Назови мне свое имя
Шрифт:
Все было хорошо, только рисования в моей жизни становилось все меньше. По совету Пола я устроилась в крупную компанию по производству одежды «Мара». Я занималась планированием закупок – по мнению Пола, это был хороший старт для моей карьеры. Я выросла от ассистента до специалиста, но работа оказалась не такой интересной, как я ожидала, и совсем не творческой.
– Ну и что? – спрашивала мама. – Разве работа должна быть интересной? Люди работают потому, что им нужны деньги, чтобы платить по счетам. Думаешь, я люблю перекладывать книги с полки на полку? Рисование – это хобби, ну так и рисуй в свободное время. А «Мара» –
Пол в этом вопросе был с ней единодушен, хотя виделись они всего один раз: Пол сразу сказал, что «в жизни не поедет в эту дыру снова», а у мамы не было никакого желания путешествовать с маленьким ребенком.
Но если моя мать считала рисование хорошим хобби, то, по мнению Пола, это было не тем занятием, на которое стоит тратить время. Время очень ценно, и его нужно тратить с умом, говорил он.
– Моника, ну, подумай сама. Вряд ли из тебя выйдет вторая Кало или Кассат, или… Кто там еще? Да в мире почти не было известных женщин-художниц. Стоит ли тратить время на дело, в котором ты вряд ли добьешься чего-то выдающегося? Для тебя будет лучше направить все силы туда, где ты с большей вероятностью добьешься успеха. Тебе повезло – ты работаешь в крупной компании с именем. Если будешь упорно трудиться, через несколько лет дорастешь до какой-нибудь приличной должности, и тогда можно будет немного расслабиться.
Он говорил логичные и правильные вещи, и мне нечего было ему возразить. Я стала еще больше усилий вкладывать в работу, и времени на рисование становилось все меньше, а потом и желание куда-то ушло. Я даже не знаю, зачем бросила блокнот в сумку, – скорее, на случай бессонницы в самолете. Я боюсь летать, а рисование всегда отлично отвлекало меня и успокаивало нервы.
И вот теперь, сидя перед пустым листом бумаги и чувствуя дикое желание рисовать, я понимаю, что понятия не имею, как одним простым карандашом передать таинственную и загадочную атмосферу туманного леса. И меня это ужасно злит.
Я ставлю чашку на стол, берусь за карандаш. Верчу его в руках. Бросаю взгляд на пустой лист в блокноте, потом на время. Кофе давно закончился. Я закрываю блокнот и возвращаюсь в номер.
Пол уже встал, привел себя в порядок и устроился с ноутбуком на диване.
– Машину подадут в течение получаса, – говорит он, бросая беглый взгляд на меня. – Я заказал завтрак в номер. У тебя все собрано?
– Да, – отвечаю я растерянно. Мы уезжаем прямо сейчас? Я надеялась, у меня будет хотя бы пара часов на прогулку. Неужели я так и уеду, даже не посмотрев город? А лес? Я вспоминаю, как стояла на опушке, – эту смесь восторга и волнения, ощущения, что я прикоснулась к чему-то чудесному.
– Пол, давай сегодня останемся здесь, – нерешительно говорю я, зная, как он ненавидит, когда что-то или кто-то меняет его планы.
– В смысле? – он снова поворачивается ко мне с искренним недоумением на лице.
– Давай останемся в Андерленде на пару дней.
– Но у меня же завтра встреча в Мюнхене.
– Я помню. Ты можешь съездить один, а я подожду тебя здесь. Все равно во вторник нам обратно в Прагу, а отсюда ехать ближе,
– И что же мы будем тут делать?
– То же, что и в Мюнхене, – отдыхать, гулять.
– Моника, это милый городок, но делать тут нечего. В Мюнхене у нас забронирован первоклассный отель, я заказал индивидуальную экскурсию по городу. График плотный, если мы хотим все успеть, нужно торопиться.
– Я знаю. Но…
– Ты не хочешь в Мюнхен? – удивленно переспрашивает Пол. – Ты же говорила, что собираешься в какую-то там галерею.
– Хочу. Но здесь есть что-то… Я не могу этого объяснить.
– Ты сама не понимаешь, чего хочешь. Так может, не будем нарушать наши планы? Мы обойдем этот городишко за пару часов. Что дальше? И что ты будешь делать тут завтра?
– Ну… давай завтра я обойду его одна. А сегодня мы съездим куда-нибудь, недалеко. Отдохнем. Пораньше ляжем спать – ведь завтра у тебя важный день.
– Моника, ты же никогда не была в Европе. А теперь хочешь променять Мюнхен на эту деревню? Тут симпатично, я не спорю. Но она же не идет ни в какое сравнение с Мюнхеном!
– Пол, разве я часто о чем-то тебя прошу?
– Редко. Потому что мои решения всегда логичны и рациональны, и подходят нам обоим.
– Значит, сегодня тот редкий случай, когда твое решение мне не подходит.
– Может, ты хотя бы объяснишь, в чем дело?
– Я объясню, – говорю я, подходя ближе. – Если ты не будешь смеяться.
– Я обещаю не смеяться.
– Я… в детстве мечтала попасть в место, похожее на это. Я обожала братьев Гримм. Мультики про Белоснежку и Рапунцель. И здесь… все вокруг – такое, как я представляла.
– Почему ты никогда не рассказывала мне об этом?
– Не знаю. Как-то… не было повода. Но раз уж мы здесь, я хочу задержаться, хотя бы ненадолго.
А еще лучше – на всю неделю. Но не стоит говорить об этом прямо сейчас.
– Ну хорошо. Закроем глаза на то, что мне нужно будет встать на пару часов раньше, чем я собирался. Чем займемся?
Я открываю интернет и бегло просматриваю достопримечательности. Все, чего мне хочется, – лес, возможно, замки, но до них несколько часов пути, а в лес Пол не пойдет. Наконец, я натыкаюсь на экотропу в кронах деревьев – отличный компромисс. Показываю ее Полу.
– Ладно, тут совсем недалеко, – соглашается он. – Поехали.
Мы приезжаем в Нойшёнау. Тропа интересная, но короткая – мы проходим ее минут за двадцать. Тогда я уговариваю Пола купить экскурсионный тур в лес, надеясь, что за это время вдоволь нагуляюсь. Пол кривится, но, в конце концов, соглашается. Нас набирается почти двадцать человек, и мы заходим в лес по широкой тропе, больше похожей на дорогу. Гид рассказывает о животном мире, экологии, площади. Мы поднимаемся на один, потом на другой скальный уступ, осматриваемся, фотографируемся и идем дальше.
Это все не то. Я стараюсь отключиться, отойти в сторону, чтобы снова уловить то волнующее ощущение, которое испытала, когда стояла на опушке леса в Андерленде, но у меня ничего не выходит.
К вечеру мы совершенно без сил. Начинается дождь, и мы уезжаем из Нойшёнау, не успев поужинать. Дорога до Андерленда короткая и совсем глухая – никаких заправок, магазинов и, тем более, ресторанов. Нам ничего не остается, как приехать в Андерленд и пойти в кафе, в котором мы ужинали в первый вечер.