Не ангел
Шрифт:
Каролина вспомнила несколько эпизодов, когда сама обманывала мужа, и на мгновение ощутила вину. Но быстро взяла себя в руки. Он даже не догадывался о ее изменах, а когда уходил на войну, сказал ей, что ему повезло с такой верной женой. И несомненно, погиб с этим убеждением. Так какое же зло она ему причинила? Абсолютно никакого. И Селию она не винила: Оливер совершенно иссяк и явно был ни на что не годен. А Селия по-прежнему оставалась красавицей. Он тоже когда-то был красив, Каролина даже завидовала тогда Селии, да и сейчас еще завидовала, но уже не по поводу мужа, а в связи с успешной карьерой.
Она и сама не прочь была бы завести любовника, но мужчины ее поколения теперь в дефиците. Ну и ладно. Лошадь — прекрасная замена мужскому обществу. Ей всегда так казалось. Менее требовательна и уж точно более полезна. Да, она поедет покататься. Оливер вряд ли станет звонить сейчас с работы. У него есть дела поважнее, чем волноваться о жене и о том, где она находится.
Дворецкий Каролины, Маккиннон, дремал у огня в своей комнате, когда зазвонил телефон, потребовалось несколько звонков, чтобы хорошенько разбудить его, и еще несколько, прежде чем он взял трубку. Теперь все занимало у него больше времени, чем раньше: старость поставила на тормоза всю его жизнь.
— Дом Керсли, добрый день.
— Добрый день. Можно попросить леди Селию Литтон?
— Минуту, сэр. Как мне доложить о вас?
— Это мистер Литтон, мистер Джек Литтон.
— Добрый день, сэр.
И что же ему теперь делать? Хозяйка строжайше наказала ему переводить на нее все звонки, адресованные леди Селии, но она уехала кататься верхом.
— Виноват, сэр. В настоящий момент она отсутствует.
— Так… Когда я могу ее застать?
— Не могу знать, сэр. Виноват.
— Скажите… она уехала в Лондон?
— Не думаю, сэр, нет. Я попрошу миссис Мастерсон перезвонить вам, когда она вернется. Она на прогулке.
— А… Не нужно. Это не столь важно. Хотел только справиться насчет книги. Благодарю вас.
— Мое почтение, сэр.
Конечно, это ничего не доказывает, а если отбросить все подозрения по поводу Селии, то вообще ничего не значит. Все естественно: откуда дворецкому знать обо всех передвижениях Селии? Разумеется, он обратится с вопросом к ее сестре. И все же Джек расстроился. Он тщетно пытался сосредоточиться на тексте последних нескольких глав боевого дневника четвертого графа Бекенхема. Сплошное кровавое месиво, ничего не разобрать. Части человеческих тел, разбросанные по полю боя, умирающие в агонии лошади, солдаты с кляпами во рту под ножами полевых хирургов, — но ведь должен же, должен дворецкий знать, уехала их гостья или нет? Ведь она сестра его хозяйки, в конце концов. Разве он не знает, проводили Селию или нет? Черт-те что. За что же им платят, этим слугам?
— Джек? Привет, это Селия. Я ходила прогуляться. Что-то случилось? — Голос у нее был взволнованный.
Джеку стало дурно, дурно от сознания вины, что он напрасно потревожил ее, обеспокоил.
— Нет-нет, ну что ты! Прости, что потревожил тебя. Я просто хотел спросить кое-что насчет восстания сипаев…
— Но это же не срочно. Завтра я вернусь. Ты же знаешь.
— Да, я помню. Прости, ради бога. Видно я чересчур увлекся.
— Понятно. — Она помолчала. — Так это может подождать? Или на улице уже собрались толпы нетерпеливых
— Конечно может подождать. Просто вся эта кровища в дневниках твоего прадеда… Ее тут столько… Я не знаю, сколько сократить.
— Половину, — посоветовал Селия, — или даже три четверти. Мне нужно бежать, Джек. Я опоздаю на поезд. Пока. Поцелуй за меня Оливера.
— Обязательно. Пока, Селия. До завтра.
Маньяк паршивый, ругал себя Джек, на кой черт вот так вызванивать ее. Так думать о ней. Если бы… если бы Лили знала ее лучше, то убедилась бы, что все это откровенная чушь. Несусветная дичь!
Глава 22
— Ах, если бы можно было выйти замуж сразу за двоих…
Все замолчали. Не смотри на Оливера, Селия, не смотри.
— Замуж сразу за двоих? Разве так можно?
И тут все рассмеялись, напряжение спало.
— Боюсь, что нет, Мод, — сказал Роберт, — это не разрешается. А почему ты спрашиваешь? Кто у тебя на уме?
Маленькое личико Мод с огромными зелеными глазами выражало серьезную озабоченность.
— Понимаешь, я всегда хотела выйти замуж за Джейми.
— Мод, Джейми — твой брат.
— Единоутробный брат. Большая разница. А теперь мне хочется еще и за Джайлза. Потому что, судя по фотографии, он очень красивый.
Снова смех.
— Хорошо, что его здесь нет, — сказала Селия, — он был бы очень смущен. Польщен, конечно, но смущен. Он такой застенчивый. Тебе придется быть немного поосторожнее, Мод, когда он приедет в субботу.
— Боюсь, что и кузен не годится тебе в мужья, — заметила Фелисити, — так что выбирай другого жениха, Мод. Или давай обратимся в брачное агентство.
— Вообще-то, в Англии это дозволено, — пояснил Оливер. — Я имею в виду брак с кузеном. Нежелательно, по-моему, чисто из соображений здоровья. Но разрешено законом.
— Удивительно. В Штатах это совершенно противозаконно.
— Американцы более привержены закону, чем мы, — улыбнулся Оливер, затем нахмурился и снова уткнулся в газету.
«Странно он относится к Фелисити», — подумала Селия. Оливер был с ней резким и мягким одновременно, словно замечал за собой, что она нравится ему против воли. Наверное, так оно и было. Он вдруг стал особенно замкнутым и избегал всякого мероприятия, которое не было профессиональным. «У меня совершенно нет времени на встречи такого рода», — говорил он или: «Я не чувствую в себе достаточно энергии для общения с такого рода людьми». Всякий, кто пытался заставить его сделать исключение из правил, пробуждал в нем негативные эмоции.
Селия понимала, почему ему так нравится Фелисити: она являла собой тот милый Оливеру тип мягких, нежных женщин, которые полностью принадлежали семье и жили только ради семьи, во всем подчиняясь мужчинам. Селия с грустью подумала, что ему надо было жениться на ком-то вроде Фелисити, а не на властной, тщеславной особе, которая… короче, на ней-то он и женился. Вернее, она женила его на себе. И если бы Селия не вынудила его жениться своей беременностью, Оливер спокойно отмежевался бы от ее властного восемнадцатилетнего «я». Но так не случилось. Слава богу, хоть Фелисити поможет облегчить эти выходные.