Найденыш
Шрифт:
– Ты подошел очень близко. Оно не... вернется?
Занятый, Мычка лишь отмахнулся:
– Не вернется. Побежденный превосходящим по силе противником зверь не выберется из норы...
– Так то, обычный зверь, - глубокомысленно протянул Шестерня.
– А что у этого... у этой твари на уме, кто знает?
Мычка недоверчиво хмыкнул, но, судя по спешке, с какой он выбрался назад, слова пещерника возымели эффект. Отряхнув руки, вершинник произнес:
– Все кости свежие. А это значит, существо здесь обосновалось недавно.
Пришел в себя Зола. Закряхтев, маг сел, повел вокруг ошалевшим взглядом. В бледном свете предрассветных лучей лагерь представлял фантасмагорическое зрелище: вывороченные комья земли, раскиданные вещи, попятнанные зеленым фигуры товарищей, простонал:
– Что произошло?
– А что ты помнишь?
– с любопытством поинтересовался Мычка.
Вершинник, то и дело, поглядывал на свои руки, покрытые коростами, они представляли жуткое зрелище, но мазь лекаря уже начала оказывать благотворное действие, и Мычка заметно повеселел.
– Несущийся на меня огромный волосатый бурдюк с пастью размером со вход в таверну, - проворчал Зола.
– Как я понимаю, вы его убили?
– Прогнали, - дипломатично ответила Себия.
– Так, оно живо?
– на лице мага отразилось замешательство.
– И вместо того, чтобы, как можно быстрее уходить, вы занимаетесь разговорами?
– Мы только пришли в себя, - подземница с упреком взглянула на мага.
– А Дерн, едва успел залечить наши раны.
– А кое-кого он буквально вырвал у твари из пасти, - едко добавил Мычка.
Зола поджал губы, произнес скороговоркой:
– Нисколько не сомневаюсь, но это не повод оставаться здесь далее, тем более, что мы спешим, - прихрамывая, он заковылял к посоху, отброшенному в ходе схватки на добрый десяток шагов.
– А мы спешим?
– Шестерня вопросительно взглянул на товарищей.
Указав взглядом на мага, Мычка постучал пальцем по виску, двинулся собирать вещи. Перехватив непонимающий взгляд пещерника, Дерн объяснил:
– Мычка хотел сказать, что Зола ударился головой.
Себия лишь покачала головой, воздержавшись от комментариев о том, что же на самом деле имел в виду Мычка.
С первыми лучами солнца наемники покинули разрушенные лагерь, спеша отрешиться от тяжелых переживаний ночи. Когда рощица растаяла в утреннем тумане, Дерн невзначай поинтересовался:
– Куда лежит наш путь?
Шестерня, чье настроение, по мере удаления от кошмарного существа, повышалось все более, вдохновенно произнес:
– Мы движемся на запад. Насколько я помню, в нескольких днях пути, располагается крупный город.
– Крупнее вашего?
– подземница восторженно округлила глаза.
– Намного!
– воскликнул Шестерня.
– Втрое, нет - впятеро крупнее!
– И ходу до него - пару недель, если точнее, - насмешливо заметил Мычка.
Пропустив замечание мимо ушей, пещерник продолжил:
– Говорят, это город больших возможностей. Даже самый бесполезный человечишка там найдет дело по душе, а уж знатного мастера, - пещерник самодовольно ухмыльнулся, - заграбастают, едва минует врата.
– Кто заграбастает?
– Себия взглянула непонимающе.
– Местный патруль, - хмыкнул Мычка.
– А то, там своих попрошаек мало.
– Не слушай его, - произнес Шестерня миролюбиво.
– Охотников, как Мычка, везде в избытке, а настоящих мастеров - каменщиков, всегда недочет, вот и завидует.
– Оно и видно, город мечты, - забыв об обожженных руках, Мычка хлопнул пещерника по плечу, зашипев, скривился от боли. Добавил насупившись: - Да только тебя там нет.
Шестерня развел руками, ответил примирительно:
– Не всегда, получается - поступать, как хочешь: то одно дело нужно сделать, то другое. Бывает, вроде и дел никаких - претворяй в жизнь мечты, никто не держит. Но, сомнения находят: сдюжишь ли, дойдешь ли, а коли и дойдешь, а ну, как не нужен окажешься?
Зола с удивлением покосился на спутника, подобные речи от пещерника приходилось слышать не часто, похоже и впрямь, Шестерня в тайне лелеял мечту, что теперь, волей случая, выпала возможность осуществить. Покачав головой, Зола отвернулся. Несмотря на дружеские отношения, мечты спутников его интересовали мало. Всю свою жизнь он увлеченно занимался магическими дисциплинами, с жадностью голодного пса хватался за любую возможность проникнуть глубже в понимание процессов, протекающих в скрытых энергиях мира, и теперь, получив в руки загадочную карту, от такого же, как он, адепта, Зола ощущал себя стоящим на пороге великой тайны. Исчерченная непонятными значками и символами, карта жгла спину через мешок.
На каждом привале, располагаясь на отдых, он уединялся в сторонке от товарищей, осторожно доставал карту, бережно разглаживал и приступал к изучению. От обилия символов разбегались глаза, а от безуспешных попыток понять многочисленные значки и символы начинала болеть голова. Отдельные значки почти стерлись, а на некоторых, едва обсохла краска, к тому же, приписанные к значкам указания, сделанные в разное время и на разных языках, с трудом укладывались в схему. Измучившись в очередной раз, Зола прятал карту и засыпал с твердым намерением, если не на следующем привале, то уж через пару-тройку дней, решить задачу.
От мыслей отвлек Дерн. Болотник замедлил шаг, некоторое время принюхивался, после чего, сообщил:
– Неподалеку деревня.
Следуя примеру, остальные повели носами, старательно засопели, пытаясь определить, что именно учуял Дерн. После ряда безуспешных попыток, Шестерня лишь махнул рукой. Себия принюхивалась дольше, сказала неуверенно:
– Я чую лишь запах костра.
Мычка кивнул.
– Именно. А если точнее - жареного мяса.
– Деревня, - убежденно произнес болотник. С силой втянув ноздрями воздух, добавил: - И сгоревшие жители. Много жителей.