Не ешь груши!
Шрифт:
— Также анонимный источник, — продолжала кореянка, — специально для нашего канала сообщил, что у ФСБ есть вопросы к Мадам по поводу использования некого запрещённого вида вооружений. Он отметил, что в ближайшее время возвращать ей власть не планируется.
В холл ворвался пяток журналистов, преследуемых созданиями с картин Сальвадора Дали; объективы разлетелись по всем углам, кого-то разыскивая.
Утонувший в кресле для посетителей Доктор схватил со столика планшет, провёл по нему ладонью — и с боков выдвинулись дополнительные
— И к другим новостям, — вещали с экрана. — Наш корреспондент передаёт из Главной Больницы Земли, что там есть первые выздоравливающие, состояние практически всех больных стабилизировалось; по словам Сестёр Пленилун, в скором времени многие пациенты смогут вернуться домой. Блогер Умар записал новую передачу, он провёл её уже сидя. Напомню, к нигерийцу внезапно пришла слава после сообщения о новом лекарстве, разработанном российскими учёными...
Один из объективов с тремя окулярами настырно вертелся возле посетителя. Он облетел кругом кресло, изучил винтажные чёрные ботинки, попытался заглянуть за баннер, который неожиданно наклонился, прикрывая голову сидящего.
— Практику применения бактериофагов активно изучают представители других стран, будем надеяться, мир избавится от «неостановимых» эпидемий. Сейчас мой коллега берёт интервью у врача, открывшего нам чудодейственный препарат.
Объектив проскользнул вдоль баннера и обнаружил зазор между его краем и подлокотником, устремился туда... Раздался жужжащий звук; объектив свалился на пол, как подбитая муха.
На всю стену показали Ингу, растрёпанную и с ошарашенным лицом.
— У вас нет догадок о причинах возникновения эпидемий? — Шарик-микрофон подлетел к самым губам девушки.
Она задумалась. Потом сказала:
— Вообще-то — есть.
— Нет! Нет-нет-нет, не говори им! — Доктор вскочил из своего кресла, бросил баннер в подбежавших чудовищ на длинных ножках и кинулся к выходу.
Между тем «создатель чудо-лекарства» продолжала:
— Все места, где вспыхнули эпидемии, посещали до того Сёстры Пленилун: они старались принести самое лучшее, чтобы облегчить страдания людей, они делились технологиями и лекарствами.
Доктор вылетел из стеклянных дверей и замахал руками Инге, которая озвучивала свою смертельную теорию невообразимо далеко, за сотнями спин и видеокамер. Как же её остановить?! Недооценил он юного врача, недооценил — догадалась.
— Внутри у антропоморфных кошек живут симбиотические бактерии, которые устойчивы к любым антибиотикам. Бактерии тоже делились достижениями с землянами, только с землянами своего уровня — местными микроорганизмами. Есть у них такой механизм горизонтальной передачи генов.
— Ха-ха, любите вы, учёные, всякие умные словечки. И что же в результате?
—
— Получается — в пандемиях виноваты инопланетяне?
— Вы не совсем меня поняли, я не это хотела сказать...
Но журналист уже прервал интервью, он сам спешил растолковать зрителям «сенсационное заявление изобретательницы нового препарата».
Впавшую в ступор Ингу схватили за руку и повлекли прочь. Чудесным образом в плотной толпе находились свободные промежутки, куда можно было протиснуться.
— Что же ты натворила, девочка, — вздохнул Доктор. — Пошли скорее, главное — улыбайся.
— Куда пошли? — в недоумении встав, спросила она.
— Спасать кошек! — Дёрнул — чуть сустав не вывернул.
Иконка была на месте. Ну и тесная же келья! Сердитая матушка Каспи никак не могла взять в толк, почему Сёстрам Пленилун нужно срочно покинуть Землю.
— Нам никто не причинит зла, не тот сейчас век, охота на ведьм осталась в прошлом, — объясняла она. — Столько ещё надо сделать. И хватит меня уговаривать, настырный вы человек!
— Я не человек. — Доктор посмотрел прямо в жёлтые глаза, взял лапу настоятельницы и прижал к своей груди.
Она замерла. Наконец, её брови поползли вверх:
— Два сердца?! Вы...
— Да, я — Повелитель Времени. И поверь мне, я лучше твоего знаю людей. Улетайте. Вернётесь, когда всё забудется.
Матушка онемела. Не мигая, она уставилась на того, кто никак не хотел принимать мысль о хороших инопланетянах. Потом сглотнула, повесила усы и обернулась к кошке в белом:
— Джати, золотко, объяви сбор. Скажи сёстрам не медлить.
Монашка кивнул и выбежал из комнаты.
Через полчаса в холле больницы показывали ту самую летающую тарелку, которую Инга сверху приняла за статую — корабль стоял посреди площади, полной беснующихся в респираторах и с электронными плакатами, которые изображали перечёркнутый кошачий след, надпись кровавыми потёками: «Месть». Опоясанные фарами боты-полицейские пытались оттеснить толпу от корабля, но получалось не очень.
— Чего они медлят? — Доктор подпрыгивал, делая отгоняющие знаки в направлении экрана. — Проваливайте! Кыш, кыш!
Крупным планом дали матушку Каспи — она стояла на узком свободном пятачке, с жаром объясняла что-то людям; лица окружающих её были полны стыда, многие опускали взгляд.
Инга смотрела на экран, закусив указательный палец.
Но вот толпа пришла в движение, задние навалились — и пятачок сомкнулся под градом ударов. Из свалки полетели обрывки небесно-голубой материи с красными пятнами, клочки серой шерсти.
Корабль завибрировал. Люди заткнули уши, кто был ближе к улицам, убегали — теперь все старались оказаться подальше.