Не дразни герцога
Шрифт:
Она была недалеко и слышала их беседу о том, есть ли шанс встретить тут привидение. Ей действительно было интересно поглядеть вблизи на древний замок. У Эбигейл было богатое воображение, и сейчас, когда она попала в круглую башню, часть оборонительной стены сооружения, она представила рыцарей в доспехах, защищавших когда-то жилище их господина — жилище предков нынешнего герцога. Интересно, каково это — знать историю своей семьи на протяжении нескольких столетий? Эбигейл слышала лишь о своем дедушке, который в детстве торговал газетами
Внутри замка становилось все сумрачнее. Свет попадал только через редкие отверстия в стенах. Хихиканье девушек впереди эхом отдавалось в пустом пространстве, и Эбигейл замедлила шаг, опасаясь, что они услышат ее шаги. Вдруг прямо перед ней возник герцог.
Эбигейл опешила, а он приложил палец к ее губам и оттащил ее в сторону, где было совсем темно. Эбигейл оказалась зажатой между стеной и герцогом, как в ловушке. Он был слишком близко от нее, и от этого по всему телу разливалось тепло, как будто ее грело солнце. Стоило ей двинуться, и их груди могли соприкоснуться. Воздух замер вокруг них, в луче света недалеко от них танцевали пылинки.
— Куда он делся? — донесся голос леди Мэй.
— Он сказал, что увидел что-то в тени и пошел посмотреть, — ответила леди Теодосия. — Он не взял нас с собой, потому что тут слишком опасно. Вдруг со стены свалится камень?
Теперь Эбигейл видела их. Девушки в отчаянии озирались вокруг. Но она молчала, чувствуя, как ладонь герцога крепко удерживала ее за руку повыше плеча.
— Ты ведь не думаешь, что это могло быть привидение? — помертвев от страха, проговорила леди Мэй. — Его светлость не оставил бы нас на произвол судьбы.
У Эбигейл зачесалось в носу. Желание чихнуть стало почти невыносимым, глаза округлились и наполнились слезами. Если она выдаст их сейчас, то потеряет шанс получить его доверие.
— Пойдем отсюда, — сказала леди Теодосия. — Герцог найдет дорогу назад.
— Если привидение выпустит его, — добавила леди Мэй.
Эбигейл стало совсем нехорошо. Она задрожала, смахивая плечами пыль со стены. Наконец ей удалось перевести дыхание. Герцог отступил в сторону и сказал с облегчением:
— Они ушли.
Эбигейл начала чихать и не могла остановиться. Она почувствовала, как ей в руки всунули платок, и она воспользовалась им без особого смущения.
— Спасибо, — произнесла, наконец, девушка, вытирая слезы.
— Это вам спасибо, что не выдали меня, — сказал герцог. В его взгляде читалось едва заметное удивление.
Она со смехом ответила:
— Я видела, как отчаянно вам хотелось, чтобы нас не нашли. Не понимаю, почему вы, не можете просто попросить этих девиц оставить вас в покое.
— Не хочу их обижать.
— Их или вашу маму?
Его зубы блеснули в темноте.
— Считаете меня маменькиным сынком?
— Нет, просто человеком, который любит свою маму. Мэдингли промолчал. Воцарилась неловкая тишина.
Эбигейл вдруг поняла, что теперь, когда дамы ушли, они
— Вы опять за мной шпионили? — почти дружелюбно спросил он.
Эбигейл вздохнула и посмотрела в его темные глаза.
— Мы пришли сюда пообедать и осмотреть замок. Вот я и осматриваю замок, так же как и вы. Хотя вас скорей вынудили это сделать.
— Никто меня не вынуждал. Долг хозяина общаться со своими гостями.
— Особенно если эти гости — приличные молодые леди, — сказала Эбигейл с улыбкой.
— Но я общаюсь сейчас с вами, не так ли?
— Это совсем другое дело.
Он прислонился спиной к колонне и уставился на нее:
— Что вы хотите этим сказать?
— Мы оба знаем, что я не та девушка, которая может стать вашей женой. В каком-то роде вы в безопасности рядом со мной.
Он улыбнулся одним уголком рта.
— В безопасности, вы так думаете?
Эбигейл знала, что Мэдингли дразнит ее, и повторила:
— В безопасности. Я бы не хотела стать герцогиней. Даже подумать об этом страшно.
— Вам — и страшно?
Герцог теперь улыбался во весь рот, и она с удивлением заметила, насколько его красит улыбка. Вместо бесстрастного, отвечающего за каждое свое слово герцога перед Эбигейл возник другой, более живой человек. Таким он казался ей гораздо интереснее, потому что заставлял вспоминать о более опасной стороне его характера.
— Я живу на задворках вашего мира, ваша светлость. — Это была чистая правда. — Мне нравится моя анонимность. Но у меня есть предложение, которое может вас заинтересовать.
Улыбка исчезла с его лица.
— Предложение? Эбигейл вспыхнула.
— Я имела в виду совсем не то, что вы думаете. Мэдингли приподнял бровь. Эбигейл еще больше смутилась.
— Я… хотела сказать, что намерена вам кое-что предложить. Позвольте, я все объясню. Видите ли, я герцогу не пара, вы должны жениться на девушке вашего круга, которая выше меня по положению и обладает приданым, не сравнимым с моим.
— Значит, вы считаете меня снобом, которому нужны только деньги.
— Вовсе нет, деньги вам не нужны. Но ваш титул налагает на вас определенные обязательства. Леди Мэй и леди Теодосия вполне вам подходят. Но они не понимают, что, преследуя вас, они губят шансы на замужество с вами.
Герцог поднял подбородок.
— Правда? Ну-ка расскажите мне, что еще я думаю.
Эбигейл проигнорировала сарказм в его голосе.
— Мне нужно лишь внимательно посмотреть на ваше лицо, чтобы понять, что у вас на уме. Вы не настолько непроницаемы, как думаете.
Вдруг он оперся рукой о стену рядом с Эбигейл и близко наклонился к ней.
— Тогда расскажите мне, что я чувствую, мисс Шоу.
Эбигейл была рада, что он сказал это достаточно спокойным голосом, но она чувствовала, что если бы Мэдингли захотел, то мог мгновенно повернуть ситуацию против нее.