Таррин не стал ждать брата и уже приступил к еде, когда тот появился. Выслушав вежливое пожелание доброго утра и приятного аппетита, регент жестом пригласил Роэла за стол на место перед собой.
– Ну, как ты себя сегодня чувствуешь? – не прекращая жевать, поинтересовался он.
– Намного лучше, чем вчера. Меня только беспокоит странный сон…
– А-а, это все яд, - небрежно махнув рукой, перебил брата Таррин.
– Да, конечно. Но он был таким реальным. Ты пришел ко мне, спрашивал о моих друзьях, - сказал Роэл, беззаботно принявшись за еду.
Челюсти регента замерли. В глазах промелькнуло странное выражение.
– А о чем я еще спрашивал? – из его рта вылетели кусочки недожеванной пищи.
Роэл, следуя этикету, неторопливо прожевал и ответил:
– Ты опасался за свою жизнь и просил меня в случае своей смерти продолжить твое дело по восстановлению порядка в империи.
– И что ты ответил? – упавшим голосом спросил Таррин.
Роэл был в замешательстве от реакции брата, но все же ответил:
– Я… отказался.
И снова тяжелых вопросов о причинах этого решения не последовало. Регент резко встал из-за стола и, задыхаясь от внезапного приступа гнева, прокричал:
– Ступай в свою комнату! – и, повернувшись к одному из стражников у двери, добавил: - проводи его.
Роэл с озадаченным видом
вытер губы салфеткой, встал и повернулся к выходу. Его сопровождающий, нахмурившись и подобравшись, как для боя, утвердительно кивнул Таррину. Стражник пропустил Роэла вперед и последовал за ним, не отставая ни на шаг, несмотря на его широкие шаги. Проносясь по коридорам, воин размышлял о том, что могло послужить причиной такой резкой смены настроения. Но, уже покидая трапезную, он решил, что не останется во дворце ни одного лишнего удара сердца. Только заберет из комнаты свои вещи и тотчас же покинет это место. Подходя к дверям в свои покои, он услышал за спиной странный звук. Эхом в памяти отозвался этот звук, услышанный впервые в столовой Ордена. Роэл резко обернулся и сжался пружиной, готовый к прыжку. В прошлый раз увернуться от молниеносного дротика из гномьего арбалета ему не удалось, но для непоколебимой борийской души не было оправданий для отчаяния в бою. Его провожатый уже поднимал оружие на уровень глаз, прицеливаясь. Одновременно с этим сзади него пришла в движение статуя легионера. Обрушившись на стражника, ожившая скульптура сбила его прицел, и арбалет пустил дротик в дверь у самого уха Роэла. Воин, не раздумывая, кинулся в драку, но его неудавшийся убийца не растерялся от атаки сзади и уже сбросил с себя нападавшего, встретив Роэла ударом ноги под дых. Не до конца оправившийся организм отреагировал на это помутнением зрения и сдавленностью дыхания. Пока воин приходил в себя, стражник выстрелил в ожившую статую и начал переводить оружие обратно на него. В этот момент в конце коридора возникла фигура девушки в пышном, нарядном платье с вуалью на лице по старинной моде высшего света империи. Аристократка вскинула руку, и с ее ладони соскочила струя пламени, в мановение ока пересекшая коридор и ударившая стражника с арбалетом в спину. В нос ударил резкий запах паленой кожи. Роэл, с трудом восстанавливая дыхание, подошел к стражнику и отопнул его оружие в сторону. Тем временем аристократка, высоко задирая пышное платье, быстрым шагом приблизилась к месту стычки. Когда она подошла и откинула вуаль, воин нисколько не удивился, увидев возбужденно улыбающееся лицо Маши. В глубине ее серо-зеленых глаз бушевало пламя, готовое в любую секунду выйти наружу и испепелить любого вставшего у нее на пути.
– Киф ранен, - хрипло сказал Роэл, указывая на статую, в которой он только тогда узнал товарища по оружию.
