Навсегда
Шрифт:
Я никогда не придавала значения пышным торжествам и празднествам как таковым. И думала, что Эндрю это знает. Поэтому такое начало слегка удивляет.
Но не возражаю — тут напрашивается продолжение.
— Так вот, я к чему, — он вздыхает. — Я знаю, девушки строят разные ожидания от брака. Ждут любви и счастья.
Я уже собираюсь заверить, что обладаю реальными взглядами на мир. Что не жду проявлений чувств, которых Эндрю не испытывает.
Но не успеваю — он перебивает.
— Но поверь, обречён брак, где оба не испытывают друг
Эндрю чуть краснеет, говоря это. Мнётся. Отводит взгляд в сторону. И отхлёбывает последний глоток из бокала — залпом.
Машинально следую его примеру, осмысливая сказанное.
И тут моё сердце начинает биться быстрее.
Надо же! Только что Эндрю вот так неоднозначно признался мне в любви.
Вот что, оказывается, мучило его все эти дни. Он вдруг осознал, что любит меня. И вместе с тем понимал — это невзаимно.
Но не озлобился на меня. Не торопил, не давил.
Вместо этого Эндрю, не думая о своих чувствах, пытался утешить меня! Проникся моей ситуацией, успокаивал. Хотя самому, наверное, непросто.
Я неожиданно ощущаю такую теплоту к нему, которую даже не подозревала в себе. В груди становится тесно.
— Да, я уверена, что любовь с одной стороны поможет браку стать счастливым и превратится в обоюдную, — нежно уверяю я. — Я уже чувствую это.
Эндрю не отвечает — лишь как-то странно смотрит на меня.
А затем просто выходит. Ведь вот-вот, и церемония начнётся.
Только и пожимаю плечами, не предавая значение его резкой реакции. Ему наверняка тяжело дался этот разговор.
Ничего, у нас всё впереди. Пусть я пока и вправду не люблю Эндрю, как мужчину, — теперь не сомневаюсь, что это может измениться.
Тревога отпадает. Беспокойство заменяется воодушевлением.
************
Мне резко становится не по себе. За минуту до церемонии.
Вокруг всё внезапно плывёт как в тумане, голоса слышатся приглушённо, словно через стену. Я даже не понимаю, что мне говорят. Не вижу лиц, едва чувствую своё тело. Иду будто на ватных ногах.
Чёрт, я не думала, что меня так срубит из-за одного бокала вина. И ведь не шатаюсь! Просто словно живу во сне. Не отвечаю за себя.
Очень странное чувство. Может, отменить всё?
Ну нет, так я подставлю и Эндрю, и всех собравшихся.
Значит, любым способом надо держаться. Официальных церемоний не так много. А дальнейшее празднество обойдётся без меня. Я просто скажу Эндрю, что неважно себя чувствую, и мы уйдём. Насколько я знаю, он и сам не любитель застолий, так что пересиливать себя мне не ради чего.
С этими мыслями я набираюсь уверенности, которая придаёт сил. Торжественно прохожу к жениху — навстречу новой жизни.
Первые церемонии не требуют усилий, и я провожу их как в тумане. По большей части за меня всё делает Эндрю. Он же и поддерживает меня, помогает в каждом движении — будто знает, что я чувствую.
Его чуткость и участие снова трогают меня. Но при этом я испытываю такую слабость, что не могу сказать лишнее слово. Да и Эндрю не ждёт благодарностей. Сейчас это было бы неуместно.
До окончания торжественных церемоний остаётся два испытания — клятва и скрепление уз кровью и поцелуем. Я чувствую себя всё более неважно. Лица до сих пор как в пелене, размытые и непонятные. Голоса — приглушённые и ватные. А силы покидают меня с каждым мгновением.
Собственное состояние начинает тревожить. Только ли из-за вина, или у меня уже проявляется какая-то болезнь?
Я не слышу свой голос, когда произношу первые строчки клятвы любви и верности. К счастью, никто не просит повторить — видимо, списывают дрожь и негромкость на волнение.
После моих слов, как и принято, мы выпиваем из якобы заговорённой божеством любви чаши. Считается, что так жених и невеста скрепляют слова невидимыми узами, разрушить которые неподвластно живым.
Хотя разводы официально разрешены — но только с согласия обоих. И бывают всё-таки редко.
Если раньше я не верила в силу этой чаши, то сейчас вдруг чувствую: это вполне может быть реальностью. В конце концов, я ведь не верила в любое сверхъестественное. Но недавно видела колдуна лицом к лицу. И не только его — одному чёрту известно, что такое Мэтт.
Вспомнив адвоката, ощущаю холодок по коже. И сильную внутреннюю дрожь.
Никто не замечает моего состояния — все слушают жениха. Ну а я благополучно пропускаю его слова клятвы. Хотя это неважно — они те же, стандартные. Главное, Эндрю меня любит.
И у нас всё будет хорошо. Он обещал это.
Вслед за женихом я уверенно выпиваю из чаши, скрепляя клятву.
Остаётся последнее, после чего нас объявят мужем и женой.
А значит, я смогу поехать домой и хорошенько выспаться. Да, знаю про первую ночь, но попрошу Эндрю дать мне отсрочку. Он ведь чувствует моё состояние.
Чуть сжимаюсь, когда мне делают ранку на ладони, выпуская кровь. Но мимолётная боль быстро притупляется, когда жених берёт мою руку, чтобы смешать нашу кровь. Исходящие от него уверенность и сила обволакивают, передаются мне. Он будто делится своей энергией, подпитывает.
Впрочем, как и на протяжении всего дня.
Но неожиданно это играет обратную роль.
Я впадаю в ступор, пока наши ладони обвязывают и говорят слова скрепления брака. Почему-то вместо привычного успокоения от присутствия Эндрю и его безмолвной поддержки, чувствую странную, переворачивающую душу тревогу. Хочется вырвать свою руку.
Но ведь это всё тот же Эндрю! Надёжный, любящий, понимающий.
Видимо, я просто перенервничала. Ведь этот этап — последний. Осознание, что я вот-вот и стану женой, окончательно и безвозвратно, вылилось в такое напряжение.