Найти себя. Трилогия
Шрифт:
– Какой же русский не любит быстрой езды, – отвечал им на это Сомов, стараясь перекричать шум двигателя и грохот железных колес по брусчатке, – Эх, сюда бы еще стереосистему с сабвуфером.
А вписываясь в очередной поворот весело хрипел во все горло:
Скорости не сбрасывай на виражах,
Только так научишься побеждать!
Побеждать!!!
Они промчались по темным узким улочкам и вылетели на главный проспект, ведущий к магической академии. Здесь Виктор крутанул вентили до отказа, посылая максимум пара на поршни и машина понеслась по каменной мостовой с таким лязгом и дребезжанием, что казалось еще чуть-чуть, и она развалится прямо на ходу. Перед входом в академию
Раздался сильный удар, в котором слились воедино скрежет сминаемого железа, треск ломающихся деревянных конструкций и хруст крошащегося камня. Со звоном посыпались стекла кабины, из лопнувшего котла с шипением ударил пар, а на капот прямо перед Виктором с грохотом упала гранитная голова.
– Приехали, – сказал Сомов и эмоционально добавил сильное непечатное слово, которое конечно же никто не понял, а затем он обеспокоенно обернулся назад: –Все живы?
Охами и жалобными стонами пассажиры дали понять, что авария каким-то чудом обошлась без жертв.
– Слава великой Уре, – облегченно прошептал Виктор и глядя в укоризненные глаза Первого Зрячего не удержался от тоскливого возгласа: – Вот же засада!
За спиной у Сомова звякнули мечи, вынимаемые из ножен, высунулась совершенно пьяная морда и радостный голос барона Ригоса рявкнул в самое ухо:
– Где засада?!
Глава 2. Серьезные люди
– Вы были пьяны, господин студент, и это видели десятки свидетелей, – ректор академии Абас сидел в кресле, неприязненно щурился на вытянувшегося перед ним Сомова и с каким-то злорадством перечислял все его прегрешения, – Вами разрушен исторический памятник. Вы разбили чужой паромобиль и в аварии едва не погибли люди. Вы спровоцировали драку в таверне и последующие дуэли, на которых барон Ригос нанес такие повреждения трем студентам, что они теперь долго не встанут с больничной постели. Это возмутительно! – ректор хлопнул ладонью по столу и некоторое время возмущенно сопел, – Думаю, Виктор Сангин, что нам с вами придется распрощаться. Такое поведение несовместимо со званием студента магической академии. Я вынужден представить ваши документы ученому совету для отчисления.
– Позвольте мне объясниться, господин Абас. Все выглядит несколько иначе, чем вам доложили, – Сомов сделал невинное лицо, – Начну с того, что я вчера был трезв и у меня тоже есть свидетель, которого я жду с минуты на минуту. К поединкам барона Ригоса я не имею никакого отношения. Если какие-то благородные господа и решили прибегнуть к дуэли, то это их право гарантированное законом. Авария же случилась в виду неисправности техники. В ней никто не пострадал и претензий ко мне не имеет. Что же касается разрушенного памятника… Насколько я знаю его и так планировали заменить. Знаменитый художник и скульптор Винс Милан по заказу магической академии уже изваял новый монумент и вопрос оставался лишь в деньгах за оплату работы мастера. Я готов полностью покрыть все расходы, связанные выплатой гонорара Милану и установкой нового памятника.
– Покрыть убытки – это ваша обязанность, которая нисколько не уменьшает степени вины, – рявкнул начальник академии, – И избавьте меня от объяснений. Сегодня ученый совет рассмотрит вопрос о вашем отчислении, и я уверен, что принятое решение не будет для вас утешительным.
Дверь в кабинет ректора отворилась и в нее попытался протиснуться взволнованный секретарь.
– Господин ректор… – успел произнести секретарь прежде чем мелькнули руки в черных перчатках и его силком выдернули обратно за дверь.
– Это что еще такое? – грозно спросил начальник магической академии, приподнимаясь с места и позвякивая амулетами.
И словно отвечая ему в дверях появился герцог Крон Гросс. Неспешным беззвучным шагом он прошелся по кабинету, без приглашения сел в кресло напротив ректора и педантично расправил складки своего камзола.
– Здравствуйте, господин Абас, – грустно произнес начальник тайной стражи Останда и посмотрел на ректора с невыразимым сочувствием и сожалением.
– Ну наконец-то, – с облегчением выдохнул Сомов, – Привет, Крон.
– Привет, Вик, – очень натурально удивился герцог, – А ты что здесь делаешь?
– Так отчисляют меня.
– Как отчисляют? Что за вздор?! Ладно с этим разберемся позже. Присаживайся, чего стоишь-то. Господин Абас, вы тоже можете сесть.
– Почему так долго? – не удержался Сомов от упрека в адрес сыщика, опускаясь в мягкое кожаное кресло.
– Дела государственной важности, – ответил герцог Гросс и снова повернулся к ректору, – Кстати, господин Абас, я к вам как раз по такому государственному делу. Правда оно носит несколько личный характер и поэтому я решил предварительно переговорить с вами здесь, в академии, прежде чем вызывать в солнечную башню.
– Я весь во внимании, достопочтимый господин Гросс, – ректор и не подумал сесть, а застыл в напряженной позе и было видно, как на его лбу проявляются капельки пота.
– Вчера тайной стражей был задержан опасный бунтовщик Рухас. Заговор против самого короля! – Крон внушительно поднял палец вверх, – На допросе третей степени этот негодяй выдал всех своих сообщников и среди прочих имен неожиданно назвал имя вашего сына. Представляете каков мерзавец? – тонкие губы сыщика застыли в ледяной улыбке, – Я полагаю, что он попросту солгал, не выдержав боли. Как-никак третья степень. Но я обязан проверять всякую поступающую мне информацию. Именно поэтому я здесь. Кому как ни вам знать собственного сына.
– Ну что вы, господин Гросс, – начальнику академии вдруг стало трудно дышать, и он задергал ворот своего камзола, – Помилуйте, какой может быть заговор? Вы же знаете моего мальчика. Он так далек от политики. Кроме лошадей и охоты он вообще больше ничем не интересуется. Даже женщинами.
– Именно это я и хотел услышать. Вашего слова вполне достаточно, господин Абас. Будем считать, что бунтовщик Рухас попросту оболгал вашего сына. Надеюсь вы не дадите мне повода думать иначе, – многозначительно произнес начальник тайной стражи, – Ну, а теперь расскажите, что это за нелепая история с отчислением господина Сангина? Я знаю Виктора также хорошо, как вы своего сына и также в нем абсолютно уверен.
– Ну что вы, какое отчисление? Так, всего лишь профилактическая беседа, – сразу пошел на попятную ректор, – Просто я вынужден был отреагировать на разрушение памятника. Впрочем, господин Сангин уже пообещал оплатить все восстановительные работы, так что претензий у меня к нему нет.
– Рад, что мы понимаем друг друга, – удовлетворенно произнес сыщик, а заметив, как Сомов выразительно постучал пальцем по тыльной стороне руки, добавил: – И вот что еще, господин Абас. Виктор молод и бывает небрежен в вопросах своей безопасности. Вижу, что несмотря на мои рекомендации он даже не носит боевую перчатку. Поэтому прошу, вас, как его руководителя, проследите, чтобы он всегда был вооружен.