Назад дороги нет
Шрифт:
— Правильно понимаешь.
— Не буду спрашивать, почему, но это облегчает ситуацию с разводом. Скажи мне только: ты окончательно решение приняла? Не передумаешь?
— Нет уж, не передумаю, — фыркаю, представив, как после всего случившегося, возвращаюсь к Саше. — Я вообще своих решений не меняю.
Хмыкает и расслабляется. Неужели и правда, думал, что я могу с ним вот так предаваться любви, а потом бежать к мужу обратно? Странный —мужчины — народ.
— Не зря я тебя валькирией назвал, такая ты и есть.
— А ты? Раз пошла такая пьянка, поделись и ты… жёны, дети, многочисленные
В ответ — долгая пауза, за время которой уже успела напридумывать себе разнообразных страхов.
— Есть не хочешь? — вдруг спрашивает, садясь, а я смотрю на него снизу вверх и не могу понять, что происходит. — Что-то я голоден, как волк.
Мне кажется или я что-то не то спросила? Но ведь должна же знать и понимать, во что ввязываюсь, и чем всё это может закончиться.
— Ну, пойдём, поедим, раз голоден, — говорю, слезая с кровати.
Ой, что-то мне всё это не нравится. И почему я у Полины и её парня — Брэйна — не выяснила подробности жизни Викинга?! Вот сейчас окажется, что у него пятеро детей и три жены в разных городах спрятаны, супруга дожидаясь, вот будет номер.
Но я не хочу прятать голову в песок и снова делать вид, что всё хорошо и нормально. Если и заводить новые отношения так скоро, то нужно знать, во что влезаю.
Понимаю, что для начала мне нужно сходить в душ, и там, стоя под водой, подумать хорошенько, чем может закончиться наша прогулка в поисках еды. Вдруг это конец? Вдруг узнаю что-то такое, с чем не смогу смириться? Не хочу быть ничьей любовницей — от одной мысли о таком развитии событий наизнанку выворачивает. Нет уж, лучше сдохнуть в одиночестве, чем в этот грязный омут нырять с головой. Конечно, вытравить Викинга из души будет очень тяжело, но возможно. Главное — захотеть, и тогда всё получится.
Нет, всё-таки почему-то не верится, что он может быть настолько двуличным и подлым, это я, наверное, на воду дую, но его состояние внушает опасение — слишком встревоженным показался после моего вопроса, словно я влезла без спроса на ту территорию, где мне не место.
— О чём задумалась? — спрашивает, подойдя сзади и прижимая к горячему телу. Чёрт возьми, у него снова эрекция… Ну вот как противиться, когда его руки, кажется, знают моё тело лучше, чем знаю его я сама. — Я чем-то тебя обидел?
Нет, абсолютно ничем, кроме того, что побледнел и засуетился, когда я о жене и детях спросила, а так больше ничего. Глупость какая, в самом деле. Да и не обида это, лёгкая паника всего лишь.
— Мне нужно в душ, — говорю, пытаясь придать своему голосу больше твёрдости, но когда колени дрожат от умелых ласк, не очень-то и получается.
Я размазня, самая настоящая, и с этим ничего не могу поделать.
— И мне нужно в душ, — тихо смеётся и целует в плечо, оставляя влажный след на коже, а меня будто током пронзает.
Не успеваю ничего сообразить, а Викинг подхватывает меня на руки и тащит к двери в ванную комнату.
— Витя! Поставь меня, — визжу, как умирающий поросёнок, но хохот уже рвётся на волю, и я ничего не могу с ним поделать. — Извращенец бородатый, отпусти!
— Ага, мечтай дальше, — хохочет и щекочет кожу бородой.
Ладно, чёрт с ним, обо всём плохом буду думать потом,
***
Мы едем по широкой трассе — подальше от всего мира, в поисках закусочной, где можно будет спокойно поговорить и просто насладиться моментом. Длинный подол синего платья норовит натянуться парусом на сильном ветру. Одной рукой пытаюсь удержать трепещущую тряпку, а второй держусь за талию Викинга, чтобы не улететь в кусты. Не понимаю, куда Витя так гонит, но под руку не лезу. Всему своё время, хотя мне и не терпится узнать о кое-каких подробностях его жизни. И если он решил что-то от меня утаить, дам в глаз — он меня ещё плохо знает.
— Ну ты и лихач, — говорю, когда Викинг паркует свою махину возле неприметной закусочной на въезде в какой-то крошечный городок.
Белая вывеска открепилась с одной стороны и болтается на ветру, возле входа кучкуются какие-то мужики странной наружности, а пара чахлых кустиков, явно не справляются с ролью озеленения и благоустройства территории. Интересно, у работников сего чудного заведения хоть санитарные книжки имеются? Тьфу, о чём я думаю? Не травить же Викинг меня сюда привёз? Вряд ли ему нужна любовница с дизентерией — ни уму, ни сердцу, в самом деле.
— Был бы один, ещё быстрее бы ехал, — говорит, беря меня за руку. Моя ладонь в его татуированной лапище кажется очень узкой и тонкой, хотя я не очень-то и хрупкая, однако рядом с Викингом кажусь себе почти Дюймовочкой. — Пойдём?
Согласно киваю, и мы направляемся ко входу, возле которого припаркована парочка мотоциклов и выкрашенный в полуночно-синий пыльный внедорожник.
— Что это за место? — спрашиваю, когда переступаем порог сего райского местечка с весьма поэтическим названием: "У дороги". Логично, однако, не придерёшься.
Внутри оказывается довольно чисто и даже в чём-то мило, и пахнет приятно, а не скисшей капустой и сгоревшими пирожками, как казалось до того, как мы переступили порог. Внешность не только у людей обманчива.
— Понятия не имею, — пожимает плечами и смеётся. — Но я люблю ездить по случайным дорогам и находить вот такие простые и понятные заведения.
— Мне казалось, человеку, у которого во владении свой клуб не за чем что-то ещё искать.
— "Бразерс" — мой дом, но иногда я хожу в гости.
— Промышленным шпионажем, случайно, не занимаешься? — спрашиваю, а Викинг в притворном ужасе округляет глаза, быстро смотрит по сторонам, словно боится, что нас могут услышать.
— Тс-с! — Прикладывает палец к моим губам и смеётся. — Смекалистая какая, самый главный мой секрет разгадала. Хорошо, лес недалеко.
— Убьёшь и закопаешь?
— Сначала изнасилую, конечно же.
Я смеюсь, а Викинг помогает мне разместиться и уходит делать заказ, оставив меня одну. Официантов в этом гастрономическом раю, как оказалось, нет. Осматриваю небольшое помещение с грубо оштукатуренными стенами, толстыми потолочными балками и чёрной барной стойкой в углу и снова убеждаюсь, что здесь мило и просто — как раз то, что нужно, чтобы спокойно поговорить, не задумываясь об очерёдности использования столовых приборов и степени прожарки стейка.