Не беси меня!
Шрифт:
Вовка почти вопил от радости, когда я ему позвонила, сообщив, что готова пойти к ним в гости в любой из вечеров на неделе. А через полчаса уже довольным голосом сообщил, что идти придется завтра. Родителям, похоже, очень было интересно, что это у него за Надя такая, Игнатьева.
Я готовилась, как могла. Даже волосы высушила и уложила. Понимая, что это практически бесполезно: под хлопьями снега, что бесконечно сыпал в эту зиму, они быстро начинали жить своей жизнью. Но хотя бы душа спокойна была: я старалась и сделала все, что могла. Букет цветов и коробку конфет для Вовкиной мамы тоже прикупила.
Зацепин тащил меня за руку, словно паровоз, опаздывающий на все станции мира сразу: ни секунды передышки не давал. Наверное, боялся, что могу дать заднюю в любой момент.
Вовкина мама оказалась очень милой и приятной женщиной. Дверь открыла почти сразу после звонка, мне улыбнулась приветливо. Слава богу, тоже была очень просто одета, без всяких там рюшей и бриллиантов.
– Здравствуйте! Вы Надя, да? Очень приятно вас видеть. Меня зовут Татьяна Александровна.
– И тут же повела меня внутрь квартиры, позволив лишь быстро скинуть обувь и куртку с шапкой.
– Витя, ты где? Дети уже пришли. Давай, выходи уже из своего кабинета.
Пока ждали выхода Вовкиного отца, я успела хоть немного оглядеться. Зацепин либо привирал насчет «обычной трешки», либо не совсем понимал, что это за трешка такая, обыкновенная. Их прихожая была размером чуть меньше квартиры моих родителей. А три комнаты Вова посчитал с какими-то явными ошибками. Судя по количеству дверей, ведущих в разные стороны, помещений в этой квартире было больше в несколько раз. Навряд ли, к трем спальням могли прилегать еще шесть ванных комнат. Ах, да. Еще и гостиная, которая виднелась за открытой аркой.
– У вас очень красиво, Татьяна Александровна!
– и в этом нисколько не покривила душой. Такие интерьеры я видела только в кино и в глянцевых журналах. Даже самые богатые и крутые одноклассницы не могли похвастаться такой красотой.
– Да брось, Наденька, это не наша заслуга. Дизайнер постарался, мы бы такого никогда не придумали…
– Но ведь это вы выбирали дизайнера и утверждали его проект… - В ответ на это, Вовкина мама только мило и довольно улыбнулась.
– А столько цветов красивых я еще не встречала нигде. За ними же не дизайнер ухаживает, правда?
– Как ты угадала с моей страстью, Надя! Или это Вова тебе рассказал?
– Татьяна Александровна хитро подмигнула сыну. Удивительно, что Вовка почти все это время молчал. Будто ему рот зашили.
– Нет, мам. Надя про вас вообще ничего не знает. Так же, как и вы про нее. Я решил, что лучше вы сами обсудите, что будет интересно. А я вмешиваться не буду.
Продолжить эту тему нам не позволил мужчина, вышедший из кабинета. За приоткрытой дверью смогла рассмотреть лишь темные тона отделки и огромный стеллаж с книгами. Интересно, это его личная библиотека, или семейная…
– Добро пожаловать, Надежда, в наше скромное обиталище!
– На меня смотрела точная копия Зацепина, только немного постарше и покрупнее в размерах. Вернее, это Вовка был точной копией отца.
– Виктор Сергеевич меня зовут.
– Очень приятно.
И мне, действительно, было приятно находиться рядом с этими людьми. Даже пожалела, что сестра Вовы, Людмила, не смогла этим вечером дома оказаться. Наверное, тоже классная она, эта Людмила.
Все, что я представляла себе, когда думала о первом знакомстве с родителями, что когда читала и видела в кино, было перевернуто с ног на голову. Меня никто не сверлил недобрым взглядом, никто не задавал вопросов унизительных, никаких злых шуток и намеков не звучало. Сложилось впечатление, что мне здесь рады, как самой дорогой и долгожданной гостье. Даже засомневалась: может, родители Вовки с кем-то меня перепутали? Или Вовчик наплел что-нибудь этакое, от чего они были в восторге?
Но нет. Вопросы были, и самые разные, о моем прошлом, настоящем и будущем. И ответы, кажется, не расстраивали ни Татьяну Александровну, ни Виктора Сергеевича.
– А чем родители ваши занимаются, если не секрет?
– Это Вовкин отец полюбопытствовал.
– Мама - библиотекарь, отец - инженер по охране труда.
– Оба интеллигенты, получается?
– Да. Работники умственного труда.
– Это чувствуется по вашему разговору и манерам, Надя.
– Забавно. Я не привыкла, что старшие люди ко мне обращаются на «вы», кроме универа и работы, конечно же. И манерами хвастаться должны бы сами Зацепины.
– Витя, не смущай девушку! Ты умеешь комплименты отвешивать, но не забывай, что не все к ним привыкли.
– Татьяна Александровна заметила, как я чуть не поперхнулась чаем.
– Надя, а вы не обращайте внимания! Виктор иногда сначала говорит, а потом думает. Особенно, когда дома, расслабиться можно.
Оба родителя Вовки тоже были работниками умственного труда: один - начальник отдела в целом банковском филиале, а вторая - ведущий финансист, все там же. Отчего-то, назвать их интеллигенцией у меня язык не поворачивался. Хоть и с манерами у них тоже проблем не возникало.
– Но вы же не из нашего города, я правильно понял?
Как ловко он подводил к вопросу о съемной квартире… Очень издалека, но весьма прозрачно…
– Да. Я из районного центра приехала.
– Хотела сказать, что из нашего главного Мухосранска в области, но вспомнила про манеры и сдержалась.
– И учитесь на бюджетном отделении, правильно?
– Да, я сама поступила. Стипендию получаю даже.
– Чем-то, все же, я должна была похвалиться. Хотя бы такою мелочью.
– А на стипендию, до сих пор, еще можно прожить? Я слышал, что сейчас копейки платят… - Виктор Сергеевич давно уже отставил свою тарелку, и чай допил, а сейчас крутил в руках пустую чашку.
– Нет, конечно. Мне ее хватает только на проездной. Я еще подрабатываю.
– Ах, вот оно что!
– В нашу беседу снова вмешалась Татьяна Александровна.
– Зато я и думаю, что это наш балбес, вдруг, решил за ум взяться. Раньше он, понимаешь ли, не хотел отвлекаться от учебы, а теперь ему загорелось поработать. Спасибо, Наденька! Наставили парня на путь истинный!
Я вконец растерялась. Это что ж, получается, во мне никто не видит здесь врага и претендента на золотого мальчика? Наоборот, радуются?