– А-а… ничего страшного. Он шис, им не страшны яды, - поспешила блеснуть только что полученными знаниями Маша.
– Он с-стрелял стальным дротиком, - тяжело проговорил Киф, поднимаясь. – Но и это переш-шиву.
Маша наигранно виновато улыбнулась. Ей, очевидно, нравилось происходящее, и она откровенно наслаждалась каждым мгновением этого нового приключения.
– Это я сама его поджарила, не кольцо, - радостно сообщила она, помогая встать раненому шису. – Сирен, гаденыш, память своего отца во мне решил сохранить, когда того убили. Сейчас мне легче обучаться этим фокусам, просто пытаюсь вспомнить, как это все делается, и вспоминаю, как будто сама училась этому. Третий глаз открылся, в общем.
Роэл с тревогой оглядел лицо девушки в поисках третьего глаза, но, не найдя такового, успокоился, поняв, что это одно из выражений ее мира. Внезапно, он вспомнил, где находится, и что необходимо как-то бежать из этого места. Но не успел он собраться с мыслями, как Маша вручила его заботам Кифа, который с трудом перебирал ногами и не мог самостоятельно передвигаться, и направилась по коридору в сторону, откуда только что появилась. Роэлу ничего не оставалось, как проследовать за ней, поддерживая хромающего легионера. Повернув за угол, они прошли еще шагов пятьдесят до нужной двери и ввалились в небольшую, по сравнению со спальней принца, комнату. На высокой кровати за прозрачным балдахином виднелся силуэт лежащего человека, но Маша проигнорировала это, и сам хозяин комнаты никак не среагировал на появление посторонних, так что Роэл не стал заморачиваться. Беглецы перевязали рану Кифа, который, пользуясь способностями своего племени, замедлил биение сердца, чем уменьшил потерю крови. Человек-ящер впал в то же вялое состояние, как во время медитации у себя дома. Но цвет догадался принять человеческий. В комнате была приготовлена одежда для него и Роэла. Воин нехотя натянул форму гувернера, а впавшего в транс Кифа одели в ливрею.
– Теперь только добраться до кареты, и мы спасены! – уперев кулаки в бока, воскликнула Маша, оглянув своих спутников. И, совсем распалившись, но уже не так уверенно добавила: – Копье Ириса им в глотку!
Глава 13.
Впереди показалась развилка. Главная, широкая дорога вела вперед, к порталу. Вторая, значительно уже, уходила направо, в лес. После часовой бешеной скачки, у Маши кружилась голова, и желудок подступал к горлу, норовя освободиться от скудного содержимого. Роскошная карета, которую угнали беглецы, была рассчитана на неспешные прогулки по мощенным столичным улицам и не была снабжена полезной амортизирующей магией. В обширной дворцовой конюшне в момент побега находилось множество карет, но запряжена была только эта, так что выбирать не пришлось. Благодаря Сирену, само бегство прошло на удивление гладко. Могучий телепат прощупал всех, кто находился во дворце, вместе с наружной охраной и сразу же выдал план проникновения.
