Не чужие
Шрифт:
Я смотрю на его руку, и мысли скачут в голове. ЗАГС. Кольцо. Давид. Он замуж зовёт меня?
— Если не нравится, я могу другое купить. — Мое оцепенение он расшифровывает по-своему. Смотрит на меня с вызовом, словно мне только размер камня важен.
— Нет, оно прекрасное. Очень красивое, — перехватываю его руку. — Просто я не совсем понимаю… ты… это предложение? — наконец-то нахожу смелость задать ему этот вопрос.
— Разве ты не слышала, что я перед этим сказал? Я договорился обо всем в ЗАГСе, — немного раздраженно произносит Давид. Или же я просто перепутала его волнение
— Да, но… если это из-за ребенка, Давид, то вероятность беременности ничтожно мала. Не стоит принимать такие важные решения импульсивно.
— Если не хочешь за меня замуж, так и скажи, — хмурится он, отступая на шаг от меня.
Он даже не представляет, сколько раз я мечтала о свадьбе с ним. Мне хочется броситься ему на шею, почувствовать на себе его губы, смеяться от радости и много раз повторять “да”.
Но вместо этого я ёжусь под его колючим взглядом, пытаюсь понять причину того, что побудило его к такой спешке. Он же ни разу мне даже в любви не признался. Его поведение не радость во мне пробуждает, а подозрение.
Скорее всего, на него так новость о беременности повлияла, но я уже устала всем доказывать, что это всего лишь сбой моего организма.
— Не в этом дело, — качаю головой, — просто… это как-то быстро. Да и не уверена я, что отец будет в восторге, — ищу жалкие оправдания.
— С твоим отцом я уже поговорил. Он дал нам свое благословение, — ровным тоном говорит Давид, сжимая губы в тонкую линию.
— Правда? — недоверчиво хмурюсь я.
Давид кивает, смотрит на меня выжидающе. Меня же пронзает неприятная догадка.
— Отец тебе что-то сказал, да? Провел с тобой разъяснительную беседу? Он угрожал тебе? — Мои глаза сужаются в подозрении. Я подаюсь вперёд, вглядываясь в лицо Леонова.
Сердце так сильно грохочет в груди, что почти оглушает меня. Я хочу, чтобы Давид признался мне в любви, и очень боюсь отказаться правой насчёт папы. Он у меня слишком строгий, ещё старой закалки.
— Да или нет, Лера? — полностью игнорируя мой вопрос, спрашивает Давид. — Выйдешь за меня? Только предупреждаю, что не стоит ревновать меня к работе и жить на деньги отца мы не будем, поэтому придётся пересмотреть свои потребности.
— Нужно, наверное, подготовиться к свадьбе. На это уйдет несколько месяцев. Мы не сможем пожениться так быстро, как ты говоришь, — мой голос сел от волнения. От мыслей и переизбытка эмоций кружится голова.
Неужели все происходит на самом деле?
— Я не хочу никакой свадьбы, Лер, — осаждает меня Давид. — К тому же через неделю я снова уеду в командировку. Отпуск у меня будет не скоро, домой я обычно прихожу лишь ночевать. И характер у меня скверный. Придётся терпеть меня такого, какой я есть. Поэтому спрошу у тебя еще раз: ты выйдешь за меня? Распишемся по-тихому, переедешь ко мне.
— Я… — Я с трудом сглотнула слюну, все еще не до конца осознавая происходящее. Казалось, еще мгновенье — и Давид рассмеется мне в лицо, скажет, что пошутил, а я, дурочка, купилась. — Да, конечно, да. — На моем лице растягивается улыбка.
Я протягиваю правую руку Давиду, и он без замедления надевает на безымянный палец колечко.
— В самый раз, — заключает он,
Улыбку сдержать безумно трудно.
— Поцелуешь меня? — прикрываю веки и тянусь к нему.
Поцелуй выходит быстрый и неловкий. Никакой страсти не ощущается. Но мурашки по всему телу от прикосновений Леонова все равно появляются.
— Это точно не шутка была? — шепотом спрашиваю его, утыкаясь носом в его грудь и вдыхая такой родной и привычный аромат мужчины.
— Точно, — с силой сжимает меня в объятиях. — У тебя теперь есть стимул быстрее на поправку пойти. Ложись спать, а я в душ схожу. — Он отстраняется от меня и сразу же скрывается за дверью ванной комнаты.
Проскользнула мысль, что что-то не так. И радости на лице Давида я не заметила. Но он настолько тяжёлый человек, его безумно трудно понять или прочесть, что я быстро выбрасываю из головы эту мысль. Хватаю с тумбочки телефон и делюсь с подругами новостью.
Утром же приступлю к выбору платья. Пусть это не пышная свадьба, но так хочется, чтобы все было идеально и она навсегда запомнилась!
Глава 39. Лера
День собственной свадьбы я помню плохо. Слишком сильно я нервничала, и все прошло словно во сне.
Как и каждая девушка, я мечтала о торжестве, красивом платье, море цветов. Представляла, как буду бросать букет незамужним подружкам и как ночное небо раскрасится всполохами фейерверков. И я никак не ожидала, что замуж я буду выходить в скромном атласном платье, из приглашенных — только мой отец с Юлей и подруги. Со стороны Давида не было никого. Он даже с родителями меня не познакомил. Все произошло так быстро, что я ничего не поняла.
Давид был в строгом костюме и белой рубашке. В руках — пионовые розы. Он вручил мне букет, разглядывая мою фигурку под белым полушубком.
Его глаза блеснули восхищением. Он пытался не выдать его, но не получилось. Я видела по тому, как посмотрел на меня, что ему нравится. Не зря все утро надо мной колдовал лучший стилист города.
До этого момента Давид ни разу не видел меня такой, и я смущаюсь от его пристального внимания. Смотрю куда угодно, но не на него.
В душе целый ураган эмоций. Я не верю, что это происходит. Вот регистратор что-то говорит нам, просит поставить подпись. Все словно в тумане. Давид надевает на мой палец обручальное кольцо, и вот я уже не Смоленская, а Леонова.
В животе трепещут бабочки, а сердце в груди бьется быстро-быстро.
Он целует меня. Коротко и сдержанно. Все вокруг суетятся. Моргает вспышка камеры, скулы немеют от улыбки.
После официальной части мы с Давидом отправляемся на фотосессию, а вечером нас ожидает праздничный ужин в кругу близких в одном из лучших ресторанов города, с панорамным видом на набережную.
Давиду не нравилась вся эта идея с фотосессией, мне пришлось его несколько дней уговаривать, но в конце концов он сдался. Правда, больше получаса не выдержал, и дальше мы с фотографом работали вдвоем, а Давид сидел на песке, курил и задумчиво смотрел то вдаль, то на меня.