Не мой вариант
Шрифт:
Я делаю глубокий вдох и убеждаюсь, что воздух здесь еще довольно чистый. Это должно успокоить Миртл. Я трогаю последнюю дверь ладонями, убеждаюсь, что она не нагрелась, и открываю ее, выпуская на второй этаж кольца дыма.
– Не торопитесь, Миртл. Прекрасно! Закройте дверь на лестницу, так. Осталось вывести вас на улицу. Я позову нового жильца, хорошо?
Она кивает, прижимая к себе Пуки, таращит глаза, разражается кашлем. Я в страхе бегу мимо нее. Она тем временем выбирается наружу, там ей ничего не угрожает.
– Пожар! – хриплю я.
Он, коротко кивнув, торопится к выходу. От густого темного дыма у меня слезятся глаза. Из-за двери, ведущей на первый этаж, доносится треск, но пламени пока что не видно.
– Вы куда? – кричит жилец, видя, что я опять кидаюсь на лестницу.
Я, прикусив губу, оцениваю задымление на лестнице. Пока не так страшно, дым еще не густой и не поднимается выше моих колен. На случай, если все обернется совсем худо, остается пожарная лестница за окном моей кухни, но до этого, конечно, не дойдет.
– Жемчуг моей бабушки!
У него падает челюсть, но, прежде чем он заорет, я мчусь наверх.
На бегу я прикидываю, что у меня будет секунд сорок. С одной стороны, этого мало, с другой – вполне безопасно.
Десять секунд… Ни на кофейном столике, ни под подушкой жемчуга нет.
Двадцать… На кухне, где я откупоривала вино, его тоже нет.
Я вбегаю в спальню, бросаю взгляд на учебники на письменном столе, на одежду на кровати. Ничего! Меня охватывает отчаяние, смешанное со страхом.
Тридцать секунд. Объятая дымом, я забегаю в ванную, пинком распахнув дверь, шарю среди лосьонов, духов, косметики. Срываю с крючка полотенце и закрываю себе рот. Все хорошо! У меня замечательные легкие бегуньи. Но бабушка… Сначала умер папа, потом она, и все стало по-другому. Она ежедневно надевала этот жемчуг, она его любила, любила его трогать. Я не была бабушкиной любимицей – она отдавала предпочтение Елене; но мне все равно хватало ее любви.
Сорок… Я выбегаю из комнаты и мчусь к двери, глядя на дым, поднимающийся снизу, как приливная волна. Глаза слезятся, меня душит кашель. Нет, туда уже нельзя, неизвестно, что ждет меня там. Может, огонь, может, дым, способный меня удушить, пока я буду спускаться. Меня тошнит, такое ощущение, словно я наглоталась горячего асфальта.
Схватив рюкзак, я бегу в спальню и забираю ноутбук, телефон, кошелек; вот и кухня, рука тянется к шпингалету окна рядом со столиком. Издали доносятся завывания сирен, уже видны белые и красные сполохи.
Я вылезла на крохотный балкон и смотрю вниз. Я мигом промокаю от дождя, небо прорезает молния. Не хватает только удара током в тот момент, когда я поставлю ногу на железную ступеньку пожарной лестницы. Совершенно не хочется упасть с высоты сорока пяти футов. И все же я говорю себе: «Я не боюсь».
Я закидываю
Трепеща от страха, я спускаюсь по шатким ступенькам, отчаянно цепляясь за них и считая кирпичи, мимо которых ползу вниз.
Сорок пять футов. Мне это по плечу.
Руки деревенеют. Одна нога медленно ползет за другой. Еще и еще.
Ветер пытается сбросить меня с лестницы. Правая рука хватает пустоту, но ее сила передается левой. Целую минуту я ловлю ртом воздух и унимаю сердцебиение. Воздух упоительно свеж – спасибо и на этом. Я поправляю рюкзак и возобновляю спуск. Примерно на половине пути я начинаю слышать свое имя сквозь оглушительный тарарам, сирены и дождь. Нет, я не стану смотреть вниз, это помешает спуску. Я ползу вдоль боковой стены дома и не вижу, что происходит со стороны фасада, только слышу приказы пожарных. Вижу краем глаза мчащуюся внизу «Скорую». «Все нормально», – говорю я себе, при тушении пожара всегда присутствуют медики.
Вот и второй этаж с огромным окном от пола до потолка, старинное волнистое стекло, которое так любит Миртл. Всего в нескольких футах отсюда, из двери первого этажа, с гулом вырываются языки пламени. Оттуда же валит густой черный дым, из холла, как из паровозной топки, слышен ужасающий рев.
Последние футы я преодолеваю прыжком, чтобы, коснувшись подошвами земли, бегом обогнуть угол.
– Миртл! – кричу я. Санитар укладывает ее на носилки. Что с ней? Она же вовремя покинула дом! Как долго я…
Меня захлестывает стыд, я ловлю ртом воздух, чувствуя, как прилив адреналина сменяется упадком сил. Я спаслась, я смогла! Но если она пострадала… Я во все глаза смотрю на происходящее, на красные машины. Но все мысли вылетают из головы, стоит мне увидеть…
Что он здесь делает?
– Девон! – перекрикиваю я общий гвалт, мой вопль предназначен людям, не подпускающим его к дому.
Проходит миллион секунд, прежде чем он оглядывается и находит меня взглядом. Потом он идет, нет, бежит, бежит быстро, как по телевизору, с той разницей, что…
Сильные руки хватают меня за плечи, пальцы больно впиваются в кожу. Обычно он загорелый, но сейчас страшно бледен, рот разинут, и вряд ли это улыбка.
Я облизываю губы, мне не хватает воздуха.
– Нам… пора… перестать… встречаться… вот так…
Он рывком привлекает меня к себе и целует.
5
Жизель
– Со мной все в порядке, – говорю я женщине-спасателю, несколько минут назад заставившую меня сесть на скамейку напротив дома.