Навстречу Рассвету
Шрифт:
Эбен был прав. Я была измотана. Мне ничего не хотелось, кроме как закрыть глаза и заснуть. Кроме того, мне нужно было отдохнуть и поправиться, чтобы помочь Мик. Мой разум был настороже. Не каждый день получаешь мечом в бедро и чуть не умираешь. Я всего лишь человек, и отчаянно нуждаюсь в комфорте. Было ли неправильно, что я хотела, чтобы Эбен свернулся калачиком со мной? Я хотела чувствовать себя в безопасности. Чувствовать, что обо мне заботятся и любят. Даже если это было не по-настоящему. Прошли месяцы с тех пор, как я делила постель с мужчиной. Хотя бы с целью сна и безопасности. Да
— Эбен, ты поспишь со мной? У меня был тяжёлый день и…
— Больше ни слова. Я останусь с тобой столько, сколько тебе понадобится, — он забрался ко мне на кровать и обнял меня за плечи, словно защищая.
Я скучала по его объятиям больше, чем хотела признать. Знакомое ощущение того, как его тело прижималось к моим изгибам, давало мне чувство безопасности, которого я не ощущала уже несколько месяцев. Мои мышцы расслабились от тепла, исходящего от Эбена. Его знакомый землистый запах наполнил мои чувства, пока я засыпала.
Глава 17
Хорошая девочка
Злоумышленник возвышался надо мной. Ненависть пылала в его пустых глазах. Меч поднят высоко над его головой, готовый к смертельному удару. Я с ужасом наблюдала, как клинок рассёк воздух, а затем моё бедро, в мучительно медленном движении. Мышцы разорвались, обнажая кость. Я попыталась закричать, но из меня вырвался только приглушённый стон. Фиолетовая кровь начала струиться из моей изодранной плоти. Мой взгляд вернулся к нападавшему только, чтобы увидеть Тигровую Лили, смотрящую на меня.
Моё тело дёрнулось, резко пробуждая меня от кошмара. Я была вся потная и запыхавшаяся. Эбен крепко спал рядом, совершенно ни о чём не подозревая. Его дыхание было размеренным и глубоким, а на красивом лице было выражение полного спокойствия.
Мне нужно пойти в ванную. Смогу ли я идти? Будет ли боль терпимой? Я потянулась вниз к бедру и осторожно провела пальцами по ране. К моему удивлению, она оказалась нежной на ощупь, но уже начинала заживать. Там, где когда-то была зияющая дыра, появился розовый участок новой кожи. Я свесила ноги с края койки, стараясь не потревожить Эбена. Поставив ноги на землю, я медленно встала. Почувствовала, как рана пульсирует изнутри, но боль была терпимой. Я смогу преодолеть небольшое расстояние без посторонней помощи. Конечно, я могу сама найти где-нибудь куст, чтобы облегчиться.
В нескольких футах от палатки я нашла то, что искала — место, где я смогла спокойно уединиться. Я закончила свои дела и направилась обратно к палатке, когда большая рука сзади сжала мне рот, заглушая мой крик. В нос ударил запах грязи и несвежего алкоголя.
— Держи рот на замке, молчи, а я уберу руку, — проговорил знакомый голос Сми мне на ухо. Его дыхание могло смело соперничать с запахом его грязной руки. Сердце у меня бешено колотилось, а в животе закружились бабочки. Если Сми здесь, стало быть, Джеймс не сильно отставал. Откуда он узнал, что я вернулась? Я кивнула в знак согласия. Ослабив хватку, Сми махнул рукой, молча показывая мне, чтобы я следовала за ним глубже в лес.
Некоторое время мы блуждали в темноте, прежде чем я увидела светящиеся красные огни сигар Крюка. Кончики сигар ярко пульсировали
Когда я в последний раз видела Крюка, мои мысли кружились в смятении. Он был тёмным и опасным, и мне было очень трудно ему противостоять. Крюк был определением макиавеллизма. Уверенный в себе, хитрый, жаждущий власти. И у меня возникло ощущение, что он был человеком, который разрушит мир ради того, кому посчастливится заслужить его любовь. Это была пьянящая смесь, и мне она слишком понравилась. Я была словно мотылёк, несущийся на пламя. Он мог стать моей смертью, и всё же я хотела его. Он пробудил часть меня, которая дремала. Тёмная и волнующая часть моей души. Я думала о нём чаще, чем хотела признать, и моё тело всё ещё жаждало его прикосновений.
— Любовь моя, ты хромаешь.
Крюк сократил расстояние между нами и протянул мне левую руку для поддержки.
— Тебе всё ещё больно. Сми! — его голос стал глубже. — На четвереньки. СЕЙЧАС! Дай нашей дорогой Гвен место, где она сможет отдохнуть.
Без колебаний Сми упал на четвереньки, превратившись в человеческий табурет.
— Пожалуйста, любовь моя, присаживайся.
— Я, эм… в этом нет необходимости. Я могу постоять. Я в порядке.
Сми был стариком. Конечно, я не могу сидеть у него на спине. Идея показалась мне нелепой.
— Что ты здесь делаешь? — задала я очевидный вопрос. Видя, что сам Крюк отказался от любезностей, я перешла сразу к делу.
— Ерунда, — он указал на Сми, — сядь, — потребовал он, и я, как прежде, подчинилась. — Люциус сообщил мне о твоём состоянии. Ты была смертельно ранена, — он нахмурил брови, словно удивился, что я усомнилась в его действиях. — Я должен был увидеть твоё прекрасное лицо своими глазами. Я явно не могу доверить Потерянным Мальчикам твою безопасность. Не могу жить с мыслью о том, что мир потеряет твою великолепную душу.
Он сделал паузу.
— Я взял на себя смелость приготовить для тебя эликсир. Это заглушит боль, — он протянул мне маленький синий стеклянный флакон.
— Джеймс, спасибо, но у меня нет привычки принимать загадочные зелья. Я могу справиться с болью.
— Гвен, любимая, я не могу просто смотреть, когда тебе больно. Поскольку с нападавшим уже разобрались… — он фыркнул, — Я бы пытал ублюдка, который сделал это с тобой…
Его глаза начали светиться жутким красным светом.
— Продлил бы его страдания и позволил тебе наблюдать, как я мастерски осуществляю месть за тебя, — он сделал паузу, чтобы прийти в себя.
Его глаза снова стали яркими голубыми незабудками.
— Это меньшее, что я могу сделать. Пожалуйста, — зубами он выдернул пробку из флакона и капнул себе на палец небольшую каплю.
Крюк посмотрел мне прямо в глаза и соблазнительно слизнул её.
— Видишь, просто обезболивающее. Когда-нибудь ты поймёшь, что я не пытаюсь тебя уничтожить, — он похотливо улыбнулся. — На самом деле всё совсем наоборот, — он протянул мне флакон. — Давай. Всего лишь одна капля мгновенно прекратит любую боль.