Навсегда
Шрифт:
Но Стефани застыла на месте. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди. Она знала, что ей надо бежать, надо заставить свои подгибающиеся ноги нести ее вперед.
Полковник выбирал стрелу.
«Джонни!»— промелькнуло в ее голове.
— Нет! — крикнула она и сорвалась с места. Никогда в жизни она не мчалась так быстро — она бежала к Джонни, к Джонни. Джонни ни за что не стал бы просто так там стоять. Этот ублюдок, должно быть, привязал его! Она должна его освободить!
— Джонни, — повторяла она на бегу, — Джонни!
Он был привязан к столбу. Нейлоновые веревки опутывали
— Я освобожу тебя! — хрипела она, яростно разрывая веревки. Оглянувшись, она увидела Валерио, который уже натягивал тетиву.
— Джонни! Джонни!
— Тсс! — сказал Джонни и улыбнулся.
— Эти чертовы веревки не поддаются! Узлы…
— Стефани!
Его необычный тон заставил Стефани остановиться и посмотреть ему в глаза.
— Я только хочу сказать тебе… — начал он. Оно пришло ниоткуда. Она скорее почувствовала, чем увидела Это. Со свистом оно пролетело мимо нее и ударило в плечо Джонни. Джонни вскрикнул — и обмяк.
Тонкий стержень трепетал в его плече, зарывшись в него острым как бритва наконечником.
— Джонни! — вскрикнула Стефани.
Джонни поднял голову.
— Я только хотел сказать, что люблю тебя, — прошептал он и наклонился вперед, но не упал, удерживаемый веревками.
Слезы застилали ей глаза.
— Беги! — шептал Джонни. — Беги, Стеф! Давай, обмани его!
Стефани оставалась на месте. Она не в силах была бросить его.
— Беги, — слабея, из последних сил шептал Джонни. — Беги! Ради меня, Стеф! Ради нас… Беги…
Она провела кончиками пальцев по его щеке.
— Я люблю тебя, Джонни, — всхлипнула она.
По лицу струились слезы.
— Беги…
Она поцеловала его в наклоненную голову. А затем побежала. Побежала за жизнью.
23 В море — Ильха-да-Борболета, Бразилия — Рио-де-Жанейро — Ситто-да-Вейга
В кабинете на борту «Хризалиды» Эрнесто начал рабочий день с того, что набрал свой код на компьютере. Для начала он вызвал на экран информацию о вчерашней выработке на шахтах «Де Вейга металикос». Затем проверил цены фьючерсных сделок на сырьевых биржах. Золото — +2.10, серебро — +3.1, медь — +4.6 на товарно-сырьевой бирже в Нью-Йорке. В Чикаго серебро поднялось на одиннадцать пунктов. Палладий —.20. Ну что ж, неплохо. Очень даже неплохо.
Экономическая ситуация была благоприятной, но он не спешил вызвать курсы иностранных валют. Сейчас его больше волновало, что происходит на Ильха-да-Борболета: пытались ли террористы пробить линию береговой обороны. Вполне возможно, что это ложная тревога, вызванная всего лишь слухами. Он набрал номер Валерио, но телефон молчал. Он попробовал позвонить дежурному в отдел охраны, но и там никто не брал трубку. «Может быть, полковник Валерио и его люди сейчас отражают нападение террористов?»От этой мысли Эрнесто передернуло. И он поспешил вернуться в высшие сферы финансового мира.
Он, разумеется, не знал, что никаких террористов не было и в помине.
Как не знал он и того, что, набрав свой персональный код на компьютере, он нейтрализовал вирус на двадцать четыре часа.
Впрочем,
Лили вошла в огромный гардероб, пятьдесят футов длиной, примыкавший к ее спальне. В нем поддерживалась специальная температура. Это было самое дорогое в мире собрание туалетов. На двойных рельсах висели сотни, может быть, тысячи нарядов, выполненные в единственном экземпляре. Ни один она еще ни разу не надевала. Все было развешано по категориям, а внутри категорий подразделялось на цвета.
Манекены с размерами Лили имелись во всех знаменитых ателье мира. В каждом был размещен заказ на два туалета, от тридцати пяти до семидесяти пяти тысяч долларов. Еженедельно Лили получала новое платье от каждого ателье.
Лили нажала кнопку, конвейер двинулся и остановился перед Лили в категории «вечерняя одежда» — сотни нарядов, один другого изысканнее. Что же ей надеть? Кого ей надеть? Сен-Лоран, Валентино? Кимиджима?
Вот оно! Маленькое вечернее платье от Веры Уанг, золотая и серебряная фантазия с пелериной. Изящнейшая работа! Короткая юбка и топ с низким вырезом были щедро украшены хрусталем, стразами, тысячью маленьких жемчужин. К этому нужны серебристые чулки и золотые шелковые туфли на высоком каблуке. И если еще стянуть волосы тугим узлом, а в уши вдеть бриллиантовые серьги-бабочки, то она будет прекрасно выглядеть.
Все остальное утреннее время она посвятит гимнастике, массажу, примет ванну, оставив в запасе час — нет, лучше полтора! — для переодевания и макияжа.
Она запела, весело, с удовольствием:
Geh'n wir in 's chambre s'epar'ee Ach, zu dem S"ussen t`ete a f^ete… [8]Теперь, когда она нашла, чем потешить свое тщеславие, она начисто забыла о террористах.
Джонни был недвижим. Голова упала на грудь, лицо посерело. Рубашка пропиталась кровью. Коричневая графитовая стрела с ярким желтым оперением по-прежнему сидела в его плече.
8
Мы идем в отдельную комнату Ах! Навстречу сладкому свиданию… (нем., франц.). — Прим. перев.
Он попытался поднять голову и найти глазами полковника Валерио, но перед ним все плыло в тумане. Тело горело, словно он висел над костром. «Я не должен шевелиться, иначе потеряю сознание».
«Беги, Стеф! — мысленно приказал он. — У тебя достаточно ума, чтобы перехитрить его».
— А я уже ничем не могу тебе помочь, — прошептал он и все-таки потерял сознание.
Отпустив служанку, которая помогла ей одеться, Заза подъехала к зеркалу и принялась внимательно изучать свое отражение. Серый вечерний костюм, на котором она в конце концов остановила свой выбор, в сочетании с белой шелковой блузкой как нельзя лучше подходил к случаю. На ней не было никаких украшений, если не считать часов на тонком золотом браслете. Она удовлетворенно кивнула и посмотрела на часы.