Навсегда твоя
Шрифт:
– Ясь…
Слава отступает на шаг, запускает пальцы в свои волосы. А я быстро говорю, пока не передумала, пока чувствую силы говорить:
– Я поняла это в новогоднюю ночь, Слав. Мне стало так больно, что ты целуешь других, и Антон… Он не виновен в том моём состоянии. Я ему нравилась. По-настоящему. А он мне нет. Я не испытывала к нему тех чувств, что испытывала к тебе. Мне кажется, ты никогда не был мне просто другом. Кажется, я тебя всегда любила, как парня. Просто не понимала. И то, что случилось сегодня… Я ждала
– Стой, Ясь, – хрипло выдыхает он и отворачивается. Спина напряжена, голова опущена. Он молчит мучительно долго, а затем срывается: резко разворачивается обратно и смотрит так, словно я его предала. – Что?! Ты, Ясь… Хочешь сказать, что обманывала меня всё это время? Была тайно влюблена и играла роль друга, чтобы быть рядом?
– Что… – сбивает он меня с толку, своим недоверием, словно вонзая в сердце нож. – Я сама не понимала своих чувств! Никакого обмана. Разве, ты сам не чувствуешь того же? То, что…
– Нет, Ясь, – взмаливается он с болью в глазах. – Скажи, что ты шутишь! Скажи, что это большой розыгрыш!
– Но…
– Боже! – прячет он лицо в ладонях, трёт его, словно это поможет забыть мои слова. – Нет, Ясь! Ты не можешь так со мной поступить! Я… я не просил об этом. Не просил любить меня такой любовью! Ты просто не можешь…
Последние слова он шепчет и удручённо опускается на диван, зарывшись пальцами в волосы опущенной головы.
– Слава… – выдыхаю я, делая шаг к нему, но тут же замираю, когда он поднимает на меня глаза.
– Только не ты, Ясь… Ты же знала, как я отношусь ко всему такому. Я не могу любить тебя в ответ. Не могу.
Я сглатываю образовавшийся ком в горле и говорю деревянным голосом:
– Не хочешь.
– Что?
– Можешь, но не хочешь. Ты же дал себе чёртово обещание, верно?
– Не считай его бредом маленького мальчика! – подскакивает он на ноги. – Ты всё знаешь! Ты, чёрт возьми, знаешь всё! Мне всего лишь нужен был друг, настоящий друг, Яся!
– С которым можно заняться сексом, когда сильно приспичит? Так выходит?
Во мне закипает злость. Он даже понять меня не старается, в очередной раз зациклившись на себе. Не просил он… А я просила? Я была разбита абсолютно так же, когда всё поняла! Да и сейчас мне больно не меньше, чем тогда…
– Мы оба не были против! – рычит он. – И если бы я знал…
– Что? Не целовал бы меня? Не ласкал? Слава, это всё ещё я! Девушка, которую ты знаешь всю жизнь! Хотя бы попробуй меня понять!
– Понять? Мне понять то, что ты столько времени скрывала свои настоящие чувства, а как мы переспали, стала предъявлять
– О… Так я предъявляю права, выходит.
– Я… я думал, что ты не такая, как всё остальные девчонки. Выходит, ошибался.
– Выходит, – горько усмехаюсь я. – Уходи, Слав.
– Не-е-ет, – нервно смеётся он. – Не надо, Ясь. Не делай меня подлецом. Из нас двоих обо всём знала ты! И если бы ты сказала раньше…
– Проваливай! Убирайся из моей квартиры! Ты, Слав… Ты просто трус. Вот и всё.
– А ты… – резко приближается он ко мне, сжимая руки в кулаки. – Ты, Ясь…
– Ну же… Смелей.
– Глупая и наивная девчонка, которая думает, что секс с парнем – это начало пресловутого и фальшивого "вместе и навсегда"!
– Вера в настоящую любовь не делает меня глупой и наивной, – выплёвываю я ему в лицо. – Зато твой отказ от неё подтверждает то, что я сказала раньше.
– Настоящая любовь? – обхватывает он одной рукой мой подбородок, впечатывая мою спину в комод, а второй рукой сбрасывает с себя полотенце. Прижимается всем телом ко мне, с силой впивается в мои губы.
По моему телу проходит разряд тока, мысли в один миг испаряются, а внизу живота скручивается тугой ком. Это его абсолютная власть над моим телом, разумом, душой…
Слава отрывается от моих губ и прижимает к уху:
– Желание. Я хотел тебя и взял тебя. Никакой речи о любви.
Нутро прошивают такой силы боль и ярость, что я отпихиваю Славу от себя и кричу:
– Убирайся! Уходи сейчас же!
Но он и не думает шевелится. Просто смотрит на меня смешанным взглядом, словно сам не знает, что ему думать или делать. Но я знаю, что он чувствует. Знаю. Страх. Страх потерять друга и обрести любовь. И из-за своей трусости он готов идти на мерзкие поступки.
Но я ему не позволю унижать меня. Обесценивать мои чувства.
Остервенело подхватываю его одежду и выхожу из спальни.
– Ясь?
Не обращаю на него внимания, в коридоре подхватываю его обувь и куртку, открываю дверь и выбрасываю все его вещи на лестничную площадку.
– Ты что делаешь? – появляется он рядом уже с полотенцем на бёдрах. Пусть забирает себе. Пускай подавится им!
– Прощай, Слава.
– Ясь, ты совсем сдурела? Серьёзно устраиваешь скандал, как какая-нибудь истеричка?
– Пошёл вон! – ору я. – Нам больше не о чем с тобой разговаривать, ясно?
– Ладно! – выплёвывает он, буквально вылитая за порог. – Только помни, что это ты всё испортила! Ты, а не я!
– Запомню, не переживай, – бросаю я и захлопываю дверь перед его лицом.
Следом раздаётся удар. И ещё, и ещё. Слава никогда не умел держать себя в руках. Никогда не умел быть хладнокровным и рассудительным. Такой всегда была я. Но и моему терпению когда-нибудь бы пришёл конец.
Как сейчас.