Навигаторы. Кадет
Шрифт:
Мы стояли и спорили, нужно ли в ней оставаться, когда почувствовали, как начал дрожать под нашими ногами каменный пол.
— Землетрясение? — со страхом предположила Тали.
— В останцах гор? — хмыкнул Ирвек.
И тут из тёмной глубины пещеры послышался какой-то звук. Казалось, как будто жёсткую шкуру тащат по каменному полу. Звук звучал всё ближе.
— Бежим! — крикнул Ирвек.
Со всех ног мы бросились к выходу из пещеры.
Оказавшись довольно далеко от этого большого круглого лаза, мы оглянулись и завопили от ужаса: из пещеры высунулась огромная круглая голова с острой зубастой пастью. Скальный червь! Хозяин вышел поприветствовать незваных гостей, и, быть может, ими перекусить.
— Ведь чувствовалась неправильность в той пещере, — задумчиво протянул Лерс. Мы проследили, как гигантское животное втягивается назад в скалу.
— Можно сказать, что знакомство с первым хищником состоялось, — нервно добавил Ирвек.
Полдня мы искали себе укрытие. Видели несколько таких же абсолютно круглых лазов, но теперь держались от них подальше. Один раз нашли подходящее место, но в двадцати метрах от него обнаружили жилище скального червя. Решив, что нам такое соседство не нужно, побрели дальше. Ещё через час обнаружили небольшой ручеёк воды. Провели экспресс-тест. Вода оказалась мягкой, неприятной для питья, но всё же это была вода, даже такая, она могла спасти жизнь. Мы наполнили свои фляги и пошли дальше. Вскоре мы наконец нашли подходящую для жизни пещеру.
Потянулись дни практики. Мы быстро нашли небольшой и такой же чахлый, как вся растительность в нашей локации, кустарник с красными, почти безвкусными съедобными плодами. Мы варили из них компот, который не был вкусным, освежающим или бодрящим, но всё же это было лучше, чем пить одну воду. А листья кустарника не заваривали. При варке они выделяли какой-то сок, который делал напиток горьковатым. Нам он не пришёлся по вкусу. Рыбы в обнаруженном ручье мы не нашли, так что наш рацион составляли змеи, которые оказались очень вкусны, если их запечь, и какие-то местные грызуны. Парни ходили на охоту и за дровами. Учитывая, в какой местности мы проживали, поиск дров иногда оказывался занятием более сложным, чем добыча еды. Мы с Тали, поборов неприязнь к разделке тушек, готовили вполне сносную еду. По вечерам мы развлекали друг друга рассказами о своей жизни: ребята — на маяках, я — в рейдах.
— Так вот почему нье' Унали освободил тебя от экзаменов и поставил автомат! Ты уже всё это знала! — воскликнул Лерс. — Почему раньше не рассказывала?
Я пожала плечами:
— Мне казалось, это не так интересно, как ваша жизнь на маяках.
Иногда вечером мы говорили на элейском. Тали и я делали это бегло и практически без акцента, а вот Лерс и Ирвек говорили плохо, постоянно веселя нас казусами:
— Отталия, позвольте пригласить вас почесать пятку? — произнёс Ирвек, не подозревая, что неправильно расставил ударения.
Когда мы с Тали переводили сказанное Лерсом или Ирвеком, то над получившимся смеялись все вместе. Но чем больше мы практиковались, тем меньше ошибок они делали.
Тали натаскивала нас ещё и по основам дипломатии. Этот предмет всем нам не особенно нравился, но, поскольку Тали часто приходилось бывать в других мирах с официальными визитами, кое-что она могла объяснить лучше, чем это делал преподаватель. Я была рада, что могу больше не ходить на уроки нье' Моттекса.
Ирвек рассказывал нам про финты при пилотировании в скоплениях планетоидов, а Лерс хорошо разбирался в астрофизике, теории строения чёрных дыр и червоточин. Как знать, думала я, может, в будущем Лерсано сделает открытия в этом направлении…
Свои костюмы мы берегли и поэтому ходили в школьных комбинезонах. Они были удобными и не маркими. Мыться и стирать мы ходили к ручью вчетвером. Пока двое мылись — двое смотрели по сторонам. Пару раз мы видели на нашей дороге к ручью следы червей. Это значило, что эти страшилища выползают из своих нор. Бррр!
Семь недель пролетели довольно быстро, хотя без мелких травм не обходилось. Ирвек в ручье встал на какой-то камень, поскользнулся и вывихнул ногу. Вправлять её пришлось Лерсу, а мы с Тали в это время заговаривали Ирвеку зубы. Обычно спокойный, Ирвек матерился, как последний космопортовый грузчик. Мы с Тали даже замерли от восхищения, а Лерсано воскликнул:
— Ну ты, друг, даёшь, я многих слов и не знал! А что такое рабулька лыкастая?
Ирвек покраснел, потом побледнел и выдавил:
— Не при девушках!
Лерс кивнул, мы с Тали тоже. Решили, что спросим потом у Аликса. Он всегда был готов просветить благодарных слушателей.
Потом я проткнула палец шипом какого-то куста. Три самозваных доктора принялись меня лечить. Один впихнул мне в рот антигистаминное средство, второй — поставил противостолбнячную сыворотку, третья — запаяла мою ранку. Я даже испугалась такого энтузиазма.
Беда случилась, когда до конца практики оставалось всего пять дней. Накануне Ирвек сказал:
— Ребят, думайте что хотите, но нам надо лечь спать сегодня в костюмах.
В школе нам всегда говорили, что на любую мелочь нужно обращать внимание (всё-таки наши навигаторские способности ещё не были до конца изучены). Сны, предчувствия, дежавю — всё могло оказаться важным.
Не говоря ни слова, мы переоделись и улеглись. Ночью пол нашей пещеры вдруг затрясся, а потом… Потом сверху посыпались камни. Я инстинктивно прикрыла голову, и один из падающих камней больно ударился о мою руку. Взвизгнув от боли, я попыталась поднести руку к лицу, но… потеряла сознание.
Очнувшись, я услышала тихий плач Тали.
— Лерсано, милый, очнись, пожалуйста. — Говорила она сквозь слёзы. — Линн, пожалуйста, отзовись! Ирвек, где ты?
— Тали, — я с трудом пошевелилась. Моё тело полузасыпало камнями. Пошевелив руками, я едва не закричала от боли. Одна рука ужасно болела. Осторожно, стараясь не беспокоить ноющую конечность, другой рукой я стала освобождать себя от камней. Справившись, вытащила из набедренного кармана фонарик, который, к счастью, оказался цел, включила и осмотрелась: вся наша пещера оказалась засыпана камнями. Тали лежала на животе, придавленная грудой камней. Недалеко от неё лежал, усыпанный мелкой каменной крошкой, Лерс. А вот Ирвека я не увидела. Под кожу забрался страх.
— Тали, я сейчас посмотрю, как там ребята, потом буду тебя освобождать, — прохрипела я и закашлялась. В воздухе стояла взвесь пыли.
Я подползла к Лерсано. Внешних повреждений не увидела, проверила дыхание — есть! Жив. Я похлопала его по щекам. Ресницы парня затрепетали, и он открыл глаза. Непонимающе посмотрел на меня, потом его зрачки расширились, и он попытался вскочить на ноги.
— Где Тали? — спросил он, и в голосе его я различила нотки ужаса. — Линн, скажи, что с ней все в порядке!