Навигатор. Покрова Ахерона
Шрифт:
– Странное правило, – пробормотала Наталья. – Кто-то недавно кичился своей цивилизованностью и тем, что с нами, дикарями, приходится делиться благами своей цивилизации. А вы, оказывается, от такой древности как монархия и династические браки не можете отойти.
Девушка не преминула напомнить о недавнем конфликте на борту «Фокуса». Ираль посмотрел на нее строго, так тогда, когда едва не придушил ее. Наталья поежилась.
– Это и есть цивилизация – использовать опыт предков. Нет ничего хуже, чем горстка мужей, спорящих о благоденствии меньшинства. – Он помолчал. – У нас совещательная конституционная монархия.
– И
Клириканец усмехнулся:
– Нет, это женщина, на которой лежит мой цвет.
– А это что значит? – В затянувшейся паузе Наталья чувствовала, что начинает звереть. – Ираль, дорогой мой, – начала с издевкой. – Ты нам никак не помогаешь. За все время разговора мы не приблизились к решению задачи, поставленной Теоном, на ни на шаг. И речь не просто об интригах и расследованиях. Речь о жителях целой планеты. Моей планеты, если ты помнишь. На которой мои близкие. На которой моя мама… Если у тебя есть оайли, и осталось только заявить о своих правах, может, я зря нервничаю и пытаю тебя здесь как инквизитор престарелую ведьму?
Она развела руки, решительно отошла к стене. Пройдя вдоль кресла, вернулась и села напротив Ираля.
Клириканец покачал головой.
– У меня нет оайли.
Наталья вздохнула.
– Хорошо, где их у вас достают.
Ираль опять замолчал, на этот раз Наталья не прерывала его размышления – ждала. Можно было бы активировать креоник и сделать запрос информаторию, но перед ней сидел человек, который все знал. И мог выдать нужную информацию. Хоть и соображал туго, и действовал ей на нервы.
– Так что с оайли?.. Монастырь? Родственница? Подруга детства? Какие у нас варианты? – не выдержала, наконец, девушка.
Ираль подался вперед, резко, неожиданно, перехватил ее руки и привлек к себе. Сжал запястья.
– Ты что, правда ничего не понимаешь? – прошептал. – Не догадываешься, зачем Теон отправил тебя со мной?
Землянка смотрела на его руки, тонкие и гибкие, как у пианистов пальцы. Чувствовала его внимательный, прожигающий переносицу взгляд. И молчала: проговорить вслух то, что напрашивалось, само не получалось. Но Ираль смотрел требовательно и, кажется, ждал ответа.
У Натальи пересохло в горле, в памяти некстати снова всплыло воспоминание, когда она по неосторожности разозлила его своими расспросами о психокинетике поляризации мыслеобразов.
«Наша раса – давно и безнадежно опередила вашу в развитии, и только милость и псевдогуманизм заставляют нас делить с вами плоды нашей цивилизации, – полыхнуло в мозгу горячим шепотом. – Ради мифического благополучия вашей расы мы изменили свою пищевую цепочку, исключив из неё млекопитающих, вас и вам подобных».
Голос Ираля, кажется, горел в воспоминаниях, снова расплескивая по венам первобытный страх. Он полз ледяной змеей, извивался, забираясь под ребра.
– Надеюсь, я не должна стать кормом для твоей оайли, – прошептала, наконец, девушка то, что вертелось на языке.
Она попробовала высвободить руки, но клириканец только крепче их
– Сейчас не время для шуток… Послушай меня. Теон не просто так отправил тебя со мной. Он прекрасно осведомлен о причинах моего изгнания и о том, что у меня нет оайли, и, конечно, он рассчитывает, что я представлю тебя Совету рода как свою оайли. Это давняя мечта церианцев – генетически переплести народы Единой галактики так, чтобы не осталось малых и больших, старых и молодых рас, ведущий и отсталых. Чтобы Единая галактика стала поистине единой. Как одна семья.
Наталья хмурилась, смотрела на Ираля со страхом и подозрением.
– Ираль, такие вещи не делаются по мановению волшебной палочки. Это сотни лет эволюции.
Он не дал ей договорить. Заговорил горячо:
– Ты слишком недавно в Единой галактике, ты много не знаешь. Теон – представитель династической семьи Фламиньонов, он старший сын Бозе Фламиньона, бывшего правителя Церианы. И сейчас он действует не только как законник, но и как заправский интриган. Ушедшие угрожают землянам, землянка станет оайли. Каждый клириканец почтет за честь вступиться за семью Всеобщей матери, за ее первый дом. И экспансия атавитов окажется невозможной. Но это будет война. Война, от которой наши предки уклонялись столько времени. Война Клирика и ушедших. И сейчас я должен принять решение – позволить ушедшим сожрать вас или втянуть в очередную войну свой народ.
Он порывисто высвободил ее руки и встал. Демоэкран мигал красным – они входили в транзакционный коридор.
– Разве у нас есть выбор? Атавиты, проникнув на территорию Единой галактики, не оставят здесь камня на камне, разве нет? – голос Натальи дрожал. – Разве они удовлетворятся только моей планетой? Вы сами говорили – мы малая раса, всего одна планета, всего несколько миллиардов жителей. А сколько нужно атавитам?.. 150 лет назад вы взорвали несколько миров, чтобы защититься от них. И этого оказалось недостаточно – завтра они окажутся в вашем доме… Они уже здесь… Просто ждут удобный момент для нападения.
Что делают атавиты со своими жертвами? Как это происходит? Она отвернулась, закусила губу – вспомнила истерзанный манипулятор, в котором они нашли Ульяну. Мысль о маме, сестре, тетке, с которой она все время ругалась то из-за прически, то из-за слишком короткой юбки. Их завтра может не быть. Она их никогда не увидит, если не сможет спасти.
Клириканец считывал ее смятение и страх. Нет, не такой живой и горячий, как минуту назад. Но приправленный черной тоской и ожиданием неизбежного. «Она права. Уклониться – это получить всего лишь очередную отсрочку и дать атавитам закрепиться в нашем мягком подбрюшии, на Земле».
– Даже если представить тебя как мою оайли, ничего не выйдет, – проговорил задумчиво.
– Почему?
– Потому что мы не уложимся в протокол. Чтобы протащить такое решение о патронаже Земли, я должен прежде вступить в права и лишить Грацца регентства, а вместе с этим – решающего голоса в Совете. Ближайшее заседание начнется через три дня и продлится четыре. Выходит, я должен уже сегодня, при встрече с родней, заявить, что нашел оайли, и завтра повторить это официально на малом совете родов. Чтобы запустить процедуру согласования. – Он говорил тихо, отрывисто, заметно спотыкаясь на шипящих.