Шрифт:
Глава 1
1 апреля (никому не верю)
Купить ночнушку на два размера больше (перестать жрать)
Заехать в кондитерскую на Ленина (просто посмотреть, ничего не покупать. Не измазать слюной витрину)
В 12:00 на осмотр привезут гамадрила из зоопарка (имя примата в заявке неразборчиво. Уточнить для документации)
Не жрать. Зашить рот суровой нитью.
Посмотреть фильм с Бредом Питтом.
Сегодня
Сны с воскресенья на понедельник вещие, так написано в интернете.
Хоть бы, хоть бы. Но не у меня. С вероятностью в девяносто девять и девять десятых процента сегодня я встречу Жору, у которого в очередной раз случится несварение, насморк, стоматит и еще какая-нибудь хворь. А Бреды Питы на дороге не валяются. Где я, а где красавчик, у которого жены то все, то Джоли, то Энистон? Я то куда? Мне там ловить то совсем нечего с моим пятьдесят вторым размером одежды, вечным недосыпом и любовью к булкам с повидлом в перерыве между операциями и приемом хвостатых пациентов.
Утро меня всегда встречает одинаково. Точнее не утро, а королева Клео, щурящая свои желтые, похожие на две надменные плошки, глазища. Надменные, точно. И взгляд такой презрительный. Просить голосом завтрак она считает позорным. Белые королевы, найденные на помойке шесть лет назад, не опускаются до «клянчанья».
Все как всегда. Маршрут отточенный до миллиметра. Кухня, три вида корма в кошачьи миски, похожие на музейный царский фарфор, из другой посуды королева не ест. Сменить воду. Потом туалет. Ведро кофе, это мне уже. Его обычно я допиваю уже за дверью, по пути к рабочей машине – небольшому фургону, раскрашенному коровьими пятнами, на борту которого нарисованы радостные песик и кошка. Я ветврач. Но все вокруг считают меня городской сумасшедшей, я думаю. По крайней мере моя мама говорит, что для того, чтобы мне найти мужа, нужно чтобы бедного мужика проглотил бегемот. Только так я смогу завоевать любовь горемыки и заставить его на мне жениться, предварительно выковыряв жениха из зада гиппопотама.
– Ларик, слава богу ты приехала, – встречает меня моя подруга, а по совместительству коллега, Парашка. Ну, вообще она Прасковья, конечно. Но… И я уже знаю, кто меня ждет в смотровой. – Жора? Что на этот раз? Неужели опять мышь не переварил, или перепелка у него поперек горла встала? Этот питон просто атлас болезней рептилий. Ей-богу.
– На этот раз у него все брюхо в волдырях, – хмыкает Параня, и у меня екает сердце. – Красивых таких, водянистых. Может уже усыпим…? Его хозяйку, чтобы отстала от несчастного змея.
– Везет ему, волдыри только, – вздыхаю я, натягивая рабочую пижаму, которая явно села после стирки и теперь впивается в мои бока резинкой. – А у меня сегодня ужин у мамы. Лучше бы у меня пузо волдырями пошло. Хотя для нее это не оправдание.
– Смотрины очередные?
Я невразумительно мычу, вспомнив предыдущего соискателя на моё сердце и остальной ливер, подогнанного любящей мамулей.
– Тот то был предыдущий, чистый секс, – хихикает Пронька. А я содрогаюсь, вспомнив «жениха» у которого одна нога была чуть короче другой, от чего он смешно хромал и улыбался так, что глаза слепило, потому что два передних зуба у него оказались золотыми. – Где она их находит только? Каждый раз ухажоры то все восхитительнее. Первый тот, с прической ветерок, на фоне последующих просто Бред Питт.
Вздрагиваю, услышав имя голливудской звезды. Носок белоснежный прямо перед глазами стоит. Стоит, блин, стоймя.
– Да уж. Пузырчатка наверное у удава. Дело дрянь, – пропускаю мимо ушей восторги подруги по поводу несостоявшегося моего кавалера. – Ты ведь дежуришь сегодня?
– Да, – уныло морщится Парашка. – А меня сегодня Зухрам Бархатыч приглашал его орла посмотреть. Обещал, что даже потрогать даст. Слушай…
– Я согласна, – без раздумий говорю я, подрагивая от радостного чувства облегчения. – Подежурю за тебя. Так уж и быть. А ты иди трогай Бархатыча за орла.
– Ты идеальная, Ларик. Я вот удивляюсь, как это ты одна до сих пор. Ты же бомба. Секс-бомб, – пробасила подруга, фальшиво и пошло песню Тома Джонса. Он наверное обыкался бедняга.
– Неидеальная я, Пронь. Мать вон говорит, что надо с меня венец безбрачия снимать. А я думаю, что его уже лопатой не собьешь, – выдохнула я. Но она меня и не слышит уже. Хорошо, дежурство у меня сегодня. Клео только будет скучать. Ничего, завтра куплю ей новую игрушечную мышь и баночку ее любимого паштета, стоящую как будто золотое фуагра.
Ну вот такой ритуал у нас. Каждый раз перед смотринами я беру дежурство Прасковьи. Мама в этом случае не может приехать и за шкирку отвести меня к столу, заставленному приготовленными «лично Ларисочкиными золотыми ручками» разносолами, заказанными мамой из дорогого ресторана. Работа моя для родительницы неприкосновенна. Вот только удивляется она, почему, каждый раз, когда у нее в доме такой важный прием со сватовством, у меня дежурство.
– Боже, спасите моего сыночка, – бросается мне наперерез полная женщина, знакомая в нашей клинике даже мадагаскарским тараканам, живущим в подсобке в аквариуме. – Ларисочка Сепановненька, умоляю, мальчик мой умирает. От кролика отказался сегодня. Голодный малыш остался. Боже, и стул у него…
Мальчик, похожий на длинный ассенизаторский шланг, лежит на столе с раздутым пузом и выглядит вполне себе довольным жизнью. Жора питон пяти лет. У него шикарный террариум размером с мою квартиру, с бассейном, тропическими растениями и специальными лампами, имитирующими настоящую тропическую атмосферу. Я бы там пожила с недельку, как на Гоа. И чего ему не хватает, даже господь бог наверное не знает. У нас он бывает каждый день по два раза.
Для информации. Наша клиника находится между городом миллионником и небольшим элитным поселком, в котором живут сильные мира сего. Поэтому собак и кошек мы видим реже чем мальчиков Жор всех мастей, пум, сурикатов и прочих экзотов, которых от чего-то страшно любят держать в питомцах толстосумы. Среди наших пациентов есть лев, рыси, крокодилы, гиббоны, шимпанзе и даже горилла, по имени Жози. Но пациента, которого мне послал какой-то злой и видимо очень изощренный божок вечером…
Впрочем, я забегаю вперед.
До вечера у нас была рутина. Привили гиббона Жучу. Намазали пузо удаву Жоре противоожоговой мазью. Сделали клизму обожравшемуся икрой мейн-куну.
Я проводила Парашку даже раньше на час окончания рабочей смены, шутка ли, подержаться за орла Бархатыча, тут подготовиться надо. Позвонила маме. Выслушала сентенции о том, что я до старости останусь девственницей и не принесу потомства себе и маме желанных внуков. Все таки заглотила два круассана, щедро запила их какао, посыпала голову пеплом, прокляла свою невоздержанность. Записала в блокнот, что нужно купить новую рабочую пижаму, потому что старая видно села после стирки и приготовилась предаться просмотру старой комедии с «носконосным» красавцем из моего сна. Подушку достала, закрыла дверь на ключ. И…