НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.
Шрифт:
– Дурёха, ты моя любимая, хочешь, так рожай. Просто мне тебя маленькую жаль. Столько мучиться придётся, бедной. Как ты с таким большим животом будешь ходить, ручками маленькими держать. А роды - ужас. Я видел Лизу после родов, белее мела. Мишка войну прошёл, свои раны стерпел, а там, в обморок грохнулся.
– Не он первый, такие уж вы впечатлительные, - прижалась к его щеке Даша.
– Не пугай меня, Ромашка, я умру без тебя.
– А если такой оболтус, как я родится, наплачешься. Матушка ого-го со мной намучилась. Тогда уж пусть из твоего своеволия девочка получится, похожая на тебя, умненькая, красавица, с бантиками, в красивом платьице. У Димки Машка - прелесть.
– Ром, - ерзая у него на коленях, Даша внимательно наблюдала за мужем.
– Ты и правда хочешь, чтоб девочка была похожа на меня?
– Малыш, очень хочу, а что собственно тебя в этом не устраивает.
– Ромаша, я гадала, что ты и ребёнка-то не хотел иметь потому, что он может быть на меня похож,- шептала она, крутя она на нём кусок майки и не смотря в глаза. Страшно услышать правду и не услышать нельзя.
– У меня слов нет, на эту твою парашютную вышку. Слова какие-то нашла "мой ребёнок". Он мой, в первую очередь. Не было бы семя, не цвёл бы подсолнух. И фиг знает, какой урожай будет у него, - дофилософствовался Бугров, запустив ложку дёгтя в бочку с мёдом.
Дашка, спрятав лицо за его непутёвой головой, только улыбнулась его страхам и своим тоже.
– Ромашка, ты - потрясающий муж. Обалдеть, какой любовник. Надёжный друг, романтический рыцарь...
– Ты забыла сказать, - прервал её он, - безнадёжный болван, или, по-твоему, арбуз. Опять со всех сторон меня обошла, и перья все выщипала. Дашка, мне потерять тебя, ну никак не катит.
– Не трусь, ты будешь замечательным отцом. Как мне легко и надёжно с тобой, дорогой. Люблю тебя, но и твоего ребёнка тоже.
– Поцеловала она его в уголки губ.
– Твой мобильный сигналит, подружки-перестраховщицы наверняка беспокоятся, - ворчал он: оказался прав, звонила Лиза.
– Лиза, всё хорошо. Сказала. Репой обозвал. Чем кончилось? Девочку будет ждать.
– Репкой, - уточнил Роман, лаская жену, прижимаясь губами к её шейке, пощипывая её маленькое ушко, мешая Даше говорить.
– Почему против был?
– продолжала она.
– Боялся, что мне живот большой трудно будет носить. Смеёшься? Да, только поэтому.
Роман, облизав шею, спустился к груди, нежно теребя набухающие соски. Его руки настойчиво освобождали её тело от впопыхах накинутой одежды, словно боясь, что она передумает и уйдёт.
– Подруга, прижми телефон поближе к уху, чтоб твой супермен не слышал, когда я буду говорить, - приказала Даше Лиза.
– Дашка, ты счастливая баба, большинство мужиков вообще такие мелочи не волнуют. Залетать, носить, рожать, аборт ли делать - это бабьи проблемы. Их волнует, как правило, одно, когда она будет готова для траханья.
Даша, чтоб не слушал легонько оттолкнула мужа. Он ухмыльнулся. И расправившись с одеждой уложил опять жену на подушки. Перехватив её взгляд от которого у него дух захватило Роман вернулся к губам, телефонная трубка мешала...
– Дашунь, я пару слов этой занозе скажу, - забрал он телефон у жены. Та даже не успела сказать, чтоб он был пай - мальчиком.
– Привет Лизавета. Тайну вы виртуозно сберегли. Прямо, как мужики заначку. Съел я её и косточки обглодал. Довольна, нет? Хрен под майонезом пробовала, не довелось? Чудеса. Вот я вас всех четверых в ближайшее время и накормлю. Пока, Мишке привет.
Даша потянулась к трубке, а он заявил:
– Ну вот, твоя подружка трубку положила, наверное, не хочет пробовать мой салат.
Рассмеявшись, Даша погрозила ему пальчиком:
– Зря старался, мы есть хотим...
– Кто это мы? Ах, да,... Извини. Никак не привыкну. Потерпи, я проветрю комнаты и подогрею ужин. Забыл, вылетело из головы с твоим прикольным сюрпризом, я же привёз тебе подарок. На ладошку Даше лёг изумительный работы арабских мастеров браслет. По огню, вспыхнувшему в её глазах, он понял, что раскрыт. "Чёрт, осторожнее надо, с умной бабой, как голубь на вертеле, сгоришь".
– Ромочка, - Дашкина слеза упала, омыв сверкающие камни браслета.- Ромочка.
– Малыш, я хороший профессионал и это моя работа. За неделю приведу свои кое-какие дела в порядок и в пятницу навестим родителей. Их твой сюрприз приведёт в восторг. Отец побежит за подарком, а мамуля - печь блины.
– Почему блины?
– Она их ненавидит жарить, вечно руки обжигает и ругается, но когда хочет сделать человеку сверх приятное под своё хорошее настроение - бежит печь блины.
– А мои сразу будут мечтать, какой он будет, их внук, какое образование ему дать, к чему привязь: в смысле танцев, музыки, живописи. Через это прошла и я. Мы услышим масштабные проекты.
– Вот и проверим, малыш, наши прогнозы. На приём к врачу одна не ходи, я уже видел вашу контору. Мне она надёжности не внушает. Поняла?
– Слушаюсь, мой командир. Ромаша, я и УЗИ не делала, тебя ждала, чтоб ты первый увидел нашего малыша.
– Иди к столу, я проветрил столовую, сейчас всё подам, на кухню не лезь. Я всё буду делать сам. Микроволновка вырубилась. Я сейчас.
Звяканье посуды и бряканье дверей кухонных шкафов подсказывало Даше, что Бугров хлопочет над ужином. Прислушавшись, поняла, что занят он не только им, он ещё умудряется разговаривать по телефону. "Интересно, с кем?"- Умирала от любопытства она. Но Бугров, как будто почуяв это, плотно прикрыл на кухню дверь. Звонил он Димке, высказывая обиды и прося совета. Мысли разбегались, а душа горела.
– Все знали и молчали - друзья.
– Старик, это твоя семья и твои проблемы, чего ж мы полезем.
– Это ответ?
– Ты там ничего не натворил?
– заволновался Димка.
– Скажешь тоже. Что я могу натворить. Дышу на неё и то неровно. Пусть рожает, раз так уж ей хочется. Взяли круговую оборону. Бабы такой народ, обмозгует и кинет тебя на лопатки или так обтяпает это дело, что хлопнешься сам добровольно, да ещё и будешь чувствовать себя виноватым.
– Ты так-то уж не переживай.