НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.
Шрифт:
– Колька, соседский сын, из тюрьмы сбежал. Охранника порешили, оружие у него. И чего его до дома принесло, окаянного? Милиция следила, да и выследила. Он, дурная башка, к маме притопал. Сдаётся мне и дружков с собой приволок сюда. Пробуют взять, а он отстреливается, одного уже убил и ранил там много.
– Ромаша, его знал, Зинаида Валентиновна, скажите?
– побелела она.
– Ещё бы... дружили с самого детства, вместе в школе учились, одноклассники. Учились так себе, всё время проводили на улице. Оно понятно: оба из рабочих семей. Жили рядом. По мальчишеским меркам серьёзная разница в росте и то их не растащила. Вполне возможно, что более сильному Роману, просто нравилось опекать маленького соседа. Как бы то ни было, но дружба у пацанов была довольно крепкой. Опять же, было много общего: рыбалка, лес. Валандались опять же по гулянкам...
Застучало в висках, не чувствуя ног, проваливаясь в саван тумана, Дашка рухнула на ступеньки веранды.
– Сан Саныч, воды, Степанида нашатырь...- Завизжала она.- Дарья, Дашенька, - трясла сноху Зинаида.
У соседей действительно всё было ох как не просто. Беда! Побеспокоив милицейское начальство, Бугров попросил пропустить его в обложенный стражами дом. Милиция, естественно, заартачилась. Не положено.
– Заложники есть?
– Квартирантка с двумя детьми, не считая матери с отцом.
– Значит, штурм отменяется.
– Какой к лешему штурм, уже штурмовали.
– Жертвы?
– Один тут сразу лёг, одного увезли на операционный стол, выживет или нет, бабушка надвое сказала. У трёх лёгкие ранения.
– Бугров, ты в отпуск приехал, иди голову не морочь, тошно.
– Предлагаю свою помощь. Для вас шанс. Мне ясно, вам, думаю, тоже, что отстреливаться он будет до последнего. Много положить может. Я надежду даю на спасение многих жизней. Это немало, подполковник.
– Меня отец твой сам пристрелит, случись с тобой беда. Брр!- передёрнулся он в доказательство, что это не шутки, плечами.- И инструкция, серьёзный документ между прочим...
– Приложи её к заднице своей, если ребята вот эти, что перед тобой стоят, погибнут, - озлился Бугров.
– Что ты не знаешь на какой ляд они пишутся. А что касается моего отца, я неделю назад вернулся из Югославии, мальчик большой уже, не может же он меня водить за ручку по войнам.
– Чёрт с тобой, лезь в пекло, если охота. Вот порода...
Роман, забрав у капитана мегафон, хриплым от волнения голосом, прокричал.
– Колян, посмотри сюда, я вышел так, чтоб тебе было меня видно. Помнишь Бугра? Ты не можешь меня забыть. Узнаёшь, я перед тобой. Открой ворота, впусти только меня, нам надо поговорить.
Бросив милиционерам теперь уже ненужный ему мегафон, Роман зашагал к открываемой калитке.
– Это, между прочим, имущество, раскидался он, а если б не поймал, - ворчал капитан вслед шагнувшего за разумную черту Бугрову.
Протикал час - ни гугу. Два - тишина. Сыскари, молодые, горячие ребята нервничали.
– Надо штурмовать, парламентёр, может, уже мёртв.
– Молодняк, что с вас взять, Бугор-то мёртв? Он, кореш его бывший. И выстрела не было.
– Раскуривая одну сигарету за другой, отбрехивался от молодых коллег начальник.
– Не смотрите на меня так, в нёсущейся к чёрту на рога по задворкам жизни всё бывает. Подождём, нам спешить некуда, его нам сам Бог послал, если уж по сути-то.
И в этот момент тишину разорвал вскрик- один, второй, а потом пробарабанила автоматная очередь. Роняя сигарету, начальник вместе с просочившимися зеваками и своим войском, грохнулся на землю.
– Чёрт, кто стрелял?
– опомнившись, закрутился он, не слыша дальнейшей стрельбы.
– Там стреляли, - махнул в сторону дома капитан.
– Теперь штурмуем?
– Погоди штурмовать, кто-то ворота открывает.
– Женщина машет.
– Пошли, только аккуратно.
Ворвавшимся во двор злополучного дома ребятам предстали по ту сторону ворот двое с пришитыми к доскам ножами ногами. Один был мёртв. Нож торчал и в горле. Значит, Колян был не один. Кореша. У сарая вообще развернулась страшная картина. Автомат валялся на земле, около лежавшего на руках Романа с простреленной грудью и вспоротым животом Кольки. Залитая кровью одежда и страшный оскал смерти, заставили многих отвернуться. Над сыном беззвучным воплем голосила мать. На коленях, рядом с женой с опущенной на сына головой, сидел отец. На крыльце жались к матери дети жилички. Роман, скрежеща зубами, закрыл другу глаза.
– Он так решил сам, начальник. Сам себя приговорил и сам исполнил. Сам себе и судья и палач, вот такой расклад. Мы не стали мешать.
Начальник повёл вспотевшей шеей.
– Спасибо, Роман. А те у ворот?
– С ним были. Но иной породы. У второго был автомат. Пришлось убрать. Ещё вопросы ко мне есть?- Мент покачал головой.- Тогда они есть у меня. Вернее просьба у меня, отдай хоронить тело родителям.
Менты многозначительно переглянулись.
– Договорились, после определённых процедур, заберут из морга.
Прошептав ответ начальника отцу Кольки, Бугор пошёл со двора.
От криков и страшных выстрелов в соседском дворе истошно завизжала прислушивающаяся к шороху в соседнем дворе Зинаида. Не в силах удержаться на ватных ногах и, не имея возможности бежать, она орала, насмерть перепугав опять Дашу. Роман вошёл во двор, качаясь. На чёрном, осунувшемся лице ходуном ходили желваки.
– Слава тебе Господи, - только и смогла вымолвить мать.
– У нас водка есть, мам?
– Есть, как не быть.
– Принеси в мою холостяцкую комнату.
– Сколько?
– Всё что есть.
– Много ж...
– Всё.
Дашка с прижатыми к груди ручонками осталась стоять во дворе, так и не замеченная мужем.
– Сан Саныч, - послала садовника к соседям Зинаида.
– Сходи, узнай, что там стряслось. Дашенька, - обняла она невестку, - успокойся девочка, всё хорошо.
– Пойдём, я покормлю, потом отдохнёшь.
– А Рома?
– стучала зубами невестка, не в силах успокоиться.- Он такой был, такой был...