Не драконь меня!
Шрифт:
— Ты ударилась головой о камень и потеряла память.
С маминым-то амулетом я ударилась о камень? Сомнительно, но допустим.
— Где мы сейчас? Меня осмотрел доктор? Я могу работать? Память скоро вернется?
— Доктор сказал, что ты можешь работать, — Киллиан, приподняв полы балахона, вспорхнул на корягу и сел рядом. Его длинные теплые пальцы нежно накрыли мои, будоража воспоминания.
Как эти самые пальцы медленно скользят по моей обнаженной спине, а горячее дыхание стекает по моей шее.
Я вздрогнула и отобрала
Мы с Киллианом переспали?!
Он прекрасный мужчина. Красивый, сильный, надежный, но… Он никогда раньше не проявлял ко мне интереса, а я не рассматривала его с этой стороны. Неужели он… мы…
— Память вряд ли вернется, — мягко произнес мужчина, не пытаясь снова прикоснуться, понимая, что я не в порядке. — Но, поверь, это к лучшему. Там нет ничего, что тебе стоило бы вспоминать.
Возможно и так, но потерять память — это как потерять часть себя. Я пару раз играла амнезию, но действительные ощущения оказались несколько другими. Чувство потери чего-то важного выжигало дыру в груди. Куда там, казалось, что во мне впадина размером с океан…
Чтобы успокоиться, я потянулась к кулону на груди. Держатели камушка приятно покалывали пальцы, но ощущения несколько отличались от тех, к которым я привыкла.
Я опустила голову и обомлела.
— Киллиан, что это? Это не мой амулет!
— Теперь твой, — с подавленной злостью ответил эльф. — Мы многое пережили за эти дни…
Эльф замолчал, пытаясь подобрать слова. К горлу подобралась жгучая волна, глаза защипало от слез.
— Да расскажи все, как есть! Хуже не будет. Ты не представляешь, каково это понимать, что важная часть жизни просто выпала! Режиссер мечты меня боится, всегда честный и открытый, ты недоговариваешь, а материнский кулон, который на мне всю сознательную жизнь, до неузнаваемости изменился! Умоляю, — прошептала, сглатывая слезный комок. — Киллиан…
Я накрыла его ладони своими, и впитала ауру спокойствия и силы. С ним рядом хорошо. Надежно и спокойно. Почему раньше я разменивалась на мужчин в окружении славы, когда в действительности мне по душе вот это — тихое спокойствие, стабильность и уверенность?
Улыбка смягчила его суровое выражение лица, открыла для меня нового Киллиана. Того, который только мой и ничей другой. Это понимание затрепетало внутри влюбленностью.
— Хорошо. Ты хотела успеть на съемки, а я советовал пойти другой дорогой, чтобы избежать встречи с оборотнями. Тогда ты…
— Сбежала? — предположила я. Это было бы в моем духе. Я бы именно так и поступила.
Киллиан усмехнулся и с облегчением выдохнул, обнимая мои ладони, нежно переплетая наши пальцы.
— Да. Ты повела себя, как всегда.
— Но ты, как ангел-хранитель, всю жизнь следовал за мной безмолвной тенью… — прошептала, глядя в его бездонные черные глаза с искрами золотого солнца. Его взгляд завораживал. Музыка волн успокаивала. Бархатные прикосновения ветра обволакивали умиротворением.
И тревога отступила.
Бездна в груди постепенно уменьшалась.
— В этот раз ты действовала иначе. Оборотни добрались до тебя первыми. Они схватили и удерживали тебя в подвале.
В памяти вспыхнули картинки подземелья, какой-то сияющей сети и невероятно красивой женщины рядом с Корасом.
— Я помню какую-то сияющую сеть.
— В тот момент в тебе проснулась магия. Видимо, она дремала в вашем роду. Эта магия изменила твой амулет, ты ведь знала, что он всегда хранил в себе силу особого рода. Теперь он такой. Твой и только твой.
Память находила подтверждение всему сказанному, но сердце чувствовало фальшь. Что-то все же не сходилось. Было нечто еще, но… пока есть проблема посерьезней. Точнее, не проблема, а моя любимая работа! Я сбежала, спаслась от преследователей. Для чего был тот безумный рывок? Верно. Чтобы я воплотила свою самую яркую мечту, а потому я должна блеснуть в этом проекте, доказать миру, что Бриана Дероуз — звезда мирового масштаба, филантроп и просто прекрасная женщина. Это благотворительный проект, можно сказать, я работаю за макияж, еду и красивые снимки, строго говоря я понесу больше убытков, чем получу, но это работа на имидж.
Размышляя об имидже, я провела ладонью по локонам, и поняла, что их количество, длина, да и структура серьезные изменились!
— А что с моими волосами?! — я глянула в море, но в играющих волнах моего отражения не было. — Есть зеркало? Что со мной? С лицом все хорошо? У меня же нет шрамов, ран, ничего такого?
Я осмотрела руки, ноги, все, до чего мог дотянуться взгляд — несколько заживающих царапин и ранок на ступнях, будто я много ходила босиком, но в целом, ничего критичного.
Кисти осматривала с особым интересом. Мне казалось, что с ними что-то не так, я даже обратилась к Киллиану, но он успокоил, что ничего, препятствующего съемкам, со мной не случилось, а прическу можно исправить. К роли меня все равно хотели постричь.
Я лихорадочно прокрутила в голове слова роли. Текст лился как ручеек. Я не забыла ни слова, ни оттенка отрепетированных эмоции, но при этом не помню, как на днях пострадали мои волосы. Как такое вообще возможно?
— Хорошо. Можешь проводить меня к стилистам? Нужно привести себя в порядок. Съемки ведь сегодня?
— Если ты в порядке, то первая сцена — в бунгало, через час.
— А режиссер себе не изменяет. Меня же там убьют.
— Но ты обязательно воскреснешь, — обаятельно обернулся эльф и подал мне ладонь. — Пока я рядом, с тобой ничего не случится. Обещаю.
Я вложила пальцы в его теплую руку и аккуратно шагнула. Эльф неожиданно подхватил меня за талию и аккуратно опустил на песок. Близость его сильного тела будоражила. Сердце билось сильно, взволнованно, хотело большего, помнило те яркие эмоции, что подарила наша близость… Сказать ему, что я не забыла?