Найон
Шрифт:
С новичками чокались – подходили без стеснения и выплёвывали тосты, под стать настроению. Молодые генералы приняты сообществом, теперь мы равны.
Искренние пожелания, чтобы их план удалось довести до блестящего исполнения, – тут уже никто не покривил душой. Вытащить эту давнюю занозу были бы рады все.
Майор не удержался, вошёл в кабинет, оглядел компанию. Выждал, пока смельчаки зафиксируют его явление. Разговоры закончились мигом.
– Я бы не помешал, да торопят сверху. Давайте, родные, ко мне в кабинет. От меня ждут новостей, а что я могу, если не посвящён в подробности? – Он кивнул прочим: вы продолжайте, не до вас.
Оба поднялись, поблагодарили коллег за пожелания, откланялись. Их провожали задумчивыми взглядами. Они сделали тот самый шаг в тоннель истории, откуда не все возвращаются. Пусть же вам, парни, повезёт!
В кабинете был приготовлен диктофон. Вроде как, я с вами играю по-честному: что-то запишем, где надо – на паузу поставим. Мы втроём, и больше ни одна живая душа.
– Я готов выслушать. – Хозяин кабинета сложил пальцы в замок и подпёр ими подбородок.
– Внедрение в группу. Мы тут прикинули с генералом, – Уточник кивнул на товарища, – раз другие варианты не дают результата.
– Я не могу обещать много времени. Сверху давят – уложиться в тридцать календарных дней. Мне вроде удалось настоять на своём, хотя угрожают, если опять что-то сорвётся.
– И сорвётся, если нам не выделят достаточно времени. – Уточник уловил мотив товарища: тот удачно моргнул, мол, давай, у тебя получается. – Понадобится полноценная мастерская, изобретателя на время попросим не появляться. Мы просто обязаны показать, что руками умеем, и башка варит. Скажем так, он скорее поверит в этом случае. Нам нужно чуть больше самостоятельности, доклады отложим на потом. Но как можно внедриться за месяц, войти в доверие и потом подловить момент? Хорошо сидеть наверху и разбрасывать приказы.
– Я ответил им точно такими словами. Сергей Иванович… Сергей, можно?
– Тут уже не до тонкостей, раз взялись.
Список материалов новый шеф изучал долго. Новый или временно исполняющий. Завтра может объявиться на этом месте лейтенант из фойе, – почему-то врезалось в память его озабоченное личико.
Оба генерала терпеливо ждали решения. Думали, по количеству материалов возникнут вопросы. Магний в прутках, цинк, медь, серебро, нержавейка, хром и нихром, – примерно так обеспечиваются военные предприятия. Прибавить титан и редкоземельные – это уже для космической отрасли.
Уловив момент, Уточник не сдержался:
– Вас что-то смутило?
– Платину и золото вы забыли внести в список. И драгоценные камни.
– Согласен, потребуется круглосуточная охрана.
Майор заносил себе в блокнот данные, моделируя предстоящий разговор с руководством. Сам не додумался до такого варианта: дайте мне сто двадцать килограммов золота, миллион наличными и самолёт, ждите, я скоро вернусь…
Майор вызвал помощника, вручил список.
– Это кому? – Капитан терялся в догадках.
– Лейтенанту, – майор бровями посетовал на недогадливость. – Постарайтесь быть более собранным, капитан. Или мы подыщем вам замену.
Помощник исчез, хозяин кабинета обратился с неожиданным вопросом:
– Вам что-нибудь известно про карету и полковника Шалаумберга?
Уточник скосил глаз на товарища – давай, мол, покажи себя. Малява прочистил горло.
– Карета… это что, снимают где-то кино, с участием полковника?
– Значит, не в курсе. – Майор задумался, какой частью информации поделиться, какую придержать. Наверное, не стоило касаться темы, но выскочило слово – надо продолжать. – Хорошо, поделюсь немного. Отмечаются случаи контакта с соседними мирами. В каком-то произошёл всемирный потоп, и несколько человек стали невольными свидетелями его. Они живут в нашем, и я почему-то сразу подумал о вас.
Уточник нашёлся мигом:
– Мы уже в чём-то провинились? Кто-то горел желанием взяться за Аверьянова, и мы перешли ему дорогу?
– Всё не так, вы сразу уходите в защиту. Вот этого не хотелось бы, если понимаете, о чём я.
– Тогда мы охотно выслушаем вашу версию. – Малява перекинул ногу на ногу, чего себе до сих пор не позволял.
Шеф придержал язык за зубами, хотя мог многое сказать. Вместо этого, стал рассматривать приглашённых, как послов из дружественной страны. Они будут гнуть линию, ни на шаг не отступая от инструкций, в каком вопросе поднажать, где можно сделать уступку.
– Вы давно знакомы?
– Ну, если это напрямую относится к делу, то недели две.
– У меня другие ощущения. Может, эти отношения тянутся из прошлой жизни?
– Всё может быть, хотя недоказуемо.
Майор прошёл к сейфу, вытащил папку, вернулся к столу и разложил фотографии какого-то объекта, в отличном разрешении.
– Это военный завод, где мы пробуем перенять технологии пришельцев. Летать, исчезать и появляться – по своему желанию.
Генералы уставились на него. Каким образом этот завод касается нашей задачи?
– Это я к тому, что поднять такую махину было не просто, бюджет урезАли, считай, раз в квартал.
– С чьей подачи, мы догадываемся, – Уточник поспешил поправиться: – если это здесь не возбраняется. И ещё, если позволите. Если у соседей потоп, он к нам не просочится?
– Будем надеяться. А пока предлагаю рассмотреть вашу заявку на материалы. Это десятая часть вот такого объекта, где-то так. Полагаю, вы в курсе, время такое: кто утверждает бюджет, хочет небольшой процент за подпись. Иногда достаточно трёх подписей, иногда восьми.
Малява сложил руки на колене, нашёл, что сказать в ответ.
– Это недостроенный танковый завод. При Сталине они не посмели бы заикнуться.
– Поэтому и слышим снизу: Сталина на вас нет. Но эта система существовала и при нём, просто умело шифровалась.
– Половина предателей в форме и на постах.
– Можно сказать и так. Можно назвать другие соотношения. А нам – вертись: приказы никто не отменяет. Сергей Иванович, вы хотите что-то добавить?
Уточник кивнул.
– Нас ставят в такие невыносимые условия, что любой проект может лечь на стадии зарождения. Им нужен мёртвым Аверьянов, чтобы и дальше снимать проценты, но на его устранение им жалко денег? Тогда можно сразу отказываться.