Навсегда твоя
Шрифт:
Я почти не покидала выделенной мне спальни, мало ела и большую часть времени спала. А когда бодрствовала, то подолгу смотрела в одну точку, если не плакала, конечно.
Я не представляла, как мне жить дальше. И серьёзно считала, что чего-то хуже со мной уже не может случиться.
Но и в этом я жестоко ошибалась.
Мой муж оказался не просто чудовищем, а чудовищем с помутнением рассудка.
– Ты моя жена, – заявил он мне тем вечером, ворвавшись в мою комнату, – у тебя есть определённые обязанности. Время траура давно минуло, пора приходить в себя, девочка, и быть мне достойной женой. Во всех
– Мне плевать на ваши желания! Вы меня обманули! И уж тем более я не собираюсь с вами спать, есть вы намекаете на это, – зло выплюнула я тогда.
Холодная усмешка, а взгляд ещё холодней:
– Я мог бы взять тебя силой, потому что по закону ты моя. Но я не планирую опускаться так низко.
Надо же!
Знала бы я тогда, что он опустится ещё ниже.
– Есть иные способы удовлетворить мои желания, – схватил он меня за руку и потащил из комнаты.
В его спальне нас ожидала… другая женщина. Господи, он решил показать мне свою любовницу, показать, что будет спать с другими, пока я против выполнять свой супружеский долг? Я тогда чуть вслух не фыркнула, но моё сердце, словно предчувствовало что-то плохое, быстро и тревожно стуча о рёбра. Видимо, не могло поверить, что я могла так легко отделаться. И не зря.
Он закрыл дверь на ключ и приказал мне смотреть.
Я ни разу в жизни не чувствовала себя так мерзко и отвратительно.
Но хуже всего было то, что он обращался ко мне именем моей мамы стоило мне зажмурится или отвернуться.
Тогда-то я и вспомнила их с мамой давней разговор. Он с юных лет был помешан на моей маме. Свёл с ума свою бывшую жену, возможно, таким же низким способом. Или ещё хлеще – заставлял её притворятся моей мамой, когда брал.
Я вспомнила и слова Алины Петровны о том, что я на неё похожа и что это плохо. Что он недолжен меня видеть.
О, помимо осознания того, что я связала свою жизнь с ужасным и страшным человеком, в тот вечер я поняла и другое. Поняла почему он вынудил меня стать его женой и не помог моей маме.
Это его месть. И извращённое исполнение давней мечты.
Выздоровев, мама бы не позволила мне и дальше оставаться его женой. А он слишком долго шёл к тому, чтобы получить её хоть каким-нибудь способом. Пусть это будет её дочь, которая выросла на его глазах, но так сильно на неё похожая.
Мерзко и противно. До глубины души. Господи, я тогда безумно хотела плюнуть ему в рожу, а он, после того как закончил, подошёл ко мне, вновь больно схватил за волосы на затылке и прошипел:
– Запоминай, девочка. Я буду спать с другими на твоих глазах, пока ты не научишься вести себя, как следует. Тебе же даже смотреть на других мужчин нельзя. Забудь своё прошлое, теперь у тебя такое настоящее. А если вздумаешь что-то выкинуть, – тут он сжимает пальцы другой руки на моём животе, – я позабочусь о том, что род твоих родителей закончится на тебе. Всё поняла?
Вот тогда-то я и очнулась окончательно.
Я ждала ребёнка. И должна о нём позаботиться.
Уже потом, в своей спальне, я пришла к выводу, что моя жизнь бесповоротно изменилась. И мне ничего не остаётся, кроме как принять новые правила и жить по ним.
Конечно, у меня случались срывы. Сложно было принять то, что я замужем за чудовищем. Я протестовала. На что незамедлительно следовало
А иногда эта мерзость происходила из-за его плохого настроения.
Я называла такие дни – плохими.
В итоге, в какой-то из хороших дней я смирилась со своей действительностью, а на своё День Рождение узнала, что у меня родится мальчик.
Тогда я впервые подумала о том, что Слава меня возненавидел за то, что я вышла за его отца. Тогда я впервые представила, что увижу в его глазах, когда нам придётся встретиться – разочарование и призрение. Тогда я твёрдо решила, что не стану ему рассказывать о том, что сделал его отец. Потому что я по-прежнему любила Славу всем сердцем и хотела уберечь его от страданий и очередных разочарований. Пусть ему не нужна моя любовь, но мы же когда-то крепко дружили. Этого он не сможет простить отцу, он попросту погубит себя в бесконечной ненависти к нему.
И я просто не могу быть такой жестокой.
Глава 16
Наши дни…
Вчера за ужином Слава вёл себя иначе.
Я не стала задерживать Зою, потому в гостиную спустилась с Митей. За столом Слава сел рядом с ним. И весь вечер обходился без привычного сарказма в сторону отца или меня. Вместо этого он общался с моим сыном! Это одновременно радовало и настораживало. Впрочем, Святослав, как это происходило всегда, едва замечал Митю, а соответственно не обращал внимание на то, на что обратила я.
Моему сыну однозначно нравился Слава. Он часто ему улыбался, отвечал, как умел, на его вопросы и что-то рассказывал на своём языке. Я и сама непроизвольно улыбалась, и Слава, словно чувствуя, каждый раз ловил мои тихие улыбки.
Впрочем, это всё не отменяло моего облегчения, что ужин уже скоро закончился.
Меня беспокоит то, что Слава поменял отношение к моему сыну.
Нет, он не мог обо всём догадаться, верно?
Возможно, это значит, что он решил через него подобраться ко мне? Простая истина: хочешь влюбить в себя женщину —влюби в себя её ребёнка. В свою очередь это означало, что Слава не искренен к Мите, верно?
Или он всё же ошибочно принял его, как своего брата?
В общем, я вновь плохо спала этой ночью, задаваясь мучившими меня вопросами. Думала, задать их моему бывшему другу за завтраком, но мы с Митей, как раньше, завтракали в одиночестве.
Я не вижу Славу и за обедом, а после иду к конюшне, на ежедневную прогулку верхом. Тут-то я и встречаю его. Он стоит у загона с Икаром и поглаживает ладонью его лоб, что-то тихо говорит ему, а затем слышит мои шаги и поворачивает голову ко мне:
– Мне нужна твоя помощь. Как в старые времена, помнишь? Потому что я, кажется, всё забыл.
– Ты собираешься прокатиться верхом?
– Люблю рисковать жизнью, – кивает он и открывает калитку. – Ну так что?
– Иду, – против воли улыбаюсь я.
Мы и правда действуем, как в старые времена: я помогаю ему запрячь Икара, а он мне – Зарю. При этом мы даже шутим друг над другом, как раньше. А после выводим лошадей на воздух и осёдлываем их.
– Сильно не топи, и вообще будь поблизости, пожалуйста, – просит Слава, усаживаясь удобней.