Дождавшись комендантского часа, когда улицы опустели, Киф, Маша и Туони двинулись к дворцу. Сирен с Эстель пошли переулками к верхнему выходу из столицы, где их должны были впоследствии подобрать. Телепат держал под контролем передвижения патрулей и аккуратно вел друзей в обход их путей. Когда троица лазутчиков добралась до заранее выбранной Сиреном стены, некромант перебросил легионера и девушку во внутренний двор и вернулся наружу, чтобы замаскировать магическую активность, написав огнем на стене ругательство, обращенное к регенту. Появившаяся через минуту охрана, зафиксировав акт вандализма и не найдя виновных, так как Туони сразу же убежал навстречу Сирену, вернулась на пост. В это время, воспользовавшись суматохой, Маша и Киф пробрались во дворец в указанную Сиреном комнату, где обнаружили графскую дочку, высланную отцом из неспокойных родных сухих краев в столицу для сохранности. Пытаться склонить ее к сотрудничеству не стали. Шис отравил ее укусом, введя минимальную дозу яда, только для обездвиживания. Маша переоделась в ее платье, получив относительную свободу передвижения по дворцу: в то время в столицу приехало большое количество
аристократов и их детей, боявшихся за свои жизни в родных краях, и она спокойно могла расхаживать по коридорам, не привлекая внимания. Киф же предпочел маскироваться природным способом. С помощью Сирена они добрались до покоев, где держали Роэла. Но воин оказался внутри не один. Острый слух шиса уловил тихий разговор. Так как телепат не смог проникнуть в сознание этого ночного гостя, было решено подождать, пока он покинет комнату, и не рисковать понапрасну, вступая с ним в схватку. Киф обнаружил напротив входа в комнату нишу с манекеном в доспехах и решил наблюдать за дверью максимально наглым образом: прямо в двух шагах от нее. Маша же пошла прогуливаться по коридорам, стараясь не отдаляться на большое расстояние от нужной комнаты. Прошел час. Голосов из комнаты уже было не слышно. Сирен сообщил, что Роэл заснул. Но из комнаты так никто и не вышел. Маша же по неосторожности наткнулась на коридорный патруль, который проводил ее до покоев и настоятельно рекомендовал без нужды не покидать их. Пришлось дожидаться утра. Несмотря на обстоятельства, ей даже удалось выспаться. Разбудил девушку сигнал Сирена, сообщивший, что Роэл проснулся и покинул покои. Получив возможность осмотреть комнату глазами воина, телепат не обнаружил внутри никого. Кто был внутри покоев ночью, и как он покинул их, осталось загадкой. Освобождение товарища отложили до возвращения спасаемого. Сирен был убежден, что он покинул свою комнату ненадолго. И действительно, Маша даже не успела добраться до места, как Роэл уже вернулся, сопровождаемый стражником. Как только воин подошел к двери, на него напали, и Кифу пришлось вмешаться. Далее подоспела Маша, и вместе они справились с неожиданно сильным противником, успевшим все же ранить шиса. Добравшись до захваченных ранее покоев, группа быстро переоделась и двинулась к реализации финальной части плана побега. Все сильно осложнило ранение Кифа. Маша, под видом аристократки, с гувернером и слугой, чьи роли должны были исполнять Роэл и шис, не должны были привлечь внимания, но когда за дворянской дочкой следует гувернер, волочащий полуживого лакея, трудно оставаться незаметным. Всех спас проснувшийся артистизм Маши. Она весь путь до конюшен шла неспешной и гордой походкой и полным надменности голосом звала лекаря, проклиная слабый желудок своего слуги. На тех доброжелателей, которые не побрезговали подойти и подсказать направление этой избалованной, взбалмошной дворянке, девушка срывалась криками и требованиями предоставить ей врачевателя прямо в комнату для слуг. Естественно, эта процессия привлекла немало внимания, но пропажу Роэла еще не обнаружили, тревога не была объявлена, и все выглядело, как обыденные капризы власть имущих. У конюшен вскрылся первый недочет плана Сирена, все же, могучий телепат пользовался разумами простых смертных, которым свойственно ошибаться: готовым к выезду оказался только один экипаж, и каким образом его захватывать никто представления не имел. Маша, подавив