Навигаторы. Смотрительница
Шрифт:
Я кивнула, давая понять, что не возражаю. Асум вмешался:
– Забыл добавить – обязательные танцы танцуют в традиционной для мира, из которого пришел танец, одежде.
Все молчали, переваривая услышанное.
– Через час всех жду в спортивном зале. – Сказала я, двигаясь к выходу из столовой и негромко ворча. – Других смотрителей не нашлось?
И тут же я услышала за спиной нестройный хор голосов, явно пародирующих… меня.
– Император всегда отправляет с миссией тех, в ком он уверен.
Я сморщила лицо в гримасе и отправилась к себе.
– Асум, каким он был? Аш Туши, последний император Науши. – Спросила я искина, переодеваясь для репетиции.
– Он скончался три тысячи лет назад. Три тысячи лет назад одна из звёзд, дающих свет системе, умирала, несколько сотен лет учёные бились над проблемой. В итоге решение было найдено. Но из-за несовершенства технологий, которые в то время не были ещё так развиты, для поддержания жизни звезды нужно было запустить оборудование вручную, в непосредственной близости от звезды. Император собрал команду единомышленников, они запустили механизмы и вернулись умирать от радиации на Науши. Император не оставил наследников и запретил траурные мероприятия. Согласно его последнему указу, аши должны отмечать день его кончины недельными танцами. Чествовать не смерть, а надежду. Надежду на продолжение жизни и процветание на планете.
– Если Аш Туши не оставил наследников, кто же сейчас правит ашами?
– Наместник. Тебе, как представителю императорской семьи Франгаг, придётся с ним пообщаться.
В спортивном зале искин продемонстрировал варсану. Кинира и Нарино стали её разучивать.
– Нет! Не так, Нарино, у тебя же мужская партия, ты должно пригласить Киниру, а не наоборот! – воскликнула я, когда эта пара танцоров в очередной раз неправильно начала танец. – Кинира, партнёры вообще не должны смотреть друг на друга, а ты без конца косишься на Нарино.
– Я боюсь, что оно оттопчет мне ноги, вот и смотрю, куда оно ставит их, – огрызнулась она.
Я вздохнула.
– Рэн, ты ведь варсану знаешь, у вас преподавали в университете? – спросила я Арэниэля, прекрасно зная о его умениях.
Тот посмотрел на меня, перевёл взгляд на Киниру и Ража и кивнул:
– Немного.
– Асум, запускай музыку, – скомандовала я, – Рэн, давай покажем им, как нужно танцевать.
Рэн подошёл, следуя всем правилам национального вигского танца, пригласил меня, и мы закружились в нарастающем темпе. В этот раз всё оказалось не так. Рэн был наряжён, никакой расслабленности и лёгкости. Конечно, наблюдающие не заметили, как он отстранён, но я-то знала с чем сравнивать. После того, как танец закончился, я расстроено, но незаметно для остальных вздохнула.
– Теперь Кинира танцует с Рэном, а я с Нарино.
И дело пошло на лад. К вечеру моя команда сносно танцевала национальный танец вигов. За оставшиеся пять дней нам оставалось разучить ещё шесть танцев.
Как ни удивительно, элейскую традиционную польку знали все члены команды. Хоть тут не было головной боли!
Танец Науши чем-то напоминал варсану, хотя содержал куда больше поклонов и поворотов. Противоположный танец – танец Эуши, мы тоже освоили довольно быстро. А вот на танце Тауши застопорились. Нет, движения там были наипростейшие, к тому же Горрит нам их показывал, но как только мы становились вкруг и начинали трясти руками, грудью и попой, валились на маты и смеялись до боли в животе. Потом снова вставали, думая, что больше смеяться не сможем, занимали позиции, начинали танцевать… И всё по новой.
Но тут Рэн вдруг произнёс:
– Может, имеет смысл тренироваться в национальных костюмах?
Мы в очередной раз свалились на маты, вспомнив, в чём будем это танцевать.
– Рэн, ты – гадость, – задыхаясь от смеха, проговорила я.
– Это не я, – сверкая улыбкой, ответил он, – это те, кто это придумал!
Один единственный раз мы умудрились начать и довести танец до конца, не сгибаясь от смеха. Вечером надо было отрепетировать ещё танец Вауши. В нём всё завязано на взаимодействии партнёров. Они должны чувствовать друг друга. И как выполнить этот низкий прогиб назад? Тут поддержка не воображаемого партнёра была нужна, а настоящего. Если варсана нежная, тягучая, в ней партнёры как бы присматриваются друг к другу, то танец Вауши – это чистый огонь. Неприкрытая страсть, желание. Я отрабатывала движения танца страсти, тихо костеря деда: вот ведь устроил «веселье»!
– Дырявая червоточина! – я села на мат, сняла туфли, в которых репетировала, и растёрла уставшие ступни.
– Помочь? – услышала я над собой голос Рэна и вздрогнула от неожиданности.
– Рэн?! Ты напугал меня. Спасибо, я уже размяла ступни.
Он усмехнулся.
– Помочь с репетицией?
И вот тут я покраснела, но неожиданно для самой себя кивнула. Рэн протянул мне руку, помогая встать.
– Надо просмотреть на замедлении движения мужской партии, – предложила я.
Мы несколько раз посмотрели головидео, разбирая движения, медленно повторяя их.
– Рэн, я никогда не повторю такую связку! – возмущалась я. – Аши начинают танцевать в утробе матери. А я всего пару дней разучиваю этот танец.
– Уверен, у тебя всё получится, Линн, ты ведь уже без ошибок делаешь разминочный комплекс, твои плавность и гибкость сильно улучшились, – подбадривал меня он.
Отдельные движения мы разучивали в отрыве от танца, чтобы просто довести их до автоматизма. А вот когда пришло время собирать их в одно целое – начались проблемы. У меня. То ли от нервного напряжения из-за того, что мне пришлось танцевать такой откровенный танец с Рэном, то ли из-за странности самой ситуации, но мне всё время хотелось смеяться. Когда Рэн, глядя мне в глаза, провёл костяшками пальцев по моей скуле, я стерпела, закусив щёку. Когда его ладонь скользнула к моей груди, я издала странный булькающий звук. А когда его пальцы провели по изгибу моей талии и опустились к бедру, я начала подвывать, едва ли не всхлипывая.
Рэн нахмурился.
– Что происходит, Линн? Я делаю что-то смешное?
– Нет, – поспешила ответить я, не в силах сдерживать смех и утирая слёзы, – просто очень щекотно.
Во второй раз я тоже рассмеялась и никак не могла остановиться. Когда я наконец успокоилась, мы начали снова. С третьей попытки мне удалось продержаться до середины танца, но, когда дело дошло до элемента, который предполагал, что я буду змеёй сползать по телу Рэна, я просто уткнулась ему в грудь и зашлась в хохоте.
Смеяться резко расхотелось, когда он спросил меня:
Ты что, стесняешься, Линн?
Я молча кивнула. И тут этот гад выдал:
– А где та холодная стерва, которая уделала Нарсурия?
Кровь тут же прилила к моим щекам, даже не потрудился смягчить свои слова! Ну да, виги же беспринципные враги, которые в угоду своим целям идут по головам.
– Тебе нравятся женщины-стервы, Рэн?
– Вот такая ты мне нравишься больше. Появился злой задор, опасный блеск глаз, – чуть насмешливо ответил он и как ни в чём не бывало предложил: – Потанцуем?