Навья кровь

Боровикова Екатерина

— Ну как… учились вместе, в школе. А потом почти не общались, он ведь на два года старше меня, да и переехала я.

— Он рассказывал, где был? Показывал свою находку? И вообще, расскажи подробно, о чём вы беседовали возле кабинета Ивана.

Лиза, чувствуя, как внутри разжимается комок тревоги, передала смысл беседы. В конце концов, ничего противозаконного они не обсуждали и тем более не делали.

Маг задавал уточняющие вопросы: «Точно в Добрушском направлении? Сколько, сколько километров? Пилил или отрезал? Больше он ничего не брал у трупа? Так и сказал, кондрык, то есть, единорог? Дмитрий, что, думал, что это

один и тот же нечистый, серьёзно? А как он вообще определил, что это именно единорог?»

И так далее, и тому подобное. В конце концов он отстал:

— Большое спасибо. Это всё. Ты мне очень помогла.

И ушёл.

Лиза осталась сидеть, хлопая глазами и по-прежнему ничего не понимая. Тимур хмуро сказал:

— Пошли отсюда. Сейчас охрана вернётся, не будем пацанам мешать отдыхать. Нам поговорить надо, а я свободен уже.

Взбудораженность на вокзале исчезла, словно её и не было. Поезд всё ещё стоял на перроне, но вокруг него уже никто особо не бегал. Видно, основные дела уже порешали, и гостей повели отдыхать. Или ярмарку разворачивать, если привезено много всякого нужного и полезного.

Лиза по дороге не утерпела и изменила своим молчаливым принципам:

— А что случилось? И почему Демидченко так верещал?

Тимур сбился с шага, но всё же ответил, хоть и с неохотой:

— У Ивана нервы сдали. Ночь чумная, ты ж сама видела. Да ещё такое… Вот ты сказала, что твой одноклассник пошёл на автовокзал. Так вот. Не дошёл он.

— Как?

Тимур, открывая дверь в свой кабинет, бросил через плечо:

— А вот так. Нашли его за старой гостиницей. Рог в глаз себе воткнул, до мозга. Так и лежит. Руки раскинуты, чёрная дрянь эта в глазнице торчит, искрит лиловым, м-да. Жуткое зрелище. Заходи.

— Как чёрная? Я же видела — рог белый был, аж до рези в глазах.

— Вот именно. Демидченко так же описывает. Присаживайся. Вот Михаил и решил тебя расспросить заодно, ему ж расследование проводить. Скорее всего, пацан ошибся, и никакой это не дохлый единорог был, а что-то похуже. Или единорог, но чёрный, а это твари те ещё, но их в наших краях отродясь не водилось. Но Михаил в шоке, он говорит, ни разу не слышал, чтобы рога любых нечистых коней цвет меняли. Да ещё на территории города, да во время приезда чужаков, ещё и в первый раз с ними работаем… Будем разбираться, на уши всех силовиков подняли. В общем, дел невпроворот.

Димона было жалко, конечно, но неожиданной его смерть Лиза не назвала бы. Скорее, закономерной. Не зря она думала, что он не доживёт до весны. Оказывается, не ошиблась, скорее, наоборот — отмерила слишком много времени.

— А… а приезжие так не могли?

Тимур Каримович хмуро покачал головой:

— Они всё время на глазах были. Все. Колдунов, нечисти среди них нет. Ни на секунду ни одного из внимания не выпустили. Да они до сих пор под приглядом. Не они это. Хотя я сам тоже, как труп увидел, в первую очередь о чужих подумал.

— Димка всегда бестолковым был. Врать мне он не стал бы, незачем, но вот сам обмануться — запросто. Скорее всего, этот рог действительно от какого-то опасного создания. Зря он сталкерством занялся, там мозги нужны. И осторожность. И знать много нужно.

— Ты прям мои мысли вслух, дословно практически.

Главный курьер замолчал и уставился на Лизу так, словно в первый раз видит. До него вдруг дошло, почему она всегда заставляет

его слегка нервничать, и как это исправить.

Тимур привык, что женщины любят комплименты, думают о браке, мечтают о всяком несбыточном и вообще, нежные, мягкие, хоть и глуповатые создания. Сентиментальность, поиск мужского плеча, котики-детишки… И хоть характеры женские часто не сахар, любую Тимур мог успокоить парой слов. Подход у него был выработан давно, до конца света, во время работы менеджером в салоне связи, и ещё ни разу не подводил. Даже старуха, толстуха или уродина тает от ласкового слова, а если ещё и не тыкать одним и тем же ключом во все замочные скважины, а к каждой подбирать более-менее подходящую отмычку, то вообще проблем с дамами не бывает.

С Петрович ничего такого не работало. Ни одна имеющаяся отмычка не подходила. От комплиментов девушка шарахалась и отвечала взглядом, полным подозрений. В романтизме замечена не была ни разу, кокетство в ней отсутствовало напрочь, да и глаза эти чёрные, если честно, не слишком настраивали на поиск подхода.

Видно, дело в отчиме. Весь Гомель знал о тяжёлом характере Олега, и почти все догадывались, как он «воспитывает» семью. Тимур Олега терпеть не мог, даже презирал слегка, на что у него были веские причины. А Лиза тому ещё и не родная. Неудивительно, что она выросла немного диковатой. Большинство в её возрасте по двое-трое детей уже имеют, а эта… да целовалось ли она хоть раз в своей жизни?

— Знаешь, Петрович, поговорку? У умных людей мысли сходятся.

— Первый раз слышу.

Тимур кивнул и уставился невидящим взглядом в окно. Он анализировал поведение Петрович эти последние дни и вообще, характер. Молчаливость, ответственность, серьёзность. Он вдруг подумал, что она, конечно, не умнее большинства мужчин, но некоторых экземпляров, как например, Димы Дурова, вполне. И сила эта двужильная…

Смерть Дурова нарушила планы Тимура. Он хотел «вырастить» из пацана верного сотрудника, которому можно доверить деликатные поручения. Что-то между курьером и искателем. Старшее поколение привыкло к вольнице — что нашли, то городу передали, а заказы на поиск конкретных вещей брать в основном отказываются. Также и посыльные — ходят из точки «А» в точку «В», исключительно через телепорты. А рисковать не хотят.

Но мир всё время меняется, запросы человеческого общества тоже. Функции курьерской службы давно пора расширить.

Одна беда — молодое поколение не слишком интересуется работой на город. По сути, из юных, а значит, любопытных и рисковых, в распоряжении Тимура сейчас имелись только Лиза Петрович и неожиданно ставший покойником Дуров. Выбор, мягко говоря, невелик.

«Надо с ней, как с толковым пацаном, а не девкой. Может, она и страшненькая такая, потому что умная. Попробовать, всё-таки, поработать? А там посмотрим».

— В общем, Аллах с ним, с искателем. У нас другой разговор.

Лиза ничего не сказала, лишь уставилась на него своими чёрными глазами.

«Во, опять. Прямо в душу».

Но на этот раз никакой тревоги и смущения Тимур не ощутил и окончательно уверился в правильности своих выводов.

— Значит, так. Поговорим как взрослые, лады? Мы тебя в штат взяли, но, если честно, я не рассчитывал на твою дальнейшую работу, ну, самостоятельно, без Грековых.

Выражение лица девушки не изменилось. И взгляд она не отвела. Словно статуя.