панику, двинулась к золоченой карете, запряженной четверкой вороных коней. Конюх, стоявший подле нее, явно ожидал других лиц, но обрушившиеся на него крики и уверенные утверждения, что карета приготовлена именно им, заставили его затравленно наблюдать, как графиня Вестийская – судя по цветам платья – вместе с едва живым лакеем забираются в салон, а гувернер садится на козлы. Следуя плану, вести экипаж должен был Киф, так как лакейская форма мало отличалась от одежды кучера. Но ранение шиса все перевернуло. Уже выезжая из ворот дворца, Маша запоздало подумала, что в лакея нужно было одевать Роэла. Внутри кареты, она ощущала сильнейшую дрожь во всем теле. Она уверенно держалась у всех на виду, но оказавшись скрытой от чужих глаз, она сразу же расклеилась. Роэл кричал ей с козел, спрашивая о том, как им выбираться из города, а она не могла ему ничего ответить, ведь в обсуждении плана ничего такого не было: они просто должны были покинуть столицу по верхней дороге. Никто не говорил о постах, о том, что гувернер, ведущий карету, выглядит подозрительно, о том, что Кифа могут ранить. Ничего этого не предполагалось. И она не хотела ничего планировать сама. Она решила для себя, что спалит любого, кто решит их остановить, дотла, и вопрос решен. Эта мысль о новом пьянящем могуществе над стихией огня бодрила ее. Маша снова собралась с духом, и вовремя, ибо вспомнила, что в верхней части города в переулке их ждут младшие члены команды, а Роэл не знает, где. Открыв рот, чтобы прокричать ему об этом, она чуть не упала с сидения от резкой остановки. Двери распахнулись, и внутрь проник Туони, а за ним и остальные. Девушка совсем забыла о даре Сирена, и ей стало легче, когда она снова ощутила на своей стороне его могущество. Но на вопрос «как мы преодолеем пост на выезде из города» телепат виновато пожимал плечами. По его виду было видно, что он измотан ночными маневрами по переулкам от патрулей стражников и параллельным контролем населения дворца. Теперь Маша поняла, почему он допустил ее столкновение с патрулем в коридоре: любым силам есть предел, и Сирен своего достиг. Тогда она крикнула Роэлу, чтоб не останавливался на выезде, и приготовилась к бою. Но, по счастливой случайности, именно об этом экипаже было доложено посту охраны на верхнем выезде из столицы, как об особо важном, и стражники даже не пытались их остановить, а напротив вытянулись по струнке, не без удивления взирая на гувернера за поводьями.
Когда они, проскакав час, добрались до развилки, Киф попросил остановить карету.
– Во дворце уш-ше вовсю тревога, - начал он.
– Пропажу брата регента обнаружили почти сразу же, как мы покинули его стены, - подтвердил Сирен.
– С-са нами долш-шна быть погоня.
– Кавалерия императорского легиона приблизительно на полпути от Шеона до нас, - вторил ему телепат.
– Берите двух лош-шадей и уходите по оврагам к лесу, - шис махнул рукой на ответвление дороги вправо от основной. – Я поведу карету дальш-ше и оставлю ее, не доесш-шая до портала. Я ранен, и буду вам обус-сой. Да и командир заш-шдался меня.
Роэл быстро распряг двух лошадей и повел друзей по оврагам вдоль дороги. За спиной послышался слабый голос Кифа, понукающего оставшихся в упряжи животных тянуть тяжелую карету дальше. «Надеюсь, он не пропадет», - подумала Маша, оглянувшись на тронувшийся экипаж.
Пробежав вдоль дороги по оврагам, дабы не оставлять заметных следов, беглецы достигли леса. Только оказавшись под защитой деревьев, они смогли перевести дыхание и подготовиться к долгому пути.
– Тяжело будет без седел, - угрюмо произнес Роэл, набрасывая на спину одной из лошадей попону.
Что-то заметно надломило дух воина. Если не считать момент встречи во дворце, когда он буквально светился от счастья, увидев Машу с Кифом, пришедших его вызволять, он оставался смур и немногословен.
– Ничего, выдержим. И не такое переносили, - попыталась подбодрить его Маша.
– Я про лошадей. Тяжело им будет такой вес переносить, да еще и без седла.
– А… Ну да… - сконфуженно согласилась девушка.
– Верховой езде обучен? – обратился Роэл к некроманту. То, что Маша верхом ни разу не ездила, он уже был в курсе.