Не девичья память
Шрифт:
– Да.
– Ну, вот, а между Олегом и Богданом братских отношений не было. Разве что в раннем детстве.
– Почему, как вы думаете?
– Мой Богдан – пахарь, трудяга, он всю жизнь всего добивался сам. Папа его поддерживал морально и всегда поощрял инициативу. А Олег вырос на всем готовом. Вы, конечно, извините, но мне показалось, что Елена Павловна при Олеге играла роль золотой рыбки…
– То есть?
– Все, что Олег хотел, он получал на блюдечке с голубой каемочкой. Ему не надо было напрягаться. И деньги у него всегда были.
– Тоже мамины?
– По большей части, думаю, да. Хотя он и устроился на работу…
Елизавета быстро поднялась, приставила стул к шкафу и что-то достала сверху.
– Фу, – произнесла она, – опять пыль налетела.
Мирослава увидела у нее в руках старый фотоальбом, обтянутый фиолетовым плюшем.
Лиза шлепнула по альбому рукой и от души чихнула, разгоняя рукой небольшое облачко пыли.
– Вот, посмотрите, это старые снимки. На них Богдан и Олег запечатлены еще детьми, а Елена Павловна и Юрий Евгеньевич такие молодые. Даже не верится…
Мирослава с интересом принялась рассматривать фотографии.
Елена Павловна оказалась красивой женщиной с правильными чертами лица, большими глазами и чувственными губами.
«Жаль, что фотографии не цветные», – подумала она, гадая, какого цвета глаза красавицы, запечатленной на старом фото.
Елизавета точно угадала ее мысли:
– Глаза у Елены Павловны пронзительно-голубые. Волосы были русые, когда я увидела ее в первый раз. А сейчас она практически совсем седая…
Мирослава посмотрела на фото Юрия Евгеньевича.
Статный, можно сказать, представительный, он внушал доверие, его можно было смело отнести к тому типу мужчины, на плечо которого смело могла бы опереться любимая женщина. Они смотрелись рядом гармоничной парой, и было непонятно, почему Елена Павловна видела в Трофимове-старшем только друга.
Особенно понравился Мирославе снимок, где еще юные Лена и Юра сидели на качелях. Оба счастливо улыбаются. Волосы девушки и ее юбка разлетаются от движения, и, может быть, от ветра.
– Это в нашем городском парке, – подсказала Лиза, – и не поверите, на этих качелях все еще качаются. – Девушка погрустнела.
– Что с вами, Лиза? – спросила озадаченная Мирослава.
– Я просто о времени подумала…
– Вы куда-то должны идти?
– Да, нет, я в глобальном смысле, – и тут губы Лизы тронула улыбка, – я, кажется, такая дурочка.
– Непохоже, – заверила Мирослава, не сумев скрыть улыбки.
– Знаете, отчего мне взгрустнулось?
– Ну…
– Не угадаете! Я вдруг представила, что пролетели годы, и я, как Елена Павловна, стала вся седая и смотрю на свои фотки, где я юная и счастливая.
– Рано или поздно это случается со всеми, кому повезет, – заметила Мирослава.
– Что значит повезет? – неподдельно удивилась Лиза.
– Повезет дожить до седин и старости. А счастливой можно быть и в старости.
– Наверное…
– Кажется, мы с вами ударились в философию. Еще немного и будем рассуждать о смысле жизни.
Лиза рассмеялась:
– Вы правы, умею я отвлечь от дела глупостями.
– Заметьте, я ничего такого не говорила. – Мирослава перевернула еще несколько страниц, вглядываясь в лица девушки и юноши, молодого мужчины и молодой женщины… Потом пошли детские фотографии сначала Богдана, потом и Олега.
Мирослава бегло просмотрела следующие страницы, пока взгляд ее не наткнулся на повзрослевших мальчиков.
Богдан был сильно похож на отца. Фотографий его матери в альбоме почти не было.
Мирослава отыскала всего две. На них была изображена грустная женщина с маловыразительным лицом, казалось, что сын не унаследовал от матери ни единой черточки…
Олег тоже был не похож на свою мать. В отличие от Елены Павловны волосы у него были темные…
– Олег был брюнетом? – спросила Мирослава.
– Я бы так не сказала, – откликнулась Лиза, – у него были волосы цвета полировки, ну, как мебель в советские времена…
– Ближе к коричневому?
– Да. Глаза карие. Я сейчас достану новые альбомы, но Олега там почти нет. Его фотографии есть у Елены Павловны…
– Хорошо. А об отце Олега совсем ничего не известно?
– Нет, – Елизавета покачала головой, – Богдан как-то обмолвился, что Елена Павловна ездила куда-то отдыхать, кажется, в Румынию или на Карпаты… Я не помню точно. И спустя девять месяцев после поездки у нее родился Олег…
– Вы не знаете, почему Елена Павловна не вышла замуж?
– По-моему, она принципиально избегала замужества. Вроде бы у нее было достаточно ухажеров, но она всем отказывала. Только с Юрием Евгеньевичем почти все эти годы поддерживала отношения, но дальше дружбы, насколько мне известно, они не заходили.
Мирослава отложила последний из просмотренных альбомов и погладила Василия, который умудрился протиснуться между двумя девушками и, прикрыв глаза, сладко мурлыкал.
– Славный кот, – сказала Лиза и тоже погладила кота, – когда бывает прохладно, я его вместо грелки использую, он не возражает. Джентльмен! – проговорила она с воодушевлением.
– Ну да, – раздалось у них за спиной, – он такой же джентльмен, как я английский денди. Наглый, чисто русский дворняга.
Кот поднял голову и одарил говорящего взглядом, полным презрения.
– Ой, – воскликнула Лиза, – ты чего так рано? И не позвонил! Это нечестно! И прокрался, как вор.
– Ну, допустим, я просто тихо вошел в свой собственный дом. Мне было интересно, чем вы тут без меня занимаетесь.
– Я показывала Мирославе фотографии.
– Вижу.
– Я сейчас тебя накормлю, – подхватилась Елизавета, – да и мы с Мирославой закусим.