота, а окупятся такие услуги куда быстрее.
– Благодарю вас, профессор. Семинар после лекции будет?
Они въехали на пыльную автостоянку; в баре и столовой было пусто. Служащие спрятались в хижинах.
– Нервный народец, – заметила Хелен, распахивая дверь и выбираясь в жаркую тьму, пронизанную стрекотанием цикад.
Дверь ближайшего рондевааля отворилась, и на утоптанную землю легла полоса желтого света. Появился человек в брюках с заутюженными острыми складками, в кожаных высоких башмаках и гольфах.
– Окружной комиссар Алистер Уокинг, – шепнул Пендергаст жене.
– Ни за что бы не догадалась.
– А в ковбойской шляпе – Гордон Уизли, директор лагеря.
– Заходите, – пригласил комиссар, пожимая им руки. – Поговорим внутри.
– Ради бога, – взмолилась Хелен. – Мы весь день просидели в машине, давайте выпьем в баре.
– Н-ну… – нерешительно начал комиссар.
– Если в лагерь явится лев, тем лучше. Не придется таскаться за ним по бушу. Правда, Алоизий?
– Безусловно.
Хелен достала с заднего сиденья «лендровера» винтовку в брезентовом чехле. Пендергаст последовал ее примеру и еще повесил на плечо тяжелый металлический ящик с патронами.
– Так что, джентльмены? – спросил он. – В бар?
– Хорошо. – Вид винтовок для сафари как будто слегка успокоил комиссара. – Мисуму!
Из дома высунулся африканец в феске и красном кушаке.
– Мы хотим выпить в баре, – сообщил Уокинг. – Если ты не против.
Все отправились в бар под травяным навесом, а бармен занял свое место за полированной стойкой. Он вспотел, причем не от жары.
– «Мейкерс марк», – сказала Хелен. – Со льдом.
– Два, – попросил ее муж. – И добавьте мяты, если есть.
– Давай всем то же самое, – распорядился комиссар. – Тебе, Уизли, пойдет?
– Пойдет, были бы градусы, – ответил тот с нервным смешком. – Ну и денек…
Бармен налил виски, и Пендергаст сделал хороший глоток, чтобы промыть глотку от пыли.
– Расскажите, мистер Уизли, как все случилось.
Уизли, высокий, рыжеволосый, заговорил с новозеландским акцентом:
– Это произошло после завтрака. У нас было двенадцать гостей – полный комплект…
Пока он говорил, Пендергаст расстегнул чехол и вынул двустволку «Роял-645» фирмы «Холланд и Холланд», переломил стволы и стал очищать оружие от пыли, накопившейся за долгий путь.
– А что было на завтрак?
– Сэндвичи: жареное мясо антилопы-куду, ветчина, индейка, огурцы. Чай со льдом. В такую жару на завтрак всегда подаем что-нибудь легкое.
Пендергаст кивнул, полируя ореховый приклад.
– Большую часть ночи в буше рычал лев, но днем притих. Они часто рычат – это, кстати, тоже привлекает туристов.
– Замечательно.
– Никогда раньше львы нас не беспокоили. Не знаю, что и думать.
Пендергаст посмотрел на собеседника:
– Лев, я так понимаю, не здешний?
– Нет. У нас тут несколько прайдов, я всех львов наперечет знаю. Это самец-чужак.
– Крупный?
– Чертовски.
– Рекордсмен?
– Больше любого рекордсмена! – Уизли поморщился.
– Ясно.
– Немец – Хасслер – и его жена встали из-за стола первыми. Где-то около двух, думаю. И когда они шли к себе в рондевааль – так рассказала жена, – из приречных зарослей выскочил лев, сбил с ног ее мужа и схватил беднягу зубами за шею. Она стала звать на помощь, этот несчастный тоже, конечно, кричал. Мы выбежали, но лев уже уволок его в буш и скрылся из виду. Это было так ужасно – то и дело слышались вопли. Потом наступила тишина, только… – Уизли вдруг замолчал.
– Господи, – сказала Хелен. – И никто не взялся за винтовку?
– Я взялся, – ответил Уизли. – Стрелок я так себе, но когда мы выходим с туристами, оружие носить обязаны. В заросли сунуться не решился – я ведь вообще не охотник, – однако несколько раз выстрелил на звук и, кажется, прогнал зверя в буш. Может, ранил.
– Плохо, если так, – сухо сказал Пендергаст. – Тело он наверняка утащил. А следы на месте нападения вы не затоптали?
– Нет, что вы. Поначалу, конечно, все переполошились, но я перегородил это место.
– Прекрасно. И никто не пошел за зверем в буш?
– Нет, в лагере царила паника. Такого уже десятки лет не случалось. Мы эвакуировали всех, кроме нескольких самых необходимых сотрудников.
Пендергаст кивнул, потом посмотрел на жену. Она тоже почистила свою винтовку – «Биг-файв» производства «Кригхофф» – и внимательно слушала.
– Больше льва не слышали?
– Нет. И ночью, и весь день было тихо. Наверное, ушел.
– Вряд ли он уйдет, пока не доест добычу, – сказал Пендергаст. – Лев уносит добычу не дальше чем на милю. Он поблизости, не сомневайтесь. Еще кто-нибудь его видел?
– Только жена убитого.
– И она говорит, у него красная грива?
– Да. Сначала, пока билась в истерике, кричала, что грива, мол, в крови. Потом немного успокоилась, и мы расспросили ее подробнее. Вот тут-то и выяснилось, что грива была темно-красного цвета.
– А откуда вы знаете, что это не кровь?
– Львы следят за своей гривой, – вмешалась Хелен. – Они постоянно ее чистят. Я никогда не видела льва с гривой, перепачканной кровью, а вот с окровавленной мордой – сплошь и рядом.