Найти «Сатану»
Шрифт:
Последние два солдата выгрузили из кузова зелёный пятидесятикилограммовый ящик с ребристыми чугунными цилиндрами зеленого цвета. Это корпуса противопехотных мин ПОМЗ-2М. Со второй машины сгрузили ящик поменьше – с семидесятипятиграммовыми тротиловыми шашками, картонную коробку со взрывателями и всякую непонятную постороннему взгляду всячину: деревянные колышки, отрезки проволоки и другую непонятную мелочь.
Командир инженерно-сапёрной роты капитан Филинов спрыгнул с подножки «ЗИЛа» и направился к подчиненным. Он был молод,
– Ста-аа-ановись! – громко подал команду сержант Канютин. – Равняйсь, смирно!
– Вольно! – приказал капитан.
Ротный прошёлся вдоль замершего строя, внимательно осматривая каждого солдата.
– Теоретические занятия по переводу охранно-оборонной системы «Кактус» в высшие степени боевой готовности мы провели, – негромко сказал он, но все его хорошо слышали. Может быть, потому, что хотели услышать.
Солдаты, в том числе и старослужащие, волновались: сейчас им предстояло играть со смертью.
– Сегодня мы на практике будем отрабатывать то, что изучили в классе. Саперы в ракетных войсках – это не «полусапёры»! Вы должны не только обслуживать управляемые проводные мины! Вы должны уметь ставить минные поля, разминировать их, производить подрывы различных объектов! – капитан повысил голос. – Сегодня работаем с минами ПОМЗ-2М. Каждый устанавливает мину, а потом разминирует ее лично, методом подрыва с помощью сапёрной кошки. Ещё раз повторяю порядок установки и особо обращаю внимание: при установке вынимается только предохранительная чека! Боевая остается на месте – к ней прищелкивается карабин растяжки, и когда кто-то заденет проволоку, произойдет взрыв! Это ясно?
Строй молчал.
– Что неясного?
– Да, вроде ясно, товарищ капитан, – нехотя сказал Силонов.
– Тогда приступаем к практическим занятиям! Каждый получает минно-подрывное имущество, разбиваетесь на четверки и работаете! И не забывайте инструкцию: забывчивых приходится собирать по частям!
Через несколько минут первая четвёрка солдат вышла в поле. Расстояния позволяли безопасно отрабатывать одновременно минирование и большим количеством, но Филинов решил, что уследить за действиями сразу пяти бойцов будет хлопотно. Да и бежать далеко, чтобы помочь в случае чего непредвиденного.
Курочкин работал вторым справа – молодых капитан расставлял так, чтобы они были поближе. Солдат забил в землю колышек, закрепил на нём конец проволоки… Филинов поочерёдно проконтролировал взглядом остальных. «Молодцы, – отметил он про себя. – Спокойно работают, без суеты».
Забили по второму колышку – для мин. Вложили в рифленые чугунные стаканы тротиловые шашки… Ввинчивают взрыватели… Время, казалось, застыло. Теперь любая ошибка может обернуться разлетающимися клочьями человеческих тел. За год на полигонах страны случаются десятки таких случаев…
Филинову много раз доводилось руководить
«Убедившись, что боевая чека надежно удерживается во взрывателе, вытащить предохранительную чеку…» – машинально повторял он цитату из Наставления.
Трое из четверых обучаемых подняли правую руку, что означало: «Готов». Второй справа продолжал, сгорбившись, колдовать над миной. Филинов быстрым шагом направился к нему.
– Получается? – спокойным тоном спросил он, подойдя к солдату.
– Угу, – промычал Курочкин, поочерёдно глядя то на кольцо с предохранительной чекой в правой руке, то на… Р-образную боевую чеку в левой.
– Товарищ капитан, я боевую чеку вытащил, сейчас взорвется! – не своим голосом заорал солдат и, обхватив голову руками, упал на землю.
– Щас рванет! – раздался истошный крик.
Трое других обучаемых, хотя и находились на достаточном расстоянии, тоже попадали ничком в холодную грязь. Паника передалась и дальше: солдаты на исходном рубеже бросились врассыпную: кто-то падал в грязь, кто-то старался спрятаться за грузовики.
Но Филинов не обращал внимания на происходящее вокруг. Он присел и принялся выкручивать взрыватель. Пальцы скользили, время, вместо того чтобы остановиться, как в книжках, наоборот – мчалось вперед, к смертельному взрыву… Наконец тонкая трубочка оказалась у него в руках. Не замахиваясь, чтобы не тратить секунды, капитан швырнул ее прочь прямо от груди. Над полем стояла такая тишина, что негромкий хлопок был слышен даже на исходном рубеже.
– Курочкин, в строй! – скомандовал Филинов. – Остальные трое доводят работу до конца!
Только когда прозвучали три взрыва, капитан провел «разбор полетов».
– Какой радиус поражения у ПОМЗ-2М? – спросил он у перепачканных грязью бойцов.
Все молчали.
– Четыре метра! – наконец ответил Силонов.
– А чего же вы все носами в грязь уткнулись? Между четырьмя работающими – по пятнадцать метров, до исходного рубежа – пятьдесят! Зачем в грязи валяться?
– Вс-с-ё р-рав-в-н-но с-с-т-т-рашно… То ж сплошного поражения четыре метра… Вдруг какой осколок на излёте и достанет?! – заикаясь, сказал Курочкин и вытянул руки.
Они дрожали крупной дрожью.
– Если страшно – отшвырни мину подальше и падай! А ты рядом лег! Думаешь, мне страшно не было? А вот, смотрите!
Он тоже вытянул руки, расставил пальцы. Никакой дрожи заметить в них было нельзя. Потому что ее не было.
– Наставление знать надо, разгильдяи! – повысил голос капитан. – Сколько времени проходит после извлечения предохранительной чеки до постановки взрывателя на боевой взвод?
Лица солдат просветлели.
– В зависимости от температуры воздуха…