Назад в СССР: демон бокса
Шрифт:
— Сразу видно, папа Ким, вы далеко от бокса. Первое. Бои каждый день. Надо сохранить силы к финалу, если рассчитывать на золото. Допустим, дракончика ты мне зарядишь. Но я же не Илья Муромец, устаю мышечно! Второе. Если я такой юный и прыткий сумел чего-то добиться в СССР в шестнадцать, где основная масса только после четырнадцати приходит в боксёрский зал, что говорить о европейцах, где, кроме соцстран, нижних ограничений нет, боксируй хоть с пелёнок! Третье. В СССР профессионального спорта как бы не существует. Это же не зарплата и не командировочные, а курам на смех! Те парни готовятся
На ирландских фунтах, всего несколько на каждого, красовалась надпись «По предъявлении в Лондоне подлежит обмену на один британский фунт стерлингов». Гостиница оплачена, питание нет. Сами тащим полные чемоданы консервов, макароны, концентраты. У меня с собой самодельный кипятильник, сделанный из двух бритвенных лезвий «Нева» и куска провода. Говорят, если не найти подходящую ёмкость, советские командировочные и туристы варят макароны в унитазном бачке, опуская туда подобный кипятильник. Брезгливо? Но бачок только кажется тёмным от отложений, на самом деле там только свежая проточная вода, фекальная гораздо ниже.
— Деньги — тлен, — загадочно шепнул Ким. — Есть идея. Потом расскажу. Ты, главное, побеждай. В тактике бокса я тебе не советчик. Помассирую плечи, обмахну полотенцем, дам нюхнуть нашатыря. И помедитируем вместе. Польза будет другая…
Когда остались с ним вдвоём в номере паршивой гостиницы, с нами по соседству поселились «люди в штатском», они, как и спортсмены, с неприязнью смотрели на верхушку делегации, укатившую в нормальный отель на такси, тренер вскрыл совершенно по-заводскому зашитую перчатку и извлёк из неё две тысячи долларов мелкими купюрами.
— Ты же английский знаешь?
— Не ирландский вариант, сэнсэй.
— Аналогично. Как-то справишься. Обменяй на фунты.
— Кутнём?
— Совсем дурак? Буду ставки на тебя делать. На победу нокаутом во втором или третьем раунде, как договоримся. Рискуем моими, в Минске за них больше десяти тысяч деревянных отдал. Прибыль пополам. Идёт?
Заманчиво… И опасно. Я — несовершеннолетний, дальше Колымы не сошлют и то — условно. Ким рискует по полной. Но если перебираться на Запад, какой-то стартовый капитал необходим.
Лучше, конечно, открыть счёт в местном банке и положить бабки туда. Но как здесь соблюдается банковская тайна? Точно не хочу стать жертвой шантажа.
Если что-то всплывёт в СССР, я невыездной пожизненно. Разве что загрызть зубами пограничную овчарку и переползти под колючей проволокой в Норвегию или Турцию… Но собак люблю, они порой лучше людей, да и к серьёзным вещам надо относиться серьёзно.
Скинув вещи, отправился на исследование гостиницы, нашёл в ней несравненное преимущество: выход на задний двор, минуя холл. Он запирался, но шпингалет на окне в коридоре слабый, я его ещё расшатал. Злачное место должно быть удобным для неправедных дел. В нейтральной одёжке, без букв «Динамо» или USSR, проскользнул в проулок, огляделся. Вдали тусуется какая-то шпана, в случае опасности раскидаю, даже если у тех есть ствол. Но оно мне надо?
На более приличных улицах почувствовал себя спокойнее. Ирландцы вообще приятные внешне, улыбчивые, их суровость преувеличена. А бухают как! Если зайти в паб, на
Обменники встречал, они не вызвали доверия, злачные какие-то места. Нашёл отделение банка, там произвёл ченч без проблем. Количество фунтов значительно меньше чем долларов, курс такой.
Кима он устроил.
— Завтра узнаём результат жеребьёвки, решаем как ставить, на третий раунд или на второй. В финале ставим на твоё поражение нокаутом.
— Нет.
— О чём мы с тобой говорили в Минске? Ты обещал.
— В важном денежном бою. Но не ради нескольких сот фунтов. Прости, международный мастер для меня пока важнее.
Он, похоже, рассердился, но постарался не подавать вида. Только стал менее многословен.
Утром взвешивались. Я едва-едва уместился в заданные пятьдесят семь, поставив в уме галку на память: меньше жрать макарон из унитазного бачка. Со свиной тушёнкой — калорийный и медленно выводящийся продукт.
— На какой раунд ставим? — упорно спрашивал мой секундант перед общей пресс-конференцией.
— На третий. Понятия не имею, кто это такой — Пламен Пенчев из Болгарии, только возраст и рост. Хреново у нас добывается информация!
— Потерпи. К четвертухе я попробую решить проблему.
Он исчез, появившись лишь минут за пять до боя, забинтоваться и натянуть перчатки мне помог боксёр из средних. Ким хитро подмигнул азиатским глазом и принялся размахивать полотенцем. Глава делегации чуть на говно не изошёл, узнав про опоздание секунданта. Хорошо хоть, в обеих ещё более лёгких категориях наши победили.
— Бокс!
Парень был подающий надежды, но, попади он на взрослый чемпионат СССР, его бы схарчил без хлеба любой, кто со мной встречался. Я вообще не атаковал, вяло отмахиваясь, чтоб не задеть ненароком, кто-то из тренерского состава пытался мне вправить мозги во втором перерыве с воплями «атакуй!», но я проигнорировал. Завалил болгарина в первые двадцать секунд третьего раунда, первой же жёсткой серией, здесь её начал проверять на практике. Первый джеб шёл, чтоб замаскировать поворот корпуса на удобный угол, правая на исходное — «пли»! Сразу же кросс слева, он тоже на отвлечение внимания, и снова правой — апперкот, хук или кросс, зависит от положения противника.
Судья ошарашено воззрился на меня, не понимая, чего я миндальничал первые четыре минуты, и не стал открывать счёта. Болгарина подхватили под белы рученьки и как-то вынудили стоять не падая при объявлении победителя.
Кима у помоста уже не было, он обнаружился лишь к вечеру в гостиничном номере и принялся прилаживать к телевизору массивный ленточный видеомагнитофон.
— Договорился тут с одним за пять фунтов в сутки… Смотри!
Бой Тити Терелла из Румынии, где тот одолел англичанина Петера Ханлона, показался мне чем-то из «детский сад, ясельная группа». Всё же советская школа бокса, на которую равнялся с первых неуверенных шагов под репортажи из телевизора Евгения, реально была самой сильной в Европе. Их юные чемпионы хуже наших середнячков.