Не ложись поздно
Шрифт:
Мне пришлось отвернуться от стола, потому что в кресле, будто по волшебству, возникла женщина. У нее были волнистые каштановые волосы, перехваченные на затылке красной резинкой. На вид ей можно было дать лет пятьдесят или около того. На шее красовался пестрый платок, а одета она была в блузку и строгий деловой костюм с приколотой к лацкану золотой брошью в виде птицы.
Она прокрутила вниз изображение на мониторе и стала набирать что-то на клавиатуре; в глазах ее отражался свет экрана. Наконец, она повернулась ко мне:
— Прошу прощения. Я отлучалась на обед.
— Ничего страшного, — сказала я. — Мне не пришлось долго ждать. Я…
— Тревис облизал вашу руку? — поинтересовалась она.
Я почему-то держала ее на весу.
— Да, облизал.
Она покачала головой, но глаза удовлетворенно блеснули.
— Он добрая душа. Так он демонстрирует, что вы ему по душе.
— Я… я пришла кое-кого навестить, — пробормотала я. — Это ничего? В смысле, часы посещения еще не закончились?
Ее лицо посерьезнело. Она взглянула на экран, а потом опять на меня.
— Кого из пациентов вы хотите повидать?
Внезапно я сообразила, что не знаю полного имени.
— Э-э… ее зовут Рада, — сказала я.
Она моргнула.
— Рада Фергюс?
Я кивнула.
Женщина потеребила брошь на лацкане пиджака.
— Вы член семьи?
— Нет. Я близкая подруга, — солгала я.
— Что ж… Для вас могу и посмотреть, — сказала она, покусывая нижнюю губу. — Но, боюсь, день у Рады не задался.
— Извините, — промямлила я. — Я только с разрешения…
Она сняла трубку со стоявшего на столе служебного телефона и с кем-то переговорила. Во время беседы она не сводила глаз с меня. Затем она поцокала языком и продолжила разговор, понизив голос, так что я не могла расслышать ни единого слова.
— А как тебя зовут? — спросила она, повесив трубку.
Я назвалась. Она подала мне учетную книгу.
— Просто отметься внизу, — сказала она. — Раду отвели в библиотеку. Ты сможешь поговорить с нею там.
Я отметилась. Рука дрожала так сильно, что в получившихся каракулях я не могла разобрать собственного имени. Откуда-то из глубины коридора послышался тоскливый вой, а потом кто-то громко захихикал. Два столь разных звука слились в один, эхом отозвавшись в комнате ожидания.
Женщина указала в правый коридор:
— Библиотеку найдешь легко. Это почти в самом конце коридора. — Я поблагодарила ее. — Рада может показаться тебе немного странной, — добавила она. — Она приняла легкое успокоительное, так что речь у нее малость заторможенная. Ну а так она ничего. Как правило.
Я снова поблагодарила женщину и вышла в коридор. Стуча туфлями по твердому полу, я ощутила, как накатывает леденящее чувство страха. Двери по обе стороны коридора были закрыты, но почти в каждой палате слышались голоса.
Медсестра в белом халате и с высокой африканской прической провела мимо меня молодую женщину. Женщина всхлипывала, вытирая слезы желтым платочком, всхлипывала так сильно, что с трудом могла дышать.
Рада Фергюс ждала меня в библиотеке. Перешагнув порог, я огляделась. Библиотека походила на удобную гостиную с мягкими креслами, кушетками и высокими стеллажами, занимавшими три стены из четырех. Бледный свет просачивался через высокое окно. Несмотря на то, что на дворе была весна, в камине мерцал огонь.
Я собралась с духом и вошла. Рада неподвижно сидела в темном кожаном кресле. Она медленно повернулась мне навстречу.
Выглядела она лучше, чем на фотографии, что я видела в доме у Бренды. Каштановые волосы были туго стянуты в конский хвост. Губы подкрашены светло-оранжевой помадой, глаза большие, ясные. Одета она была в обтягивающий топ с длинными рукавами и мешковатые линялые джинсы, продранные на одном колене.
— Привет, — произнесла я и неловко помахала рукой, подходя поближе. — Я Лиза.
На ее лице проступила слабая полуулыбка, но исчезла, как только я приблизилась к ее креслу.
— Мне сказали, что меня пришла повидать подруга. Ты моя подруга?
Я покачала головой.
— Прости. Тут я немножечко приврала.
Она кивнула.
— Ничего. — Голос у нее был низкий и ровный, бархатистый. Я взглянула на нее. Во всем она казалась абсолютно нормальной. Единственным, что выдавало в ней пациентку психбольницы, был белый браслет с именем на левом запястье.
— Можно присесть? — спросила я, показав на кресло напротив.
— Конечно, — отозвалась она, морща лоб. — Я тебя знаю?
— Нет. Я все объясню, — сказала я. Кресло оказалось мягче, чем я ожидала, и издало громкий свист, когда я погрузилась в его объятия.
— У м-меня проблемы с незнакомцами, — проговорила она заплетающимся языком, потупив свои темные глаза.
— Извини, — сказала я. — Я тебя надолго не задержу. Я лишь хотела поговорить с тобой о…
— Ты кто? — перебила она, взглянув на меня с подозрением, и подергала браслет на запястье. — Отвечай. Кто ты такая? Тебя прислали из школы?
— Нет, — сказала я. — Извини. — Если раньше она была спокойна, то теперь явно насторожилась. Она то дергала браслет, то сжимала и разжимала пальцы.
— Честное слово. Мне жаль, что я тебя беспокою, — сказала я. — Тут такое дело… Я сижу с Гарри, сыном Бренды Харт, и…
Все ее тело выгнулось дугой и словно окаменело. Темные глаза вылезли из орбит. Она вскочила.
— Я… не могу об этом говорить.
— Нет. Всего минуточку. Прошу! — взмолилась я. Я тоже вскочила и встала перед ней. — Мне нужно знать…